Я ожидала, что он может какое-то время пребывать в депрессии и ему нужно время, чтобы справиться с этим, прийти в себя. Может быть, сбежать и пойти на рыбалку или что-то в этом роде. Но это… слишком большая просьба.
— А как насчет Келлана или Шейна? Любой из них должен знать об управлении этим местом больше, чем я. Не похоже, что они бы хотели, чтобы я лезла туда, перепрыгивая черту.
Два моих старших брата уже много лет работают на папу. В дополнение к небольшому хозяйственному магазину, он также владеет каменным бизнесом, который обслуживает ландшафтных дизайнеров и людей, занимающихся ремонтом домов. С тех пор, как я была ребенком, моя мама управляла внутренними делами — заказами, счетами, платежными ведомостями, чтобы папа мог беспокоиться о грязной работе.
— Келлан — лучший мастер, который у меня есть, и со всеми этими восстановительными работами, которые мы проводим на южном побережье, я не могу позволить себе забрать его с рабочего места. И Шейн провел последний год, разъезжая на просроченных правах, потому что парень никогда не открывает свою чертову почту. Я бы обанкротился через месяц, если бы позволил ему приблизиться к счетам.
Он не ошибается. Я имею в виду, я люблю своих братьев, но однажды, когда наши
родители попросили Шейна присмотреть за нами, он позволил Джею и Билли залезть на крышу с коробкой вишневых бомбочек. Пожарная служба появилась после того, как трое мальчиков начали бросать бомбы из рогаток в сыновей-подростков соседа в их бассейне. Расти с двумя младшими братьями и тремя старшими было, мягко говоря, занимательно.
Тем не менее, я не собираюсь становиться постоянной заменой мамы.
Я прикусываю губу.
— Как долго ты хочешь, чтобы я помогала?
— Месяц, может быть, два?
Черт.
Я обдумываю это на мгновение, затем вздыхаю.
— При одном условии, — говорю я ему. — Ты должен начать искать нового офис-менеджера в ближайшие несколько недель. Я останусь здесь, пока ты не найдешь подходящую кандидатуру, но это не станет долгосрочным соглашением. Пойдет?
Папа обнимает меня за плечи и целует в макушку.
— Спасибо, малышка. Ты действительно помогаешь мне выбраться из передряги.
Я никогда не смогу сказать ему "нет", даже если знаю, что для меня это не принесет пользы.
Ронан Уэст может показаться крутым, но он всегда был хорошим отцом. Давал нам достаточно свободы, чтобы попасть в беду, но всегда был рядом, чтобы выручить нас. Даже когда он злился на нас, мы знали, что ему не все равно.
— Позови своих братьев, ладно? Нам нужно поговорить о паре вещей.
Он провожает меня с дурным предчувствием и похлопыванием по спине. Прошлый опыт научил меня, что семейные встречи никогда не бывают позитивными. Семейные собрания означают еще больше потрясений. Что ужасно, потому что разве не было большой проблемой заставить меня прервать свою жизнь, чтобы временно вернуться домой? Я прокручиваю в голове такие вещи, как разрыв договора аренды или получение субарендатора, увольнение с работы или просьба об отпуске, а у моего отца все еще есть еще дела?
— Привет, засранка. — Джей, который сидит на подлокотнике дивана в гостиной, пинает меня в голень, когда я подхожу. — Принеси мне еще пива.
— Сам разберись, кретин.
Он уже сбросил пиджак и галстук, верхняя часть белой рубашки расстегнута, рукава закатаны. Остальные не намного лучше, все они в разных состояниях отказа от всего этого костюма с тех пор, как вернулись с кладбища.
— Вы видели мисс Грейс? Из средней школы? — Билли, который еще недостаточно взрослый, чтобы пить, пытается предложить мне фляжку, но я отмахиваюсь. Вместо этого Джей выхватывает ее. — Она появилась минуту назад с Кори Дусетт, несущей свою глупую маленькую собачку-сумочку.
— Дусетт с усами? — Я улыбаюсь при воспоминании. На первом курсе Кори отрастил эту жуткую полоску волос серийного убийцы на губе и просто отказывался брить эту мерзкую штуку, пока она не переросла в угрозу отстранения от занятий, если он от нее не избавится. Он пугал учителей.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Мисс Грейс должно быть, сколько, семьдесят?
