– Что это значит? Где все иконы. – обратились монахи к стоящему, у пустого иконостаса Игумена. Тот со скорбью вздохну
– Тяжелые времена настали для нас. Супостаты приближаются к нам. Завтра они будут у стен монастыря. Я спрятал все монастырское имущество. Вряд ли кто из язычников найдет его. С наступлением ночи мы покинем нашу обитель. Нашим убежищем станет лес на том берегу. Надеюсь, супостаты туда не сунутся. —
Игумен замолчал. По его старческим щекам текли слезы. С двадцати лет Мефодий жил в Чугуевском монастыре. Здесь он возмужал в вере своей. Здесь он сделал карьеру монаха. Здесь он состарился. Здесь мечтал упокоится. Только видать не судьба. Придется ему с паствой его, словно дикому зверю, скитаться по лесным чащам.
– На все воля Божья. —
смирено произнес Игумен Мефодий.
– Почему не хочешь скрестить клинки с супостатами?
Выступил вперед молодой парень. Он в монастыре был послушником. Готовился к скорому постригу.
– Ты молод и голова твоя горяча и опрометчива. —
По-отцовски ласково ответил ему Мефодий.
– Господь не велит идти в жерло дьявола. Он велит рабам своим сражаться с супостатами. Нас двенадцать человек. Мы не успеем обнажить кленки, как язычники порубят нас всех до одного. —
Игумен обвел стоящих перед ним монахов тяжелым скорбным взглядом.
– С наступлением темноты, будем уходить. —
Твердым тоном повторил он свое решение. Ошарашенные происходящим, монахи хранили немое молчанье.
– Где ты добро монастырское спрятал. —
Выступил вперед иеромонах Фома. Он был родом из крестьянской семьи. Арсений в миру, он не был склонен к крепостному труду. В шестнадцать лет он бежал от помещика. Скитаясь по лесу, Арсений быстро собрал команду подобных себе парней. Они стали промышлять разбоем. Арсению нравилось наводить ужас на окрестных помещиков. Однажды его отряд попал в засаду. Солдаты порубили всех его товарищей. Самому Арсению чудом удалось избежать смерти. Оставшись один, Арсений пришел в Чугуевский монастырь. Игумен Мефодий не стал его ни о чем спрашивать. Глядя на парня, священник ласково промолвил:
– Коль пришел в обитель, постигни слово творца нашего. Стань ему слугой верным. —
Вскоре Арсений прошел постриг и получил имя Фомы.
Мефодий испытующе посмотрел на вопрошающего.
– Где спрятал, не скажу. Времена нынче тяжелые. Не все вы, братья мои, достаточно сильны в вере своей. Не ровен час, кто искусится. Когда князья наши погонят прочь язычников, вернемся в обитель нашу. Тогда и вернем нам монастырское добро. —
– Коль ты раньше представишься? Где нам сокровища наши искать. —
Не унимался Фома. Мефодий медлил с ответом. Подумав, он достал из-за рясы икону Богородицы с младенцем.
– Сия икона свидетель деяния моего. Коль представлюсь, она приведёт достойного слугу Господа нашего к добру монастырскому. —
Сказав сее, Мефодий аккуратно спрятал икону за рясу. Монахи молча переглянулись. Им предстояли тяжелые испытания. Вряд ли кто из них, кроме Фомы, думали о спрятанном Игуменом, монастырском имуществе.
С наступлением сумерек монахи покинули святую обитель. Вдалеке небосвод озаряли языки пламени. Там бесчинствовали язычники. Монахи гуськом перешли речку по шаткому деревянному мостку. Лес встретил их запахами весеннего цветения и звуками ночной жизнью его обитателей. Эти звуки холодили кровь монахов. В этом, не по собственной воле, обретенном мире шла своя жестокая борьба за выживание. Они, привыкшие жить обособленно за высокими стенами, монахи становились участниками этой суровой жизни.
Усталость и нервное напряжение одолели пришельцами. Расположившись прямо на земле, они крепко уснули. Лес хранил их покой от постороннего глаза. Под утро сильный шум разбудил монахов. Фома, привычный высматривать из засады добычу, отправился на разведку. Вдоль опушки леса двигались отряды варваров. Поступь боевых лошадей, скрип телег поднимали клубы пыли и создавали все заглушающий шум. В нем тонули стоны гонимых за телегами узников. Орда шла прямо на монастырь.
Конец ознакомительного фрагмента.
