Так что же я все-таки здесь нашла? Ничего. Мое сердце и душу унес с собой вампир, которого я буду вынуждена любить вечно. Да, именно вынуждена, потому как это чувство настолько широко и безгранично распространилось во мне, что до сих пор заставляет меня жить. Человек ведь не может без кислорода, он вынужден дышать. А я любить. Любить того, чьи чувства предала и недооценила, кому сделала больно, но он простит меня, я уверена. Просто потому, что любит.
— Елена, — позвал меня Стефан, благоразумно решивший не подходить слишком близко. Все правильно, потому как я сама просила его об этом.
— Я тут, — жаль, что приходилось разговаривать вслух, это всегда очень мешало моим мыслям. Значит, надо предпринять очередную попытку. — Стефан, научи меня пользоваться Силой.
Впервые произнеся эту фразу я чуть было не сошла с ума от боли, вспоминая тот волшебный день в Италии… И мой первый урок. Жаль, что единственный.
— Мы уже говорили об этом, моя милая, — спокойно ответил мне юноша. По-прежнему "милая"… Видимо, некоторые мои просьбы никогда не достигнут цели. — Я не могу.
— Думаю, — холодно отозвалась я, устраиваясь за столом, — Я прекратила бы терзать тебя, если бы услышала истинную причину отказа. Что именно ты не можешь?
Я знала, что разговариваю слишком грубо, но на светские реверансы просто не было сил. Каждое утро, просыпаясь ото сна, который лишь я одна могла назвать "кошмаром", мне приходилось несладко. Нет, сейчас об этом не стоит думать.
— Давай просто поедим, — невозмутимо предложил он мне, садясь напротив. Сам он, конечно же, ничего не ел. Все делалось из соображений контроля за мной. Чтобы ела, спала, дышала, не плакала — как будто это вообще было возможно! — жила, в общем.
Этот план целиком и полностью принадлежал Бонни, о чем я очень часто умудрялась ей напоминать. Понимаю, вынужденные меры, но мне все равно становилось не по себе. Все вокруг считали меня несмышленым ребенком, за которым нужен глаз да глаз, и никто не хотел признавать одну простую вещь — мне физически необходим Дамон. Ох, нет…
Отшвырнув от себя тарелку, я на крейсерской скорости влетела по лестнице на второй этаж, толкнула плечом дверь комнаты и рухнула на кровать, пряча лицо в подушку. Зачем было его называть по имени?
И даже сейчас, когда сердце было готово разорваться от боли, а душа распрощаться с телом, меня не оставляли в покое.
— Хорошо, — раздалось где-то в стороне двери, — Я сделаю то, что ты просишь.
Прошу? Да я умоляю тебя это сделать! Но вслух я, конечно, произнесла другое.
— Стефан, я хочу побыть одна, — даже не пришлось делать жалостливый тон, в голосе итак было полно слез, которых явно недоставало глазам. — Пожалуйста.
Все же немного вежливости мне не помешает. Он ведь уже извинился за все.
Дверь тихонечко скрипнула, напоминая о несмазанных петлях, и я осталась в полной тишине. Сколько сейчас времени? Семь вечера. А число? Впрочем, какая разница. Для меня каждая секунда длится вечность.
Не знаю, сколько я так пролежала, бездумно разглядывая складки на подушке. В очередной раз мир потерял для меня все краски, став истинным воплощением вселенского кошмара. Я понимаю, что заслуживаю все это, но…
Неожиданно захотелось подышать свежим воздухом, насладиться приближающейся ночью, сидя за рулем любимой машины. Почему любимой? Потому что очень многое случилось именно в ней.
