Чиппава первым добился желаемого.
— Засек их, — сообщил он. — Четыре объекта по правому борту, удаляются от нас.
— А я думал, их три, — рассеянно ответил Фарадей. Его пальцы замерли — камеры обнаружили место удара. Выбоина была едва заметна, но все же она была.
И, глядя на изображение, он готов был поклясться, что видит следы зубов…
— Наверно, четвертого мы просто не заметили, — сказал Чиппава. — Постой-ка. Оказывается, их пять. Нет, шесть! Мать твою… — Он покачал головой. — Их тут целое стадо. Прямо как стадо китов.
— Или пираний, — откликнулся Фарадей. — Глянь-ка сюда.
Чиппава перевел взгляд на изображение на дисплее Фарадея.
— Вот так новость! Да, один из них врезался в нас.
— Посмотри внимательней, — настойчиво сказал Фарадей. — Может, у меня глюк, но это похоже на след зубов.
— Точно, глюк, — заявил Чиппава. — Станут они есть металл.
— А может, они им питаются, — сердито возразил Фарадей.
Зря Чиппава так бесцеремонно от него отмахнулся.
— Где, в атмосфере Юпитера? — фыркнул Чиппава. — По-твоему, тут плавают деревья, на которых растет металл?.. Ох, господи!
— Что такое? — Фарадей тут же развернулся к своему дисплею, принимающему изображение с наружных сканеров.
И почувствовал, как по коже побежали мурашки. Этих толстых мант и вправду оказалось целое стадо. Никак не меньше двух дюжин.
Все они сгрудились вокруг двух еще более крупных объектов. Если верить радару, каждый был размером с хорошенький маленький загородный дом.
Комментарий Чиппавы на такое развитие событий, без сомнения, оказался бы весьма интересным, вот только дать его он не успел. В тот момент, когда мозг Фарадея анализировал размеры этих новых объектов, зонд накренился и относительно тихое гудение внезапно переросло в резкий вой.
— Что?.. — закричал Фарадей.
— Что-то ударилось о линь, — ответил Чиппава. — Вон там, смотри!
Фарадей вытянул шею. За стеклом иллюминатора проплыла еще одна толстая манта. В отличие от остальных за ней тянулся ярко-желтый туманный шлейф.
— Она не только врезалась в нас. — Тошнотворное ощущение в животе Фарадея заметно усилилось. — Она и сама поранилась.
— Похоже на то, — согласился Чиппава. Манта вышла из зоны видимости. — Ну-ка, посмотрим. — Он протянул руку к клавише наружного наблюдения…
Внезапно зонд с силой швырнуло в сторону.
Фарадею пришлось вцепиться в пульт; кресло ушло из-под него, но тут же снова садануло его под зад. По краю сознания прошла в высшей степени неуместная сейчас мысль: как там его кофейная чашка? Не пролилось ли ее содержимое? Последовал новый толчок, на этот раз с другой стороны, и затем третий, откуда-то сверху. Всего в нескольких сантиметрах от иллюминатора проскользнуло что-то, похожее на серую, всю в буграх стену. Еще один удар сверху, сильнее, чем предыдущие…
Живот у Фарадея скрутило; кресло ушло из-под него и на этот раз не вернулось. Линь, связывающий их с головным кораблем, оборвался, и зонд перешел в состояние свободного падения.
— Поплавки! — заорал Чиппава. Фарадей уже сорвал защитный чехол.
— Да, поплавки, — повторил он и нажал кнопку. Послышался грохот взрыва. К вою ветра снаружи добавился мощный свист; это резервуары со сжатым гелием начали вбрасывать свое содержимое в резиновые понтоны зонда. Фарадей затаил дыхание…
И тут «Скайдайвер» завалился на правый бок; живот Фарадея скрутило со страшной силой.
— Неисправность! — рявкнул он, чувствуя, как его ребрами прижало к подлокотнику кресла, и шаря взглядом по аварийному дисплею. На экране вспыхнули ярко-красные буквы. — Резервуар по правому борту заблокирован. — Из воротника костюма выскользнула поддерживающая планка и остановилась сбоку от головы Фарадея, чтобы ослабить напряжение, которое он испытывал в связи с изменением положения шеи. — Гелий не поступает в поплавок.
— Наверно, в вентиль попала вода, — мрачно сказал Чиппава, висящий в своем кресле прямо над Фарадеем. — Даю вспомогательный.
Фарадей зажал уши, чтобы не слышать шипения гелия, но эта мера предосторожности оказалась излишней. Красные буквы по-прежнему полыхали на экране.
— Вспомогательный также неисправен, — сообщил Чиппава. — Черт бы побрал эту воду! Похоже, она проникла в трубопровод, не только в вентили. Гелий заморозил ее на выходе, теперь там ледяная пробка.
