высшим.
Немногочисленные экзорцисты с разумными представителями бездны не разговаривали, топорно избавляя этот мир от их присутствия. Техники и печати, никак не развиваемые со времен битвы богов, действовали грубо. По потолкам, к моему счастью, никто не носился, но сам ритуал представлялся, по словам Глеба, весьма неприятным.
А когда я вновь бросил взгляд на монитор и спросил с какого рожна их столько, если наставник уверен в одержимости, то почему не сдаст их обители, то в ответ получил неутешительное:
— Думаешь, я не пробовал? На первого же, которого нашел, натравил экзов. Пациента забрали и отпустили на следующий день. Ошибка, сказали они. Я поверил, ведь и сам не был уверен, а видеть не могу. На следующего я собирал данные долго, пока точно не удостоверился. И...
— Опять ничего? — я уже понял, к чему он ведет.
— Именно, — кивнул монах и тяжело вздохнул. — Не со всеми так было. Но в итоге меня попросили не лезть в дела одержимых, не моя специальность, мол. Посчитали параноиком, в свете всего произошедшего со мной. Но это не бред. Так что либо высшие умеют отлично маскироваться перед экзорцистами, либо...
Вслух он свои подозрения озвучивать не стал. Выглядело и правда слишком уж хреново. Если обитель покрывает высших демонов, то это получается полный и беспросветный швах.
— Жаль, нет в вашей команде экзорциста, — нахмурился Глеб. — Хорошие вы парни, даже княжич ваш нормальным оказался. Но изгоняющих слишком мало, вырождаются, всё реже и реже каждый год пробуждаются те, кто способен эту нечисть уничтожить. Видел бы ты, Илья, на что одержимые способны... Они настоящие монстры, а не те зверушки, что по катакомбам бегают. Их разум искажается и ничего человеческого не остается в итоге.
Видел я. И догадывался о том, чем ведьма занималась. Может Фрося когда-нибудь тоже мне исповедуется, но эти знания из тех, которые знать не стремишься. Хотел я сказать монаху, что я как нулевой могу помочь. И не мог.
Кто его знает, как он отреагирует. Может и не сдаст обители, учитывая его отношение к храмовникам. Но однозначно втянет в такое, чего я могу и не пережить. Ведь если я отправлюсь к Лазарю за изучением возможностей экзорцистов... Да тоже неизвестны последствия.
Я смотрел на пульсирующие яркие точки и пытался найти выход. От такого не отмахнешься и не забудешь. Но что мы можем вдвоем с Глебом? Да даже со всей нашей безумной командой?
Едва сдавшие экзамены молодые адепты и горящий местью магистр, но не той специальности. Против тысячи высших демонов. Отличный расклад, ничего не скажешь. Это как идти на ежа с голой жопой...
В любом случае, не выяснив про ту тварь, которая сидела в ведьме и что вообще можно противопоставить высшим демонам, даже думать нельзя о новом пути. Не считая того, что меня сейчас любая печать на хомячков порвать может. Так испытывать удачу даже мой боевой оптимизм отказывался.
Зацепила меня история Глеба, глубоко и сильно. Как и факт того, что твари эти среди нас ходят и дела свои темные проворачивают. От некоторых фотографий на стене у меня точно кошмары будут. Человеческие жертвы.
Я невольно усмехнулся. Они не могут без нас, а мы, получается, не можем без них. Кровь демонов делает одаренных сильнее для того, чтобы этих самых демонов и уничтожать. Проклятый замкнутый круг получается.
— Сам понял, вижу, — отреагировал на мою кривую ухмылку наставник. — Мне пришлось много времени на это потратить, прежде чем дошло. Эдик отчаялся почти, вдалбливая в мою голову отчего и почему.
Гордиться похвалой я не стал. У меня преимущество, по сравнению с пацаном, которым был Глеб в то время. Я давно научился думать, прежде чем делать выводы. Потому что никогда всё не оказывалось так просто, как казалось на первый взгляд.
Источник происхождения божественной пыли меня взбесил, безусловно. Как и привыкание к эликсирам, и аристократическая евгеника. Но таковы реалии этого мира. И я представлял что случилось бы, узнай все о том, что сила одаренных кроется в их заклятых врагах. Паника, хаос, анархия и прочие революционные развлечения.
В итоге всё полетело бы к тем самым, нежно любимым мною ебеням, произошла бы резня, с учетом магии неслабого масштаба, затем на остатках общества зародилось бы другое. И первое, что сделала бы новая власть — скрыла информацию о демонах. К идеализации истины меня не клонило, староват я был для такого.
Неприятно? Да. Но если выбирать между силой и справедливостью... Лучше не ставить себя перед таким выбором, короче говоря. Даже Глеб понимает, что без эликсиров он не справится. А цель у него такая, что все средства хороши.
— И почему ты мне всё рассказал и показал? — задал я единственный логичный вопрос.
Мог же просто объяснить то, к чему я сам пришел. Про тесные связи демонов и людей, и тот самый порочный круг. Наставник посмотрел на меня с хитрым прищуром и усмехнулся.
— Во-первых, Ржевский, шибко ты хитрожопый. Изображаешь из себя дебила вечно, но со мной не сработает. Я высших демонов вычисляю годами, думаешь тебя не просек? Постоянно болтаешься под ногами и встреваешь в события, случайно... И именно в те, которые ниточками ведут к моему расследованию. Совпадение?
— Не думаю, — на автомате ответил я и закашлялся, чтобы не заржать.
Вот в который раз я убедился, что он не так прост. Не лез ко мне, и без того было чем заняться. Но всё видел и подмечал.
— Так что раз уж ты всё равно всегда в гуще событий, — согласно кивнул монах. — То пора тебе играть на взрослом поле, адепт. Что-то мне подсказывает, что ты и так вляпаешься во всё это благоухающее розами дерьмо.
— А остальные? — я хмыкнул, но возражать против его пророчества не стал.
— Что-то мне подсказывает... Тьфу ты. Эти же орлы за тобой хоть в бездну ломанутся. Не хотел я никого из вас вовлекать, но вы сами уже заляпались, одна макушка и торчит.
— И не поспоришь... — резюмировал я. — И какой план?
План был простым. Убираться восвояси и не лезть пока. Столица гудела от терраформирования Ганзы, посольства один за другим выражали сомнения в своей безопасности на территории империи. Лучше сейчас было сидеть тихо и не ввязываться в принципе ни во что. Потому как самая наша простая операция превращалась в катастрофу. С этим наставник уже
