Подхожу вплотную. Слышу характерные щелчки оружия за спиной. Ребята на изготовке, я же наклоняюсь, и только я касаюсь руки, чтоб повернуть спящую, как она реагирует на прикосновение.
Разворачивается лениво, приоткрывает глаза и начинает истошно орать! Отползает к стене и суматошными, дергающимися движениями вытаскивает беспроводные наушники из ушей…
– Пиздец.
Марта
Просыпаюсь второй раз за утро от лёгкого прикосновения к руке. Приоткрываю глаза и просто охреневаю!
На меня смотрят несколько мужиков в камуфляже, балаклавах, с оружием наперевес. У меня дома!!!
Так я не орала никогда в жизни. Сердце уже решило свалить в закат.
– Где Орефьев?
– Кто?
– Девушка, Орефьев где?
– Какой нахрен Орешкин??? Вы кто такие? Какого лешего вы у меня в квартире?
– Как вас зовут?
– Марта Сергеевна Смолина. Повторяю, кто вы и что делаете у меня дома?
– Марта Сергеевна, я капитан спецотряда ФСБ. Орефьев здесь проживает?
– Нет здесь никого! И не жило никогда! Вы что творите-то? Дайте одеться!
Я киваю на одежду, сложенную на диване. Капитан передаёт мне одежду, но никто не отворачивается. Ну хоть оружие перестали на меня направлять. Я, прикрываясь простынёй, натягиваю спортивки и свободную футболку. И, вот, легче становится совсем чуть-чуть. Потому что – ну не с моими формами носить футболки без нижнего белья.
Встаю с кровати.
– Можно посмотреть документы, на основании которых вы сюда ворвались?
Другой мужчина подходит, протягивает мне листок с печатями. А я начинаю читать этот документ и зверею в секунду.
– Да вы совсем что ли охренели?
Глава 4. Отрицание, принятие, шок
Марта
– Здесь не мой адрес!
– Не понял…
– Вы по какому принципу адрес ищете? По навигатору и не глядя на таблички на доме? Это восьмой дом, а у вас четвёртый в ордере!
Сказать, что я злюсь – это ничего не сказать. Единственное, что меня тормозит, чтобы не кинуться на них с кулаками – это их оружие. Пристрелят ещё.
– Какого лешего?! – басит один из них.
Блин, да они одинаковые. Все – шкафы в масках. Только цвет глаз отличается.
– У меня к вам тот же вопрос! – тянусь к сумочке, достаю паспорт, открываю прописку и тыкаю им в лицо тем двоим, что ближе ко мне. – У нас нумерация домов в обратном направлении. Отсчёт не со стороны подъездов, а со стороны дороги…
– Пиздец…
– Абсолютно согласна. Подождите, а как вы зашли? Вы мне что, дверь выбили?
Я расталкиваю спецназовцев и иду к выходу, в коридоре стоят ещё двое. А моя дверь болтается с выломанным замком и вмятиной посередине. Я просто в шоке, сажусь на пол напротив двери и растерянно хватаюсь за голову. Мужчины тихо переговариваются и начинают выходить. Их, блин, ксерокопировали что ли? Стройный ряд здоровых, широкоплечих и явно опасных. Последний садится напротив меня на корточки.
– Марта, Вы извините, ошибочка получилась. Мы всё исправим, дверь починим.
А я просто хлопаю глазами. Видимо, начался адреналиновый отходняк. Меня начинает мелко трусить, и такая усталость наваливается, что я даже не знаю, что ответить.
– Мы сейчас должны вернуться на базу, а чуть позже вернёмся и наведём порядок, хорошо?
Я только киваю. Мужчина пожимает мою руку. Слежу за тем, как он встаёт, и уходя, прикрывает сломанную дверь.
Алексей
В момент, когда до меня доходит, что мы ворвались не в ту квартиру, хочется развернуться и двинуть майору, который нас вёл. Мы упустили особо опасного преступника, а значит, опасность многократно увеличилась. Теперь – разбор полётов, куча бумажной работы и, самое главное, опять выслеживать. И новая спецоперация.
Выхожу в коридор, девочка сидит на полу и пустым взглядом смотрит перед собой. Шок, понятно. Дверь сломана, надо чинить.
Мимо меня проходят бойцы. А я смотрю на девчонку. Красивая. Очень. Прям очень. Грудь пышная, так и хочется потискать. И грудь, и попу. Это ж надо такое комбо словить. Фигуристая, красивая. И кусачая. Не разревелась, не истерит.