Они по-прежнему продолжали падать.
— Можно что-нибудь сделать? — спросил Фарадей. Чиппава покачал головой, насколько позволяла поддерживающая планка его костюма.
— Не-изнутри. Раньше или позже лед сам растает… Снаружи свыше трехсот по Кельвину. — Он задумчиво поджал губы. — Вопрос: когда именно? Будет ли к тому времени нам от этого прок?
Фарадея неудержимо тошнило, и не только от ужасной силы тяжести. Они находились уже слишком глубоко, чтобы можно было рассчитывать на помощь со стороны головного корабля. И продолжали падать.
И чем глубже они погружаются в атмосферу, тем сильнее она будет сдавливать единственный работающий поплавок с гелием, уменьшая и без того недостаточную плавучесть, что еще больше ускорит падение. А второй поплавок, даже если он в конце концов разморозится, из-за того же возросшего атмосферного давления сможет раздуться лишь на самую малость.
Законы физики неумолимы. Согласно их холодной реальности, Фарадей и Чиппава фактически были уже мертвы.
Их просто сплющит, вот чем все кончится. Наружное давление раздавит хрупкие стены кабины, раздробит металл на тысячи кусков, которые вопьются в тела пилотов подобно шрапнели.
А следом на них обрушится вся тяжесть атмосферы Юпитера; кости треснут и сломаются, а черепа разлетятся, словно пустая яичная скорлупа. Они погибнут, расплющенные…
Погибнут, расплющенные…
Фарадей поднял взгляд на товарища, ожидая увидеть на его лице отражение собственного страха.
Однако никакого страха там не было. Чиппава сосредоточился на своем пульте, по-видимому и думать не думая о роковой судьбе, надвигающейся на них с неотвратимостью скорого поезда.
И в это растянувшееся до бесконечности мгновение Фарадей возненавидел Чиппаву. Возненавидел за мужество и профессиональное хладнокровие. Возненавидел за способность игнорировать страх и опасность.
Возненавидел за двадцать лишних лет, которые по сравнению с ним Чиппава прожил на свете и оценить вкус которых Фарадей теперь был лишен навсегда.
— На подходе еще один, — сказал Чиппава сквозь вой ветра. — Около восьми метров длиной… Похож на торпеду.
— Мы падаем! — закричал Фарадей. Нет, деревянное миртовое кольцо не принесло ему удачи. Он вот-вот умрет. Они оба вот-вот умрут. — Черт возьми, какая разница… — Он замолчал, получив еще один сильный удар под ребра. — Что происходит?
Фарадей зашарил взглядом по приборам, но никаких сообщений о неисправности не увидел.
— Не знаю, — ответил Чиппава. — Это… Ох, парень!
Фарадей поднял взгляд, и дыхание у него перехватило.
Серая стена вернулась, только на этот раз она скользила вдоль зонда до тех пор, пока не стал виден глаз.
Пристально, неотрывно глядевший на них сквозь стекло.
Фарадей вытаращился в ответ; внезапно вой ветра, и возрастающее давление, и даже тот факт, что фактически он уже мертвец, — все это отошло на второй план. Глаз был большой, очень черный, либо вообще без зрачка, либо весь представляющий собой один огромный зрачок. Глаз, способный впитывать излучение в широком диапазоне электромагнитного спектра, понял Фарадей, использовать каждый проблеск света, чтобы видеть в глубинах атмосферы Юпитера. Глаз окаймляло что-то похожее на многоугольные грани, хотя он мало напоминал сложный глаз насекомого.
И наподобие того, как это происходит в хрестоматийной оптической иллюзии, когда утка неуловимо превращается в кролика и обратно и невозможно понять, кто именно перед тобой, Фарадей не мог решить, как правильно охарактеризовать выражение, с каким смотрело на них неизвестное существо, — чистый интерес, сочувствие или злоба.
Или, может быть, это было всего лишь его воображение. Или его надежда. Или его страхи. С трудом обретя голос, он спросил:
— Может, помахать ему?
— Или попросить доставить нас к их вожаку, — ответил Чиппава. — Сканирование… Черт, это создание имеет сложное внутреннее строение.
— Насколько сложное? — Вопреки собственному желанию Фарадей начал проявлять интерес.
— По крайней мере, сравнимое с нашим. Хотелось бы разобраться в биохимии того, кто целыми днями плавает в водороде и метане… Слышишь?
— Да.
Фарадей нахмурился. Скребущий звук исходил откуда-то снизу.
— Вот почему наше падение остановилось? — спросил Фарадей. — Оно удерживает нас?
— И да, и нет, — ответил Чиппава, обежав взглядом дисплеи. — Мы все еще падаем, только не так быстро.
