Только теперь обратила внимание на ввалившиеся бока. Да, не врёт, похоже. Судя по виду, не ел несколько дней.
— Ты кто такой?
— Мирлис.
— Очень приятно. Настя.
И тут меня как ударило. Господи! Стою посреди парка и беседую с драным котом! Пора лечиться!
— Вот-вот, и все так решают. Я за эти дни к кому только не подходил, просил помочь. Удирают. А мне что делать?!
— А что тебе делать? — удивлённая проницательностью глюка, спросила я.
— Я же говорю — есть хочу, я уже четыре дня не ел почти ничего. Домой хочу…
— Домой это куда? — невежливо перебила кота.
С едой всё ясно, а вот с проживанием говорящего кота обязательно возникнут проблемы.
— К учителю.
— Ага, так у тебя и учитель есть?
— Есть, — ещё более уныло проговорил кот. — Ох, и задаст он мне… Впрочем, задаст, если вернусь.
— А ты не возвращайся…
— Что-о?! Ничего себе, всю жизнь проходить в шкуре кота, да ещё такой отвратительной расцветки!
На глюке аж шерсть дыбом поднялась.
Мне стало смешно. Если судить по интонации, расцветка — основной камень преткновения…
— И нечего смеяться. Сама выкрасилась в сивую и довольна… Впрочем, на такой цвет я, может, согласился бы… — Он задумчиво сузил жёлтые глаза.
— Прости, понятия не имею, где можно перекрасить кота. Могу, конечно, купить краску и попробовать, но за результат не ручаюсь.
Я глупо хихикнула, заметив упрек в глазах кота. Потом, не удержавшись, рассмеялась в голос. Стою, веду беседу с котом, а прохожие обходят стороной, опасаясь приближаться к ненормальной.
Кот тяжко вздохнул. Мне тоже стало невесело — вспомнила, что он голодный.
— Слушай, как там тебя…
— Мирлис.
— Если хочешь, рыбы или мяса куплю…
— Спятила?
Запнувшись, посмотрела на кота.
— Ты всерьез считаешь, я буду есть сырую рыбу или мясо? Я же не кот!
— Очень интересно, — очнулась я, — и кто же ты?
— Оборотень, кажется, у вас это так называется.
— Оборотень? Не тумань мою голову, оборотень. Будь ты волк, или псина покрупнее, я бы поняла, а так… Уж извини. Я книжки читаю, и знаю…
— Да что ты знаешь?! — едва не взвыл мой собеседник. — Знает она, книжки она читает! Ты ещё скажи, что оборотни днем не ходят, что от укуса оборотнем станешь, что оборотни людей едят!
Он задохнулся от возмущения.
— А разве нет?
— Дура, — припечатал кот.
— Ну, знаешь, — возмутилась на этот раз я. — Это ещё посмотреть, кто из нас дурак. Сам-то? Шляешься невесть где. Голодный, шкура не нравится. Что же ты домой не идешь, к учителю своему?
Кот вздохнул, посмотрел по сторонам, потом перевёл взгляд на меня.
— Прости. Сорвалось. Этот бред уже не впервые слышу. Несёте сами не знаете что, а ещё в городе живёте, дома вон какие понастроили, машины всякие опять же. А суеверные, жуть. Хорошо, я не чёрный…
— Ага, с чёрным никто и говорить не стал бы. Ладно, давай договоримся — я тебя покормлю. Только откуда мне знать, что ты ешь? У меня дома кроме макарон да кетчупа, по-моему, и нет ничего. Надо в сетевой идти, — осеклась, поймав непонимающий взгляд. — В магазин, за продуктами.
— В магазин?
Пришлось пояснить:
— Магазин — место, где продают товары.
— А-а, — понял рыжик, — лавка?
— Большая лавка.
Не стала вдаваться в подробности, про себя отметив, что мой глюк какой-то странный. Должен знать слова, раз уж завелся в моей голове. Мне назвать лавкой магазин в голову не придёт.
— А ты меня в сумку посади, — глаза кота хищно сверкнули.
— Ладно, — смирилась я. — Только условие — идти далеко, залезешь в сумку перед самым входом, тащи ещё тебя. И там не очень-то высовывайся… Не спорь, — остановила возмущение кота. — Не объяснять же каждому встречному, что ты не кот, а оборотень. Если поверят — тебе же хуже, ручаюсь. Не прибьют, так на изучение передадут, у нас отродясь живого оборотня не видели, сказки только рассказывают. Не поверят — мне худо будет, лечиться заставят. Опять же, останешься голодным.
