— Как?
— Об этом несколько позже. Все-таки, ваши ближайшие планы? — продолжал настаивать на своем Александр Юрьевич.
— Хоть как-то укрепить взятую на штык, — теперь уже генерал усмехнулся, — власть. Сейчас она несколько эфемерна. В большинстве регионов военный переворот пока признали только де-юре, но никак не фактически. Меня очень удивляет молчание за рубежом правительств сильнейших стран мира.
— Они все получили предупреждение от моей организации не вмешиваться во внутренние дела России, — как-то вскользь, как само собой разумеющееся, упомянул Красный полковник.
— Вы же этим откровенно показали, что находитесь на нашей стороне?!
— И что? Любому мало-мальски грамотному аналитику это было понятно еще с первых шагов нашей работы. Одна акция по глушению нефтяных скважин в Саудовской Аравии чего стоит! А уж когда, — Сахно чуть замялся, но, жизнерадостно улыбнувшись, продолжил, — когда один из нас, только чтобы убедить девушку в своей любви, достал ей камешек с Луны, воспользовавшись скафандром с эмблемой Советского Союза на рукаве… Или когда на всех реакторах, производящих оружейный плутоний, начались сбои, а на российских АЭС этого не произошло…
— В Израиле сбоев тоже не было, впрочем, как и в Индии, — перебил генерал.
— Вы можете представить ситуацию, при которой эти страны нанесут ядерный удар по Российской Федерации?
— Ваша база действительно находится на обратной стороне Луны?
— И там тоже, — Александр Юрьевич замолчал, аккуратно загасил сигарету в пепельнице и вопросительно посмотрел на Полонского, давая понять, что он все-таки ждет ответа на свои вопросы.
— На первом этапе я вообще не собираюсь ничего в стране менять. Существующее законодательство без существенных трансформаций вполне позволяет навести порядок, как в федеральных делах, так и на местах. Достаточно будет максимально жестко преследовать любые проявления коррупции.
Сахно благожелательно кивнул, не прерывая генерала и всем видом показывая свое согласие.
— Постепенно поставить на ключевые позиции преданных Родине людей и только после этого начинать наводить в стране порядок.
— А что вы понимаете под этим? — тут же подхватился Александр Юрьевич. С постулатом о необходимости выдвижения на руководящие посты честных людей он был согласен без каких-либо оговорок.
— Нормальный уровень жизни населения и обороноспособность державы, — без запинки ответил Полонский.
— То есть — экономика. Как?
— Возврат всех основных полезных ресурсов государству, рациональное использование их, запрет вывоза капиталов с надлежащим контролем и еще раз реальная борьба с коррупцией. Все это поможет резко интенсифицировать предпринимательство и просто обязано вызвать рост производства и подъем экономики.
— Первый и третий пункт не проходят. После вхождения России в ВТО[2] в две тысячи тринадцатом мы намертво связаны их законами. А вы на пресс-конференции сами обещали придерживаться международных соглашений, подписанных предыдущей властью.
— Да, но наше законодательство… — генерал усмехнулся. — Оно настолько противоречиво, что просто не позволяет работать, соблюдая абсолютно все нормативные акты. Этим и воспользуемся — будем преследовать в первую очередь западных производителей на наших рынках. А новые законы с минимально возможной коррупционной емкостью будем принимать уже потом. ВТО? Понимаете, само вступление в эту организацию при существующей ситуации с экономикой и промышленностью было для нашей страны даже не ошибкой, а преступлением. Нас поманили новыми рынками, но лишили таможенной защиты от их высокотехнологичных производств. В странах с приличным правительством высокие ввозные пошлины служат для модернизации собственного производства, а у нас просто, что называется, попилили эти отнюдь не маленькие деньги. Теперь, с учетом чуть ли не пятидесятипроцентной изношенности основных средств на российских заводах, конкуренции с Западом им никак не выдержать. Собственно, именно очередной этап крушения нашей промышленности мы в настоящее время и наблюдаем. Гражданское авиационное строительство уже стоит, военное… При таком мизерном количестве заказов от собственной армии… — Полонский махнул рукой, сделал паузу и добавил: — Про автомобильное производство вообще говорить не приходится. Конечно, наследство от предыдущей власти нам досталось очень тяжелое, но они там зря считают, что на России уже можно ставить крест и по их ценам качать отсюда ресурсы. Придется очень сильно напрячься, но мы справимся. Обязаны. Иначе бы и не затевали…
Короткий стук и в кабинете появился Лазаренко. Он вежливо кивнул Сахно и устало, но с удовольствием сообщил:
— Подписали. Под объективами и в присутствии как наших, так и зарубежных журналистов. Не выдержали предъявления неоспоримых фактов своей не совсем законной деятельности. И где только ты всю эту информацию раздобыл? Включая видеоматериалы?
