прошипела – Помяни мое слово, дальше будет только хуже. Очень удивляет твое спокойствие, Клео. Ты вообще могла остаться дома, к чему такие жертвы?
– Перестань. Мы всё обсудили пару недель назад. Я останусь здесь. С тобой. И точка.
Резко развернувшись лицом, сестрица обхватила мои плечи и крепко прижав к себе, шепнула – Прости, я злюсь, но не на тебя.
– Знаю, Тор. Все будет хорошо. Я уверена. А теперь идём, школа готова принять новых учениц.
В последний раз сдавив мои ребра, сестра развернулась и вновь ухватившись за дверную ручку, прорычала – Добро пожаловать в ад!…
Холл был огромен. Нет, не просто большая комната, а действительно огромен. Здесь могло бы спокойно поместиться Нью- Лепшиское футбольное поле.
Высокие, не меньше пяти метров, потолки, широченный ступени и дубовые перила лестницы, ведущей на второй этаж, а затем выше – на третий, казалось были рассчитаны на великанов. По всему помещению в строгом порядке расположились шоколадного цвета пуфы и тахточки, между которыми притулились круглые столешницы. Четыре громадных книжных шкафа по углам сливались с гобеленом песочного цвета, покрывающем стены. Ковровое покрытие на полу имело оттенок эбенового дерева.
Кто-то вложил в школу немалое количество денег. Целое состояние.
– Упс! Это ещё что? Последний приют Дракулы?
Непонимающе обернувшись к сестре, которая ткнула пальцем влево, где я и увидела непонятное, но довольно жуткое сооружение. Возвышаясь на громоздком постаменте, оно и впрямь производило впечатление чьей то гробницы – Похоже на гроб.
Приблизившись к странному предмету, мы тут-же вздрогнули от громкого ехидного смешка – Это часть древнего склепа, дурочки.
Тори, очевидно находившаяся под впечатлением, так как не обратила ни малейшего внимания на оскорбление, пробормотала – Надеюсь, эта не та часть, в которой находился мертвец.
– Именно эта. Он и сейчас там, кстати.
Шагнувшая вперёд девица высокомерно хмыкнула, а Ториэтта иронично протянула – Предпочитаю смотреть в телевизор. У местных аборигенов очень странные понятия о развлечениях.
– Телевизор? Никаких телевизоров! А так же смартфонов, приставок и прочих гаджетов. Они запрещены правилами школы.
– Да вы с ума здесь посходили? Что ещё за дурацкие правила?! Вместо "Эскализа" я должна сидеть и пялиться на труп посреди гостиной? – сестрица хмуро уставилась на надменную мордашку блондинки, на что та скривившись, выдавила
– Я Эдна Малер, распорядитель. Старшая по третьему этажу. Староста школы. И правая рука комитета.
Вздернув подбородок ещё выше, она небрежно встряхнула роскошными белокурыми локонами, гладкими словно шелк и выдержав многозначительную паузу, вновь продолжила – Все вопросы, касающиеся проживания или учебного процесса, прошу направлять ко мне. В дальнейшем все претензии, по мере их рассмотрения, буду отправлены высшему руководству Грандхола. Естественно, если они существенны. Вопросы?
Заметив, как Тори зловеще улыбнувшись и уже приоткрыла рот, готовая ляпнуть нечто, что в дальнейшем может негативно отразиться на нас обеих, я поспешно выпалила – Нет! Нет, никаких вопросов!
И снисходительно кивнув, Эдна всунула нам в руки по увесистой папке, скреплённой скоросшивателем – Правила.
Тор скривилась и буркнула – Скорее напоминает Библию. Полное издание.
Не удостоив сестру ответом, блондинка выжидательно вздернула бровь – Ну, и кто из вас двоих Ториэтта Вардино?
Тори страдальчески закатила глаза и указала пальцем в грудь.