Кот кивнул, хотя и половины не понял, как мне показалось. Шмыгнул за кусты, решив, видимо, спрятаться от греха подальше. Я направилась в сторону далекого торгового центра, отметив, что жизнь-то стала веселее!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})* * *
Потащи я домой всё, выпрошенное этим проглотом, руки вытянулись бы до колен. Конечно, орангутангам это к лицу, но меня не украсит! Поэтому направилась к укромно стоящей скамеечке, вытряхнув из сумки оттянувшего плечо Мирлиса.
Счастье, что с одной стороны — нормальные люди уже разбрелись по домам к телевизорам, а с другой — «молодёжное время» ещё не наступило, и в парке царила городская вечерняя тишина. Рыжий нетерпеливо запрыгнул на скамейку, и, нервно дёргая хвостом, следил за руками, вынимавшими из сумок «добычу».
Должна сказать, что к моменту, когда мы подошли к двери магазина, меня охватило некоторое предчувствие. Некоторое, потому, что охватило оно нерешительно. Даже не охватило, а, скажем так, пристроилось рядышком и робко заглянуло в глаза, спрашивая: «А что ты, вообще-то, делаешь?» На этот вопрос имелся только один разумный ответ. Едва он промелькнул в голове, и бедненькое здравомыслие поспешило открыть братские объятия проснувшемуся благоразумию, как на белый свет выглянула их блудная сестричка, имевшая привычку втягивать в неприятности — моя любимая авантюрность, немедленно растолкавшая свою подружку бесшабашность. Результатом стали мелькнувшие мысли: «С ума схожу? Ну и пусть. Кот говорящий? Кучу денег собираюсь потратить, бог его знает, зачем и на что? Вообще всё это бред? Ну и ладно! Зато не скучно!!!» Несчастное благоразумие, подхватив под локоток здравомыслие, скрылось в голубой дали. А бесшабашность хлопнула меня по плечу — дескать, так держать, и кинула в корзинку первые, отобранные Мирлисом, товары. И вообще, кто сказал, что всё это явь? А может, я вернулась домой, и, пристроившись на диване «на пару минут полежать», давно вижу сны? А если это сон, какие проблемы?
Короче, достав карточку, набрала вкусностей и на свой, и на кошачий вкус. Мирлис отказался от консервов, выбрал копчёную курицу, которая его так покорила, что бедняга, кажется, изошёл слюной, пока я расплатилась. Колбаска тоже привлекла внимание, причём не варёная. Что ж, и я люблю погрызть кусочек хорошей копчёной колбаски… Молочные продукты, как ни странно, рыжего гурмана не привлекли, как и рыба. Зато конфеты в ярких обёртках заворожили. Я попробовала объяснить, что коты не едят подобный деликатес, но… Представьте себе картинку — стоит девица и сама себе вслух объясняет, что есть конфеты, в общем-то, вредно… Сны снами, а на такое я не отважилась. Короче, решив, что с конфетами справлюсь и сама, наплевав на фигуру (впрочем, чего беспокоиться о фигуре, если с головой не порядок?), прихватила несколько упаковок. Набрав в заключение обожаемых сухофруктов, едва дотащила неподъёмную корзину до кассы.
Кассир основательно облегчила счет. В этот момент стало тревожно… Ненадолго.
Единственным продуктом, по которому возникли разногласия, и который я положила в корзину исключительно из вредности, стала баночка цвета, как это называют, «детской неожиданности», причём столь ядовитого, что он перебивал все остальные цвета на стеллаже. Я попробовала отказаться от приобретения горчицы, но Мирлис, кажется больше из упрямства, потребовал взять выбранный им товар, причём обосновал это моими собственными словами, заявив с наглым видом:
— Ты сама сказала, купишь всё, что захочу…
Что было возразить? Купила. Правда предупредила, что именно эту баночку заставлю опустошить в первую очередь, и только его, потому что сама горчицу в рот не беру.
Едва устроились на скамейке, стало ясно — прокормить рыжего непросто! Я не успевала подкладывать куски. Причём попробовано было всё, включая конфеты, вызвавшие, к моему изумлению, полное одобрение, и сухофрукты, хоть и пыталась их спасти, отговариваясь тем, что надо мыть.
Впрочем, не права — горчицу пробовать он не стал.