Я подбежала к окну, резко распахнула его и втянула в себя воздух полной грудью. Никогда не замечала, насколько прекрасен вечер, когда солнце еще не село, но уже отчетливо видно луну. Так и хотелось схватить куртку и вылезти в окно, минуя извечные беспокойные взгляды Стефана и его циклически повторяющиеся вопросы. Но я этого не сделала по нескольким причинам. Во-первых, он будет переживать, во-вторых, обязательно нажалуется Бонни, и тогда мне уж точно несдобровать. Зная ее пыл и целеустремленность, точно окажусь под домашним арестом на неделю — причем в лучшем случае. Ну и, в-третьих, ключи от машины были внизу, следовательно, окно отпадает за ненадобностью.
Весело рассмеявшись (это было мне свойственно с некоторых пор — резкая смена настроений), я оделась потеплее, предвидя довольно холодный вечер, надела удобные тенисски и спустилась на первый этаж.
— Я хочу прогуляться немного перед сном, — без особого энтузиазма отрапортовала я, хватая ключи. — Вернусь через пару часов.
И выскочила за дверь, не став дослушивать до конца "Елена, я…".
Вот он, мой красавец! Ярко алый, словно пожарная машина, изящный Ягуар. От одного запаха внутри салона кружилась голова. Так пахло от него, моего любимого…
Тряхнув головой, я быстро отбросила воспоминания в сторону, до предела опустила стекло, позволив теплому ветру обдувать лицо, завела мотор и тронулась с места на третьей передаче. Невольно вырвавшийся из горла крик восторга был единственным свидетелем моего безумного счастья. Я знаю, почему вдруг полюбила скорость, ночь, ветер, свободу, без которых вполне пристойно жила раньше. Потому что мне не хватает Дамона.
Иногда, точнее именно в такие минуты, я позволяла себе вспомнить все, что между нами было. Даже его имя вызывало бурю восторга. Наверное, это сумасшествие, но мне так не казалось. Во всяком случае, мне удалось себя в этом убедить.
Проехав около сотни километров, я решила возвращаться назад. Мысли были приведены в порядок, желание жить возвращено на место, а сердце собрано воедино. Цели достигнуты, так я это называю.
Осталось лишь сосредоточиться на приближающейся ночи. Каждый раз, просыпаясь утром от невыносимо томительной порции очередных "кошмаров", я боялась засыпать на следующую ночь. Потому что опять будет больно. Ведь сегодня он не придет ко мне.
Два раза отчаянно хлопнув по рулю, я включила музыку и уделила максимум внимания пустынной дороге. Не надо думать, не надо… Как жаль, что самовнушение — обман!
Добравшись наконец до дома, я пожелала Стефану спокойной ночи и поднялась наверх, изо всех сил веря в то, что моя сегодняшняя ночь будет самой неспокойной — иначе я просто умру. Я продолжала себя уверять в этом пока готовилась ко сну, но внутренний голос спорил со мной до хрипоты, предвещая всяческие ужасы. Опять будет больно. Что ж, придется терпеть. Ради Него я согласна и на это.
— Я люблю тебя, — прошептала я в темноту. Всегда так делала перед сном. Даже если Он не слышит, то обязательно чувствует.
"Он лежал рядом, такой же красивый, как и всегда. Хотя в сравнении с этим мужчиной слово "красивый" бесспорно проигрывало. Он был не просто красив, а прекрасен. Нет, опять не то… В общем, со мной рядом лежал мой Дамон. Темные волосы небрежно растрепаны, глаза теплее самого яркого пламени, брови немного сведены вместе, как и всякий раз, когда он только появлялся. Это всегда свидетельствовало о том, что он очень внимательно всматривается в меня, пытаясь уловить каждую эмоцию. Хотя, что могло измениться с прошлой нашей встречи? Я также безумно его ждала, также скучала, вот только люблю еще больше! Легкая ухмылка коснулась самых уголков губ. Он практически никогда ничего не говорит, лишь испытующе смотрит. А жаль… Я так соскучилась по звуку его голоса! По волнующим и ленивым интонациям, на которые способен только он. Так и хочется кинуться ему на шею и попросить произнести всего лишь мое имя, хотя бы шепотом. Но я не могу. Это сон…".
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
