– Да, – нервно кивнула она. – А еще мне тридцать два года, и я с первого твоего курса знаю, что ты – нейтрализатор.
Оп-па. Я ощутила, как изумленно распахнулись мои глаза. Это еще что за новости?!
– Откуда? – сухо проговорила я вслух.
– Зеркало помнишь?
О да. Еще бы не помнить. Когда я вселилась в эту комнату, на двери висело старинное круглое зеркало в выцветшей от времени позолоченной раме. Я еще не могла на него налюбоваться, настолько оно было красивое. А на следующий день я засекла Машку, когда она выбрасывала его на помойку. Едва уговорила отдать такую красоту мне. Так что сейчас зеркало висит в моей комнате в квартире родителей. Соседка тогда так и не объяснила мне внятно, почему она вдруг невзлюбила это зеркало. Теперь же… Я наконец-то поняла.
– Артефакт? – полуутвердительно сказала я.
– Именно. – Она резко поднялась на ноги. – Ир, тебе нельзя здесь оставаться. Если подземные реально угрожают твоей жизни, тебе надо уходить! Немедленно!
– Спасибо, кэп[1], – иронично отсалютовала я свободной рукой. – А то я не понимаю. Вот только что с тобой делать – ума не приложу. Уж прости… Я тебе не доверяю.
– Я… понимаю. – Машка поникла и закрыла лицо руками. – Ир, у них моя дочь. Мне пообещали отдать ее, если я представлю доказательства, что ты – нейтрализатор.
– Какая дочь, Маш? – рассмеялась я, разочарованная этим наспех придуманным бредом. – Такой факт, как беременность и роды, не утаишь…
– Ира, – она вдруг взглянула на меня так устало, что я заткнулась, – еще раз тебе повторяю: мне тридцать два года. А моей Ксюше – девять. И последние четыре года она живет у подземных. Как залог того, что я у них на крючке. Не веришь, сама посмотри. – Она бросила мне свою сумочку. – В моем телефоне. Та папка, о которой вы с Аней столько гадали.
Я изумленно вскинула брови. Да, была у Маши на телефоне папка под паролем, и мы с Аней изнывали от любопытства, что там. Анька даже предположила, что там порнуха. Как говорится, когда толком не знаешь, в голову лезет всякая глупость.
– Пароль – Ксюша латинскими буквами, – тихо сказала Маша, когда я достала ее мобильный.
Ввести пароль, но при этом не сводить глаз с соседки – это была та еще задача. Но я с ней справилась. И на первом же фото дрогнула и опустила пистолет.
С небольшого дисплея на меня смотрела сама Маша, прижимающая к себе серьезную темноволосую девочку. А на заднем фоне виднелась часть хвоста, покрытого черной чешуей. Но не это заставило меня опустить оружие. Глаза. И Маши, и ребенка. Такое же отчаяние я видела в глазах Флоры. И такое же опустошение. Это невозможно сыграть. Только пережить.
– Вот скоты, – процедила я, едва сдержавшись, чтобы не запустить мобильником в стенку – он-то тут при чем? – И что ты теперь будешь делать?
– Не знаю. – Она зябко повела плечами. – Может, действительно, пристрели меня? Тогда Ксюша будет им не нужна, и они отдадут ее моей матери. В этом плане дочке повезло, она для них никакого интереса не представляет…
– А ты? – тихо спросила я. – Ты какой интерес для них представляешь?
Маша молчала, не сводя взгляда с какой-то точки на полу. А потом вскинула на меня глаза:
– Ир, надо уходить. Я тебе все расскажу, но не здесь. Решай сама, куда мы пойдем.
– Хорошо, – нервно кивнула я и запихнула пистолет на его законное место на поясе.
Теперь он мне точно пригодится.
Кстати, удивительно, почему никто не примчался на звук выстрела. Неужели, кроме нас, на этаже никого нет?!
Я приоткрыла дверь и осторожно выглянула в коридор. Пусто. Совсем пусто… Или… не совсем?
Из соседней секции показалась голова Игоря. Еще несколько месяцев назад я бы застонала и побилась головой об косяк, предчувствуя сплетни. Но теперь… Я знала, что он на моей стороне. Игорь улыбнулся и тихо произнес:
– Никого нет. Беги спокойно. Если что – ты помнишь, где тебе помогут.
Памятная пещера. Потомки атлантов. Да, помню. Я прошептала слова благодарности, но не знаю, услышал ли Игорь. Его уже не было видно.
Я вернулась в комнату и окинула Машу тяжелым взглядом.
– Все артефакты оставь здесь. Ты заронила в мою душу сомнения, но я все равно тебе не доверяю.
– Понимаю, – едва слышно отозвалась соседка и принялась торопливо снимать украшения. – Все, я готова.