— Я думаю, ей было семьдесят, когда у меня был ее предмет в восьмом классе, — говорит Шейн, дрожа про себя.
— Так они, типа, трахаются? — Лицо Крейга искажается от ужаса. Это был последний урок, который она преподавала перед уходом на пенсию. Мой младший брат сейчас заканчивает среднюю школу. — Это так запутанно.
— Давайте, — говорю я им. — Папа хочет поговорить с нами в кабинете.
После собрания папа снова начинает надевать галстук и воротник рубашки пока Джей не протягивает ему фляжку, и он с облегчением делает глоток.
— Так что я просто скажу об этом: я выставляю дом на продажу.
— Что за черт? — Келлан, старший, говорит за всех нас, когда его вспышка гнева сопровождает заявление отца. — С чего вдруг?
— Теперь здесь только я и Крейг, — говорит папа, — и он уезжает в колледж через пару месяцев, нет особого смысла держаться за это большое, пустое место. Пора сокращать штат.
— Папа, перестань, — вмешивается Билли. — Где Шейн будет спать когда он снова забудет, где живет?
— Это было всего один раз, — рычит Шейн, ударяя его по руке.
— Да, пошел ты, один раз. — Билли толкает его. — Что насчет когда ты спал на пляже, потому что не мог найти свою машину, припаркованную в пятидесяти ярдах отсюда?
— Вы все это прекратите? Вы ведете себя как кучка чертовых идиотов. Есть люди, которые все еще оплакивают вашу мать.
Это заставляет всех замолчать очень быстро. Всего на минуту или две мы забыли. Это то, что продолжает происходить. Мы забываем, а потом грузовик снова врезается в нас, и мы возвращаемся в настоящее, в эту странную реальность, которая кажется неправильной.
— Как я уже сказал, это слишком большой дом для одного человека. Я принял решение. — Тон отца тверд. — Но прежде чем я смогу выставить его на продажу, мы должны его немного подправить.
Кажется, все меняется слишком быстро, и я не могу за этим угнаться.
У меня едва хватило времени осознать, что мама больна, прежде чем мы похоронили ее, и теперь я должна собраться и перенести всю свою жизнь обратно домой, только чтобы узнать, что дома тоже больше не будет. У меня хлыстовая травма, но я стою неподвижно, наблюдая, как все кружится вокруг меня.
— Нет смысла убираться отсюда, пока Крэйг не устроится в колледж осенью, — говорит папа, — так что это займет еще немного времени. Но это так. Подумал, что вы все должны знать скорее раньше, чем позже.
С этими словами он уходит из логова. Ущерб нанесен. Он оставляет нас там с последствиями своего заявления, всех нас потрясенных и ошеломленных.
— Черт, — говорит Шейн, как будто он только что вспомнил, что оставил свои ключи на пляже во время прилива. — Вы знаете, сколько порно и старой травы спрятано в этом доме?
— Правильно. — Делая серьезное лицо, Билли хлопает в ладоши. — Итак, после того, как папа заснет, мы начинаем выдирать половицы.
Пока ребята спорят о том, кому достанется любая потерянная контрабанда, которую они могут откопать, я все еще пытаюсь отдышаться. Я предполагаю, что я никогда не была рада переменам. Я все еще пытаюсь разобраться в своей собственной
трансформации с тех пор, как покинула город.
Подавив вздох, я оставляю своих братьев и выхожу в холл, где мой взгляд останавливается на, вероятно, единственной вещи в этом месте, которая ничуть не изменилась.
Мой бывший парень Эван Хартли.
ГЛАВА 2
Женевьева
У парня хватает наглости приходить сюда в таком виде. Эти преследующие, темные глаза, которые все еще скрываются в самых глубоких уголках моей памяти. Каштановые, почти черные волосы, которые я до сих пор чувствую между пальцами. Он так же потрясающе великолепен, как и фотографии, которые все еще мелькают перед моими глазами. Прошел год с тех пор, как я видела его в последний раз, но моя реакция на него такая же. Он заходит в комнату, и мое тело замечает его раньше, чем я. Это помехи в воздухе, которые танцуют на моей коже.
