впервые в 1978 году в Риме от ее младшего брата Федора. В письмах к нему — уже приехав в Америку — я спрашивал, готовятся ли эти мемуары к печати. Он отвечал, что время для этого еще не наступило. Тот же вопрос я задавал и Татьяне Федоровне, его сестре, с которой познакомился и подружился в августе 1984 года, и тоже не получал никакого определенного ответа.
И вдруг, совершенно неожиданно, осенью 1986 года Т. Ф. Шаляпина передала мне привезенную из Рима рукопись мемуаров Лидии Федоровны, которую, как оказалось, она хранила все эти годы.
Передавая папки, Татьяна Федоровна сказала: «Вы все время пишите о Шаляпине, и, я уверена, подготовите Лидины воспоминания к печати, а у меня на это нет сил…»
Среди авторов обширной шаляпинианы на сегодняшний день известны имена двух дочерей Ф. И. Шаляпина: самой старшей — Ирины, чьи воспоминания публиковались несколько раз уже почти в течение тридцати лет, и самой младшей — Даси, увидевшие свет относительно недавно, в 1984 году, на страницах нью-йоркского журнала «Стрелец» (№ 8-12). Теперь к ним прибавляется и имя Лидии Федоровны.
Значительная часть материалов, которые я получил от Татьяны Федоровны, была перепечатана на машинке. Это были законченные главы, причем некоторые в нескольких вариантах. Другую часть составляли рукописные тексты — иногда уже отредактированные самим автором, иногда — лишь наброски.
С согласия Т. Ф. Шаляпиной, в процессе подготовки рукописи к печати некоторые главы были сокращены. Это касается страниц, не имеющих прямого отношения к Федору Ивановичу Шаляпину, который, как отмечает сама Лидия Федоровна, «является центральной фигурой» ее повествования.
Во всех главах, кроме главы об отце Шаляпина, сохранены авторские заголовки. Главы, не названные автором, обозначены тремя звездочками, такими же, какими обозначаются и новые эпизоды в главах.
В том, что эта книга вышла в свет, есть большая заслуга многих людей. Прежде всего я благодарен незабвенной Татьяне Федоровне Шаляпиной за оказанную мне честь: возможность ознакомить читателей с ранее неизвестными моментами из жизни великого артиста и его окружения.
Я также выражаю сердечную благодарность — Андре Паскалю, Майклу Полону и ныне покойному редактору нью-йоркской газеты «Новое русское слово» Андрею Седых за то, что они нашли время встретиться со мной и поделиться своими воспоминаниями о Лидии Федоровне Шаляпиной.
Мне хочется от всей души поблагодарить Хелчу Шаляпину, Течу Бриль и Маргариту Гарвин, которые на различных этапах моей работы помогали мне своими советами.
Виктор Гармаш из Харькова заслуживает моей особой признательности за советы и присланные биографические материалы из жизни Лидии Шаляпиной.
Я с грустью и благодарностью вспоминаю безвременно скончавшегося моего друга и коллегу Алексея Скидана, советы которого также трудно переоценить.
Владимир Гурвич и София Долгина взяли на себя труд прочесть и внести необходимые исправления в окончательный текст рукописи. Они же, а также д-р Александр Рывкин, консультировали меня на всех этапах подготовки ее к печати. Марк Митник и Эдуард Штейн помогли в поисках типографии. И, наконец, работа эта была завершена благодаря поддержке и условиям, созданным моей лучшей половиной, — моей женой Еленой.
Иосиф Дарский
ДОПОЛНЕНИЕ:
После того, как подготовка мемуаров Л. Ф. Шаляпиной к печати была закончена, у меня ушло почти два года на поиски издательства. Оказалось, что среди американских «Иванов Федоровых» шаляпинская тема никого «не колышет». Лишь один ньюйоркский издатель проявил интерес к рукописи Лидии Федоровны, и с ним был заключен контракт. Почти пять лет пытался он отпечатать книгу за границей, уверяя меня, что в Америке это — не выгодно. Срок контракта давно истек, но книги Шаляпиной нет и по сей день. Не дождалась ее выхода в свет и Татьяна Федоровна, не раз говорившая мне: «Я хочу перед смертью Лидину книжку хоть в руках подержать». Не суждено ей было…
Сегодня русскоязычный книжный рынок в Америке захвачен российскими печатными конгломератами, заполнившими объявлениями о продаже дешевых книг страницы почти всех русских газет. Моя попытка предложить двоим из них мемуары Л. Шаляпиной была напрасной — мол, «она не продастся». Похоже, прав был «старик» Стендаль, заметивший, что «в наши дни печатаются одни только шпионы и дураки». Они-то всегда продаются! И у меня не осталось иного выхода, как отпечатать эту книгу за свой счет. Спасибо газете «Русский репортер», предоставившей для набора свой компьютер. Расходы же, все равно, несу я один и продаю книгу с единственной целью: не заработать на ней, но вернуть свои затраты.
Хотя продажная цена книги выше предлагаемого всюду ширпотреба, она все же намного ниже вожделенной бутылки эмигрантского «Абсолюта» и адресована она не толпе, но истинным любителям искусства, преданным поклонникам таланта непостижимого Федора Ивановича Шаляпина.
Сентябрь, 1996 год,
Нью-Йорк.
И. Д.
Глазами дочери (Воспоминания)
«Иных уж нет, а те далече…»
А. С. Пушкин
В этой книге я делюсь воспоминаниями детства: о людях, нас окружавших, о бесчисленных эпизодах и об укладе нашей жизни, которую до сих пор помню ясно и отчетливо, как будто это было совсем недавно.
Я закрываю глаза, и передо мной вырастает наш московский дом… Вот я хожу по его комнатам, где мне знаком каждый уголок, я ощущаю запах его, ступаю по мягким коврам или до зеркальности натертым паркетам, слышу голоса, шаги… Встают ушедшие тени, смотрят на меня, улыбаются. Они пришли, чтобы помочь мне рассказать, напомнить о себе, о событиях и случаях, вспомнить милое сердцу счастливое детство, уют и уклад нашего дома и тех замечательных людей, которые перебывали в нем.
Все эти люди ушли навсегда и безвозвратно: ушли эти неподражаемые, неповторимые личности, ибо вместе с ними ушла и та эпоха, самый конец которой я и застала. Впрочем, после революции, все они были уже из далекого, прошлого мира.
Ушел и отец — тоже неповторимый! Я имею в виду не артиста Шаляпина, а человека — необыкновенного во всем, даже в повседневной жизни, и, конечно, являющегося центральной фигурой моего повествования.
Таким я его помню
О Шаляпине писалось много — о его даровании, личности, творчестве, о знаменитостях, с которыми ему приходилось встречаться.
Мне же хотелось бы показать его совсем с другой стороны — не как артиста, а как человека. Рассказать о его будничной жизни.
Правда, артист и человек сливались в нем, и, может быть, это как раз является самой характерной из