Генерал вопросительно взглянул на Александра Юрьевича и, увидев немедленный поощряющий кивок, указал на него:
— Знакомьтесь.
Пожимая руку полковника, совершенно не понимающего, с кем здоровается, Сахно спросил:
— Вас обоих можно поздравить?
— Да. На основе подписанных бывшими высшими руководителями страны документов военная администрация теперь является легитимной. Во всяком случае — де-юре. Власть в регионах теперь не имеет отмазок, чтобы не выполнять наши распоряжения. Дима, — повернулся Лазаренко к генералу, — ты помнишь тот разговор, когда мы решились на все это? — рука Юрия Анатольевича как-то неопределенно прошлась по обстановке президентского кабинета.
— По рюмочке за успех? — Полонский еще чуть более расслабился, опять вопросительно посмотрел на Александра Юрьевича и согласился:
— Но только по одной — впереди еще столько работы.
А Сахно… В голове одновременно крутились мысли, что с кандидатурами руководителей военного переворота он не ошибся, и, с определенной долей сомнения — опять пить? В этот нескончаемо длинный день, давно перешедший в нескончаемую ночь, он уже вполне достаточно "принял на грудь", но совершенно по другому поводу. Успешный военный переворот? Есть значительно более важные события…
****
В стране спровоцированный ими же военный переворот, а сама команда, четко отработав в нужный момент, была занята совершенно другими проблемами — Светке Гольдштейн приспичило рожать почему-то именно сейчас.
Хотя сегодняшний лимит на удивления у Андрея Коробицына должен был бы уже давно исчерпаться, но поведение Красных полковников в настоящее время майора ФСБ, только что принявшего предложение войти в эту пока не совсем понятную организацию, все-таки изумляло. В столице такое делается, а они — мужская часть компании собралась в, как называли эту приличных размеров комнату без окон, малой гостиной — водку пьют.
Перед глазами все еще был тот зал, чем-то походящий на центр управления космическими полетами, куда Андрей попал, сделав шаг в портал. Всего в десятке метров перед большими мониторами сидели вроде бы обычные люди и увлеченно работали, весело перекидываясь короткими замечаниями, и привлекая внимание друг друга к изображениям на своих экранах. Высокий молодой парень, немного неровными движениями в правой руке — левая действовала безупречно — но все равно очень быстро и азартно колотивший по компьютерной клавиатуре. Рядом еще чуть более высокий мужчина, чем-то неуловимо схожий с парнем. В центре помещения сидел в кресле невысокий черноволосый человек где-то возраста майора и не менее азартно работал мышкой, подавая команды братьям — Андрей понял, что это Кононовы.
У отдельного пульта сидели пять женщин. Одна, очень стройная с почти королевской грацией, наводила мышкой перекрестье на людей на своем экране и указывала сидящей рядом совсем девчонке — в частых, но коротких взглядах той на Кононова-младшего явно была видна любовь. Девушка, внимательно всматриваясь сначала в монитор соседки, потом в свой, набирала что-то на клавиатуре и, всего после нескольких нажатий, даже с каким-то азартом хлопала пальцем по "энтеру". Человек на первом экране тут же мягко заваливался на пол. Соседняя пара — обе были беременны — но если у той, что моложе, размер живота указывал на уже явную близость срока, то вторая еще не очень скоро должна была родить — занималась точно такими же действиями. Еще одна женщина — и тоже красивая — довольно быстро, поглядывая на большой монитор с электронной картой города — Андрей по характерным схемам улиц немедленно опознал Москву — по которой медленно, но как-то неудержимо ползли значки вертолетов, просматривала увеличенный квадрат карты перед винтокрылыми машинами, что-то набирала на клавиатуре, и значки объектов ПВО на большой карте гасли, как по мановению волшебной палочки.
