Показать народ как главную силу исторического процесса и героя как вождя народных масс, раскрыть роль личности в истории — вот те принципиальные проблемы, которые и на этот раз волновали художника и которые он решал в своей эпопее. Но народ не абстрактное понятие, не нечто безлико-собирательное, он состоит из людей, людей разных. Писатель индивидуализирует черты каждого из множества действующих лиц: и друга Разина — смелого, сообразительного рязанского парня Сергея Кривого, его сестры Алены — жены Степана, помощников Разина — Наумова, Фрола Минаева, любимца атамана Тимошу Ольшанина и других. Многогеройность у него сочетается с пристальным вниманием к каждому персонажу даже и в том случае, если он эпизодический. Пристальное внимание к каждому герою — художественный принцип писателя, его творческое кредо.
И в массовых сценах, которых в «Степане Разине» много, действует не обезличенная толпа, и не обезличенные выкрики слышатся из нее, а выкрики, принадлежащие определенному лицу. Индивидуализация достигается также авторскими «вторжениями» в массовые сцены, своеобразными комментариями к психологическому состоянию массы и тех, кто из действующих лиц в большей мере это состояние выражает.
Народ в романе выявляет свои лучшие национальные, трудовые, революционные и патриотические черты. С какой неукротимой яростью поднялся он на господ — дворян и бояр, и ярость эта способна сбросить угнетателей с шеи народной, испепелить их. Атаманша Алена, схваченная боярскими ратниками, не только не помышляет просить о боярской милости, но и говорит, вися на дыбе, своим палачам: «Рано ли, поздно, а к правде народ придет и побьет всех извергов окаянных!..» Это лишь один из огромного множества примеров, подтверждающих мысль, что народ в романе проявляет себя в лучших своих идейно-нравственных чертах.
В «Степане Разине» чрезвычайно сильно звучит мотив исторического оптимизма, народной веры в лучшую долю.
Злобин не обходит и слабых, отрицательных явлений в среде восставших. Они проявлялись и в местнических настроениях многих крестьян (муромских укрепи «казацким обычаем» на муромской земле, саратовских — на саратовской, а на Москву зачем крестьянам идти, там «и без нас людей много: там стрельцы да посадские встанут»), давали себя знать и в так называемой «казацкой вольнице», которая в своем безудержном разгуле под стать разбою.
В общей исторической концепции романа особо принципиальное значение имеет изображение Степана Разина. Писатель показывает взаимодействие между вождем и массами, полную зависимость вождя от массы, не снижая при этом роли его личности в делах народных.
Посвящая читателя в замысел романа, Злобин писал в одной из статей («Счастье творить для народа», газета «Смена», 1952, No 113), что ставил своей целью «показать образ Разина не так, как его показывали буржуазные писатели, не удалым разбойником, а народным вождем, вышедшим из народа, впитавшим народную мудрость и силу, верящим в свой народ, любящим родину». В идейно-художественной интерпретации разинской личности писатель исходит из оценки Степана Разина В. И. Лениным как «одного из представителей мятежного крестьянства», сложившего голову «в борьбе за свободу»[2].
Некоторые факты из биографии Разина художник переосмысливает, некоторые отвергает, хотя они подчас и зафиксированы в официальных документах той поры. Документ для писателя отнюдь не та чистая правда, которой романист должен беспрекословно следовать. «Я с этим сталкивался каждый раз, когда брался за свою излюбленную тему, за изображение мыслящего, свободолюбивого и борющегося народа, — писал Злобин в статье „Роман и история“. — Каждый раз, когда принимался за изучение документации, я видел, что в самом документе заложена тенденция, временами — наглая и корыстная ложь, не говоря уже о естественной классовой тенденциозности, вытекающей из противоположности взглядов угнетенных и угнетателей, повстанцев и карателей на одни и те же события, на одних и тех же людей и их поступки». Документов, исходящих из противоположного, побежденного лагеря, история не сохранила. «А если даже находятся такого рода показания побежденных, — продолжает Злобин, — то они характеризуются записями такого рода: „оный злодей, быв расспрошен под пыткой, сказал…“ (журнал „Дружба народов“, 1966, No 7, с. 247).
Злобин переосмысливает — и обоснованно, — например, факт о потоплении Разиным дочери хана Менеды — Зейнаб. Не потому он ее топит, чтобы, как поется в песне, избежать «раздора между вольными людьми». Он держал пленницу в качестве заложницы в намерении обменять ее на захваченных персами в плен казаков. Но хан злодейски умерщвляет пленных казаков, и тогда в ответ на его злодейство Разин топит Зейнаб; вместе с ним казаки топят весь ясырь, всех пленных: кровь за кровь и смерть за смерть.
