class="p1">– Мужчина, повторяю: займите своё кресло и уберите бутылку, пока я её не конфисковала, а вас не передала в руки транспортного отдела полиции Турецкой Республики.
Мужик громко икнул и неожиданно подчинился. Через секунду с его места в следующем сразу за нашим ряду послышались грустные вздохи и шуршание очередных пакетов.
Бортпроводница, с достоинством вздёрнув мокрый носик, принялась пробираться к своим.
«Гвозди бы делать из этих девчонок», – подумала я, с легкой завистью глядя на улыбающихся стюардесс.
Севка расстроенно отложил смартфон.
– Валюша, Валя, Валечка! – послышалось сзади.
Незадачливый пассажир в зелёной майке, лишившись возможности приложить куда-нибудь свою кипучую энергию, принялся тормошить спутницу. Та за весь полет, казалось, произнесла только одну фразу: «Виталя, ты опять?» Правда, дважды. В дальнейшем, судя по отсутствию каких-либо звуков с её кресла, Валюша впала в анабиоз, не мешая Виталику мирно позвякивать закупленным ассортиментом. Сейчас же она, по всей видимости, обратила на него свой взор, потому что мужик счастливо хрюкнул и возвестил:
– Фея моя, мы сели! Ещё совсем чуть-чуть – и будем на месте. В этом, как его, «Бедуине».
– Фея твоя вон, в туалете шляпу свою отстирывает и штукатурку подправляет, – завела было прелюдию к скандалу ревнивая Валя.
Мой ребёнок снова замер в ожидании и прислушался. Но Валентина почему-то быстро смягчилась и прибавила уже вполне мирно:
– Название отеля выучи уже, наконец. Полезно. Не «Бедуин», а «Караван-сарай», – потом помолчала и с некоторым сомнением в голосе добавила: – Лакшери резорт энд спа. Только тащиться ещё туда часа три или четыре на трансфер-автобусе. Пьянь.
Эпитет прозвучал уже почти совсем нежно. Пока мой расслабленный мозг лениво обрабатывал невольно подслушанный диалог, вяло маяча о поступивших через органы слуха знакомых наименованиях, Севкин, юный, мигом выделил главное и выдал результат в виде заключения:
– Этот пьяный мужик едет с нами. Мам, ты слышала? Он будет тоже жить в нашем отеле. Капец!
Севка озвучил эту мысль, по своему обыкновению, громко. Слишком громко.
Пока я медленно заливалась краской и в очередной раз размышляла, на каком именно этапе воспитания произошёл сбой, спасительный голос капитана пригласил всех на выход.
Глава 2
Утро ворвалось в мой сонный мозг влажными ароматами дождя и моря и рёвом мчащегося мотоцикла. Судя по всему, Севка распахнул балконную дверь.
Всё ещё пытаясь ухватить ускользающую дрёму, я сквозь закрытые веки ощутила мощный удар световой пушки в левый глаз.
Битва за сон была безнадёжно проиграна. Открыв глаза, я обнаружила досадное, но прелюбопытное обстоятельство. Серые дождевые тучи расступились ровно настолько, чтобы единственный прорвавшийся сквозь эту прореху солнечный луч смог ловко выстрелить мне в лицо.
Я переместилась по кровати немного в сторону, потёрла пострадавший глаз и невольно залюбовалась солнечной иглой, прошивающей теперь мою подушку. Через мгновение игла исчезла. Я вздохнула и медленно вылезла из постели.
Набросив на плечи халат (зима всё-таки), я вышла на балкон.
Севка, одетый в свою любимую синюю пижаму с супергероями, сидел там в плетёном кресле и грустно листал отельные буклеты.
– Доброе утро! Эй! Ты чего такой кислый?
Ребёнок посмотрел на меня с укоризной и веско изрёк:
– Телефон же ты у меня вчера отобрала. А телевизор не включается почему-то. Вот. Читаю. Завтракать когда пойдём?
Севкин телефон действительно лежал сейчас в чемодане под кодом (с отельными сейфами мои отношения традиционно не складываются), иначе мой ребёнок непременно воткнулся бы в него плотно с самого рассвета.
Я поспешила заверить мигом повеселевшего от услышанной информации сына, что соберусь на завтрак очень скоро, а если он нормально поест, то верну ему потом вожделенный гаджет. Затем, немного поразмыслив, я выдала Севке весёлый спортивный костюм и отправила его на рецепцию решать вопрос с телевизором.
Когда за гордым, из-за возложенной на него взрослой миссии, сыном захлопнулась дверь, я полной грудью вдохнула влажный воздух и бегло оглядела то, что обычно называется видом из номера.
Накануне мне это сделать не удалось: пока мы добирались до отеля, заполняли бланки и получали электронные ключи от комнат, уже наступила ранняя зимняя темнота.
По правде говоря, наш вид из номера мог бы считаться чудесным: серо-синяя из-за пасмурной погоды морская гладь с виднеющимися вдалеке рыбацкими лодками, горизонт, тающий в неясной светлой дымке, развесистые пальмы с блестящими от дождевых капель тёмно-зелёными листьями, стройные высокие деревья, отдалённо напоминающие кипарисы, и небольшой симпатичный бассейн прямо под нашим балконом. Но эту картинную идиллию категорически портила шоссейная дорога, проходящая между почти райской территорией отеля и пляжной зоной с променадом. Ничего не поделаешь, это городской отель. Мы специально выбирали именно такой.
Причин на это было две. Первая – в том, что мы очень любим городскую курортную среду с её маленькими и большими магазинами, музеями, локальными кондитерскими, закоулками, неожиданными открытиями и милыми сердцу приключениями, даже в «не сезон» и в давно знакомом месте. А вторая, и главная, причина в том, что в этом городке, у восточной границы курортной зоны страны, живёт моя старинная подруга Оля. Пять лет назад она вышла замуж за прекрасного парня родом из этих мест и, предсказуемо, переехала жить к нему.
Мы с Севкой уже несколько раз приезжали к ним погостить. Оля и Али всегда радушно принимали нас в своей уютной квартире на окраине города. Маленький Севка очень любил эти поездки к ребятам и даже придумал для них особое название. Он часто озадачивал воспитательницу и приятелей в детском саду, рассказывая, что долго не приходил, потому что «жил в пальмах у Альёли» (апартаменты, которые тогда арендовала молодая семья, располагали чудесным пальмовым садиком).
Но девятнадцать месяцев назад моя похожая на чуть подросшую Дюймовочку подруга героически родила вполне упитанных девочек-близнецов.
Поначалу ошалевший от двойного счастья Али самоотверженно бросился помогать Оле в уходе за младенцами. Но уже к третьему месяцу стало понятно, что его едва начавшая строиться карьера архитектора теперь находится под реальной угрозой краха. От постоянного недосыпа Али всё чаще допускал досадные ошибки и однажды даже чуть не завалил один серьёзный проект.
Всех подробностей проведённых семейных советов и мозговых штурмов я, понятное дело, не знаю. Только итогом их стало то, что из своих прекрасных арендованных апартаментов ребята переехали в родительский дом Али. К великому счастью новоиспечённого дедушки и его постоянной помощницы по дому Фатмы, которая помнила Али ещё маленьким мальчиком.
Теперь Фатма принялась самозабвенно заботиться об Олиных дочках. Отец Али присоединялся к заботам о малышках при каждом удобном случае, и вообще казалось: если бы не ответственная работа, готов был с