Косяк надо исправлять. Майор, видимо, обмозговывает происходящее, потому что, проигнорировав девочку и сломанную дверь, выходит в подъезд с остальными. Сажусь напротив неё. Меня она, похоже, даже не слышит. Беру её руку в свою, она маленькая. Я в тактических перчатках, поэтому не могу почувствовать мягкость кожи, но я уверен, что руки у неё нежные.
Надо разгрузиться на базе и вернуться починить дверь. Мямлю что-то про ошибку. Обещаю починить дверь и выхожу к остальным.
Сажусь в микроавтобус, стягиваю балаклаву. Проезжаем нужный дом. Реально так же крайний с другой стороны.
– Пошли сразу. Потом будем последствия разгребать.
Я смотрю на майора. Киваю, балаклаву натягиваю привычным движением.
Дежавю грёбаное. Такой же подъезд, просто копия. Даже дверь того же цвета.
Не могу поверить в происходящее. Это чудо, наверное. Орефьев в квартире быстро собирает вещи. Заламываем, грузим в машину, квартиру опечатываем. Пока заканчиваем операцию, едем на базу, понимаю, что уже перевалило за обед. А девочка ведь даже из дома не может выйти.
Нас вызывают на ковёр вместе с майором. Таких пиздюлей мы ещё не отхватывали. Как накажут – не ясно. Моя работа в подразделении была безупречна, потому что дело своё уважаю. А вот у майора это второй косяк после недавнего назначения. Он был отменным бойцом, но похоже, что вести за собой ему сложнее. Звание не отберут, а вот должность – могут.
Выхожу из отдела, закуриваю. На крыльцо так же выходят мои ребята.
– Папа Лёша, надо бы девочке дверь сделать. Может я смотаюсь?
– Тёма, не беси, я сам съезжу.
– Я ж сказал, парни, нас уже подвинули.
– Борцов, не доводи до греха. Всё! Завтра сбор в девять.
Делаю последнюю затяжку, сажусь в машину и выдвигаюсь к девочке. Чёрт, а зацепила меня эта попа знатно. Ну а с другой стороны – и красивая и с характером. Если ещё и готовит – женюсь сразу. От воспоминаний о её пятой точке в штанах становится совсем тесно. Да, крошку надо забирать себе скорее. Такое сокровище надо держать голой и в спальне под семью замками, а то вон мои архаровцы как нахохлились.
Подъезжаю к дому. Свет горит. Ну, в принципе, ей и деться-то уже некуда. Дверь не закрыть, а я провозился весь день, считай. Марта, наверное, думает, что я болт положил. Беру инструменты из багажника, поднимаюсь на этаж. Звоню в звонок, а у самого сердечко заходится – сейчас увижу красавицу.
Дверь она открывает всё в той же футболке и спортивках, только теперь явно не на голое тело.
– Здравствуйте?
– Здравствуйте, Марта.
– Простите? Вы кто?
Как я забыл! Я ж был в балаклаве и форме, она меня не узнаёт по гражданке.
– Я… кхм… Алексей. Я утром обещал дверь починить. Так что впускайте восстанавливать вашу безопасность.
Девочка отходит назад, пропуская меня в квартиру. От неё пахнет чем-то сладким, а вот в квартире отчётливый запах… борща! Я аж поглубже вдохнул, слюна ручьями пошла. Господи, неужели готовит?! Нашёл алмаз свой.
– Очень вкусно пахнет, – без стеснения напрашиваюсь на ужин.
– Спасибо, я борщ готовлю. Вы голодны?
– Как зверь дикий, – голоден во всех смыслах. Поэтому я отворачиваюсь от девочки, чтобы скрыть свой стояк – вполне себе естественную реакцию на такие формы. Ну негоже сразу так шокировать. Хотя, она первая начала. Такой-то задницей.
– Понятно. Ну дверь-то почините.
В смысле? А где приглашение на борщ, где совесть, в конце концов? Лаааадно, будем брать штурмом. Нам не привыкать.
Через двадцать минут заканчиваю с дверью.
– Марта Сергевна, где ручки можно помыть?
– В ванной. Дверь сразу за вами.
Захожу в ванную. Баночки, тюбики у раковины. Мою руки, заглядываю в шкафчик. Надо же территорию исследовать. В шкафу ещё какие-то баночки, гигиенические всякие приблуды. Но больше всего меня радует то, что лежит прямо с краю и на самом видном месте. Вибратор! Ну всё, крыша у меня потекла, а надо бы чтобы киска мартовская потекла. Значит либо никого нет, либо плохо старается. Но что-то мне подсказывает, что кошка моя на вольных хлебах.