Я недоверчиво хмыкнула, а затем решила, что пора пообниматься со старой подругой. Тогда точно все, что на ней есть, превратится в хлам. Если она соврала, конечно.
– А теперь пойдем. – Я отошла от нее и подняла с пола рюкзак, в котором помимо документов и денег была кое-какая одежда и патроны. Пригодится.
– Сейчас, подожди. – Маша бросилась к своей заветной шкатулке с безделушками и выудила с самого ее дна невзрачный камешек. – Этого, – она кивнула на мертвого нага, – так оставлять нельзя. – И бросила камень на труп.
Миг – и змей заполыхал, словно его бензином облили. Правда, этот жар не обжигал, хоть я стояла совсем недалеко. Магия. Главное сейчас – не испортить, поэтому я отступила на два шага.
– Идем, – твердо проговорила Маша. – У нас не так много времени.
– Сейчас… – пробормотала я, доставая мобильный.
Надо предупредить кошек, что я к ним… Стоп! Я бросила взгляд на Машу. Нет, на всякий случай сделаю по-другому. Я уверенно набрала не тот номер, который собиралась. И непроизвольно затаила дыхание. А что, если его по-прежнему нет в стране? Он же собирался осесть в Тибете…
– Привет, Ромашка. – Хриплый насмешливый голос заставил меня расплыться в улыбке. – Соскучилась?
– Не совсем, – нейтральным голосом ответила я. – Проблемы. У меня в комнате, в общаге, догорает мертвый наг.
Молчание. Долгое, тягучее…
– Дуй на северный выезд из города, – отрывисто скомандовал Рист. – Я отправляюсь тебе навстречу. Доеду до знака[2] – наберу.
– Хорошо. – Я нажала отбой и вдохнула полной грудью.
Я знаю, что клиническая идиотка… Но теперь была твердо уверена, что выкручусь. Вернее, выкрутимся.
– Это кто был? – тихо спросила Маша.
Я смерила ее красноречивым взглядом и, покачав головой, произнесла:
– Пошли. По дороге расскажешь, что за фигня происходит. И с чего ты так с этими чернохвостыми завязана.
– Хорошо, – покорно кивнула она.
Мы покинули нашу комнату.
Даже не знаю, вернусь ли я еще сюда.
– Маш, а почему ты мне не сказала, что я нейтрализатор? – Я пропустила ее вперед.
– Зачем? – сухо отозвалась она, и плечи ее поникли. – Чтобы втравить тебя во все это? Чтобы и ты выживала в мире, где всем заправляют змеи, а твое слово ничего не значит? – И горько рассмеялась. – Я ведь и учиться пошла… с надеждой, что потом как-то получится забрать Ксюшу и свалить из города, а может, и из страны. Начать жить обычной жизнью, не вспоминая об этом кошмаре…
Я прикусила губу. Отлично ее понимаю… На ее месте я бы тоже хотела удрать от этого всего подальше.
– Выходит, с тех пор как вы с Аней собирали меня на свидание, ты в курсе, что я знакома с Охотником, – озвучила я промелькнувшие в голове мысли.
– Что? – Маша затормозила и в шоке на меня посмотрела. – Тот красавчик на черной машине – Охотник?!
Упс, кажется, я немного спалила контору.
– Ну да. – Я не видела смысла больше скрывать. – А ты что, его в лицо не знаешь?
– Откуда? – изумилась она. – Да, я о нем слышала, и не раз. Но наши пути ни разу не пересекались… По крайней мере, я всегда так считала.
Я сосредоточенно кивнула. Это хорошо. Это значит, что связать Охотского и Охотника она не сможет. Ну, я очень надеюсь.
Так, срочно меняем тему!
– Маш, подземные, – напомнила я ей еще один нюанс, который она обещала раскрыть.
– А… Ну да… Зачем я им… – Маша на минутку умолкла, пока мы проходили мимо вахтерши, и уже на улице тихо продолжила: – Я в каком-то смысле такая же, как ты. Обладаю специфическим даром, который малополезен в быту, зато может потребоваться сильным мира сего. Я прорицательница. Видения и предчувствия приходят спонтанно и неконтролируемо. Впрочем, я тебе и без видений могу сказать, что минут через двадцать сюда примчатся представители подземных, – она мрачно посмотрела по сторонам, – а потому сваливать надо в темпе вальса.
– Свалю, – спокойно отозвалась я, прикинув, что двадцати минут мне достаточно, чтобы убраться на безопасное расстояние. А если повезет и будет транспорт – и до вожделенного выезда из города добраться.
– Ир, – Маша бросила на меня взгляд через плечо, – а ты уверена, что тебя убьют? Подземные, конечно, отморозки, но не разбрасываются ценными людьми.
Я криво усмехнулась, вспомнив братьев-гномов, прекрасных специалистов, уникальных, которых это совершенно не спасло. Впрочем, в моем случае все было еще более прозаично.
