class="p1">В голове раздается сигнал бежать, естественный инстинкт, который берет верх. Табурет тяжело падает, грохнувшись на кафельный пол, когда я отрываюсь от него, но Мейсон оказывается быстрее, хватая меня за талию и заставляя дернуться назад. Я кричу от страха, и он отпускает меня, только для того, чтобы я упала на пол. Его крупная фигура возвышается надо мной, руки подняты, как будто он приближается к дикому животному. Я чувствую, что сейчас я такая и есть. Мои глаза широко распахнуты, сердце колотится в груди. Тук, тук, тук.
— Сделал что? — спрашивает он, его глаза сужены и наполнены холодностью, которой я раньше не видела. Это не тот человек, которого я знаю.
Моя нижняя губа дрожит, силы покидают мое тело, когда я осознаю грубую правду.
— Ты убил моего мужа?
Эти слова вгоняют меня в агонию, оставаясь без ответа, напряжение нарастает между нами.
Не могу поверить, что я вообще спросила его об этом. Отрицай. Пожалуйста, скажи, что это не так. Скажи мне, что я дура. Скажи, что это все глупости.
Мейсон выпрямляет спину, освобождая место между нами и давая возможность дышать, но я затаила дыхание в ожидании ответа.
— Они думают, что могут делать все, что захотят, — произносит Мейсон, все еще возвышаясь надо мной, замечая бумагу на полу и беря ее в руки. Я даже не поняла, что уронила письмо.
Нет, это не то, что он должен был сейчас сказать.
— Твой муж был плохим человеком, — тихо добавляет Мейсон, взгляд его глаз пронзает меня, а потом он переводит его на письмо.
Он сминает его в кулаке, пока холодный пот струится по моей коже
— Нет.
Это все, что я могу произнести.
— Ты же не делал этого.
Я пытаюсь сказать еще, но моя попытка тщетна, так как из-за спазма горла я не могу произнести ни слова. Я не знаю, то ли это шок, то ли я просто такая жалкая.
Я не могла влюбиться в убийцу. Мейсоне на мог…
— Да.
Признание Мейсона вызывает у меня головокружение, и меня начинает тошнить. Сердце сжимается от невыносимой боли, пока я быстро отползаю, пытаясь убежать. Я поскальзываюсь, тяжело падая на холодный пол.
— Нет! — кричу я хриплым голосом. И в этот момент осознаю, что плачу.
Я снова пытаюсь бежать, на этот раз мне удается подняться на ноги. Прихожая уже так близка, а я еле могу передвигать ноги, стараясь выйти из кухни. Я зову на помощь, хотя сомневаюсь, что нас кто-нибудь может услышать. Не здесь, в доме Мейсона. Я практически врезаюсь во входную дверь, когда Мейсон меня нагоняет.
Держась одной рукой за дверь, а другой за ручку, его твердое тело прижимается к моему, удерживая меня между ним и моим единственным спасением. Его большое тело держит меня в клетке. Я стою лицом к двери, едва в состоянии дышать.
— Ты не должна была это узнать, — шепчет он.
Я съеживаюсь и на меня обрушивается вся тяжесть истины.
— Мне жаль, — добавляет он.
Я влюбилась в убийцу своего мужа. Я переспала с ним и отдала ему все.
— Я не собираюсь причинять тебе боль, Джулс. — От его теплого дыхания по моей спине пробегают мурашки, когда он добавляет. — Но я не могу позволить тебе уйти.
Глава 2
Джулия
Единственное, что тебе нужно запомнить, это мое имя. Только мое имя и то, что я сделал с тобой сегодня.
Мейсон прошептал мне эти слова на ухо, отчего по моему телу пробежала дрожь желания. Это было все, чего я хотела, когда его встретила. Он дал мне это обещание в первую ночь, и я так легко оказалась в его постели. Я так отчаянно хотела испытать что-то еще кроме душевной боли и страданий. Если бы я могла забрать свои слова обратно.
Если бы я только знала, что этот человек был причиной моей боли.
Во мне кипит гнев, когда я с другой стороны спальни смотрю на него, сидящего в углу. Мейсон сидит согнувшись, упершись локтями в бедра, руками обхватив склоненную голову. Он пальцами проводит по затылку, будто в его голове затаилась мысль, которую он пытается ухватить.
Он не смотрит на меня, взгляд Мейсона обращен к полу. Я ощущаю себя разбитой, и чувствую, что моя душа разваливается на мелкие осколки.
Мои руки дрожат и очень хочется заплакать, но у меня даже на это нет сил.
Я пытаюсь приподнять свое измученное тело на кровати, чтобы дать возможность крови прилить к рукам, но веревка, обвязанная вокруг моих запястий, натягивается от внезапного рывка, доставляя боль. Я морщусь и втягиваю воздух сквозь стиснутые зубы, плечи разрываются от боли.
Прошло несколько часов с тех пор, как я узнала правду. Я уже несколько часов прикована к этой кровати. Когда я перестала кричать и бороться с ним, царапаться и кусаться, пытаясь вырваться из его сильной хватки, он связал меня. Однако прошло всего несколько минут с тех пор, как он вернулся в комнату. Несколько минут с тех пор, как он открыл эту дверь и посмотрел на меня. Я жалкая, слабая и полностью нахожусь в его власти. Пленница человека, которого я любила, который скрывал тайну, такую темную и порочную, что она погубила меня. Я никогда не буду прежней. Просто не получится.
Тик-так. Тик-так.
Прошло всего несколько минут с тех пор, как он опустился в кресло, не произнеся ни слова. Мейсон сидит в кресле, которое я перевезла из своего дома к нему. Кресло, в котором я пролила бесчисленное количество слез после смерти моего мужа.
Он молчит. Эта тишина убивает меня.
— Я тебя ненавижу, — вырываются слова из моего саднящего горла. Их едва слышно, так как мой голос такой хриплый и слабый после крика.
Он медленно поднимает голову, на его скулах ходят желваки. Впервые с тех пор, как мы стали встречаться с Мейсоном, после месяцев, когда я была в него влюблена, я чувствую настоящую агонию.
Мое тело начинает колотить дрожь и это доказывает, что мне немного страшно.
Резкие линии его челюсти выглядят более интенсивными в тусклом свете, тени только делают их более суровыми. Когда мои глаза ловят его взгляд серо-стальных глаз, то это подобно удару кинжала.
Я не могу дышать, не могу отвести взгляд. Я ненавижу его за то, что он сделал тогда, и ненавижу за то, что он