– Отлично. Теперь, когда одна из вас официально принята на третий этаж, то обязана выучить правила школы назубок. И неукоснительно соблюдать их.
Растерянно переглянувшись, мы почти одновременно выпалили – Что значит одна из нас?
Малер, с нескрываемым удовольствием, прицокнула языком и изобразив на лице поддельное сочувствие, промурлыкала – О, я забыла сказать, что Клени…
– Клео! Мою сестру зовут Клео.
– Без разницы. Для Клуни есть место на втором этаже.
Ториэтта напряглась и я буквально ощутила волны гнева и раздражения, исходящие от ее ауры. Поспешно схватив сестрёнку за руку, пока она не сотворила непоправимого, быстро проговорила – Ничего страшного, возможно здесь так принято…
– Принято разделять сестер?! – не обращая внимания на мой примирительный тон, Тори рыкнула – Черт возьми! Ты не можешь распихать нас по этажам!
Нисколько не испугавшись, Эдна вновь приторно улыбнулась и приподняв идеально выщипанную бровь, отчеканила – Ох, какая жалость, но ты должна понимать, твоя сестричка не имеет права находится на третьем этаже, она человек. И ей не место среди таких, как мы.
Тор снова открыла рот, желая разразиться гневной тирадой, когда я подняв ладонь, твёрдо проговорила – Перестань. Она права. Не думаю, что это настолько трагично. Мы ведь не разьезжаемся по разным частям света, а остаемся в одном здании. И значит будем видеться каждый день. Верно?
На это вредной девице возразить было нечего, и к моему облегчению Ториэтта хоть и недовольно, но вполне миролюбиво буркнула – Как несправедливо.
На что Эдна ухмыльнувшись, пропела – Привыкай, так уж устроен мир, дорогая. К тому же как я понимаю, вы всего лишь сводные.
Теперь возмутилась я – Всего лишь? Мы сводные по линии отца, мать у нас общая.
– Возможно, но линия линии рознь, вот в чем закавыка.
К моему изумлению, Тор промолчала и уныло выдохнув, отвела взгляд.
Моя сестра пума. В самом что ни на есть прямом смысле. Из-за этого у нее достаточно много неприятностей и вспыльчивый характер, который весьма сложно контролировать. Именно потому мы здесь. В школе Грандхолла.
Три недели назад сестрица покусала патрульного, который посмел остановить ее за превышение скорости. Она вышла из себя, причем в буквальном смысле и…что случилось то и случилось.
Меня в тот момент с ней не оказалось, я сидела дома. Корпела над конспектами, изнывая от беспокойства и проклиная себя за то, что отказалась сопровождать Тори на вечеринку, сочтя подготовку к экзамену важнее дурацких гуляний.
Когда к часу ночи, уже не находя места от тревоги, я открыла дверь, сестра ввалилась в дом с ног до головы покрытая чужой кровью. Испуганная, рыдающая мама, ни слова не говоря, сразу позвонила Джеку. Джек— брат отца Ториэтты.
Он человек. В отличии от собственного братца, который не счёл нужным предупредить маму о своих маленьких особенностях. А когда родилась Тори, предпочел просто исчезнуть. Когда же с дочерью начали происходить странные вещи, мама бросилась к Джеку. Тогда то все и прояснилось. С мамой случилась истерика, она много плакала, но выбора не было.
Через два года после этого родилась я.
В последствии узнав страшную семейную тайну, я приняла ее на удивление спокойно, и поначалу даже завидовала такому дару. В дальнейшем дару пришлось обратиться проклятием.
А дяде Джеку приложить максимум усилий на то, чтобы замять дело. Но оставлять в городе неуправляемую племянницу он не захотел.
Что касается моего отца, то он мне неизвестен. Единственное, что удалось выяснить у мамы, что папа был ее самой огромной ошибкой. Впрочем, как и отец Тори. Но с одной оговоркой, в моем папаше не было и капли необычного.
2
Получив