В романе много жестокости, крови, и к этому бывает лично причастен Степан Разин. В первое время по выходе в свет произведения в критике даже раздавались голоса об антигуманности героя. Да, если сцены расправы Разина со своими врагами взять изолированно от общих обстоятельств действия или даже чуточку сдвинуть их с логической орбиты романа, то Разин может показаться антигуманным. Но это, подчеркиваю, если толковать события в ином ключе, чем толкует их автор. А позиция автора здесь достаточно определенна: борьба между враждующими силами шла не на жизнь, а на смерть, и размягчаться в ней значило погубить общее дело. Как человек Разин добр, отходчив, хотя и обладает вспыльчивым характером.
Использование писателем исторических документов ставило перед ним и еще один творческий вопрос: как поступать в том случае, если в документах имеются «белые пятна» — пробелы в биографии героя? Когда документы не давали ответа на необходимые вопросы, автор прибегал к художественному домыслу или вымыслу, контролируя свою фантазию соответствием изображенного исторической и художественной правде. Так, он пошел, например, на вымысел, написав встречу молодого Разина с царем Алексеем Михайловичем (глава «Казак и царь», книга первая, часть первая). Документов на этот счет нет, но логикой характеров обоих героев, логикой всего произведения писатель доказал возможность, а следовательно, и правомерность их встречи. Художественная правда не вступила в противоречие с правдой исторической, не нарушила историзма романа. Наоборот, усилила его.
В изображении Злобина Степан Разин — сильная личность, и сила его, как уже отмечалось, именно в том, что он вбирает в себя силу народа и ярко выражает ее. Образ Разина дан в развитии, в борьбе новых, возникавших у него идей и представлений. Читатель видит, как постепенно складывались у Разина черты, сделавшие его вождем народных масс, как вырастила Разина народная среда, как нарастала его ненависть к боярам и дворянам.
В романе изображены и другие сильные помыслами, волей, действием герои. На правом фланге их стоит Василий Ус — «бояр сокрушитель, дворян погубитель, неправды гонитель», как говорят о нем в усовском отряде. Характеристика, безусловно, не исчерпывает всех достоинств Уса, однако в ней самое главное — признание его личности теми, во главе которых он встал, народное признание, народная любовь и преданность. Этот крестьянский вождь, масштабно мыслящий («Не державу казацкую надо народу… А всю Русь воевать у бояр!»), определенным образом влияет на Разина. На самого Разина!
Некоторые критики в свое время упрекали писателя, что он, стремясь возвысить Степана Разина, пошел на искажение исторической правды: связал в романе конец крестьянской войны с гибелью Разина, хотя в действительности восстание продолжало полыхать и после того, как в престольной Москве на Лобном месте топор палача в красной рубахе срубил с плеч голову, пожалуй, самого любимого в то время простым людом Руси человека. Но упрек этот проистекает из нежелания посчитаться с замыслом автора понять своеобразие композиции произведения.
То, что восстание крестьян не закончилось с казнью Разина, что продолжает жить мятежная разинская Астрахань, писатель выражает одной деталью: запиской, переданной Разину Самсонкой-палачом за несколько минут до казни атамана. В другом — развернутом — выражении эта мысль потребовала бы иного конца романа, по сути второго конца, что разрушало бы композицию произведения и ослабило бы эмоциональное — сейчас чрезвычайно сильное — звучание финала жизни Разина, звучание оптимистическое, несмотря на гибель героя. Разин умирает в сознании, что дело, которому он отдал себя до конца, не погибло, оно непобедимо: «Народ не собрать на плаху, народ не казнить! В той правде, которая в сердце народа вошла, в ней уж сила! Казни не казни, а правда взметет народ и опять поведет на бояр. Казни не казни, а правда всегда победна!»
Уже упоминалось, что Злобин в послевоенную пору переделывал рукопись «Степана Разина». Несколько недель, проведенных писателем в тюрьме лагерного гестапо (абвера), помогли ему впоследствии психологически убедительно раскрыть в заключительной главе душевное состояние Степана Разина. «…Не будь этих недель, — писал Злобин, — когда я ожидал, что для меня плен завершится виселицей, — я, вероятно, не сумел бы написать последних дней и часов Степана Разина» («Автобиография», с. 191).
