Мы заседаем в том дворе, где я раньше с батей жил, там и познакомились с пацанами, менять компанию я не хочу. Мне пытаются навязать дружбу парни из офиса, но меня от одного вида их прилизанных причёсок тошнит. Мои друзья занимаются спортом, носят спортивки и короткие стрижки, а не пьют латте на кокосовом и делают маникюр чаще девчонок. Мне нравится крутится в мире, где есть бабки и влиятельные люди, но двор с потухшими фонарями и драки на кулаках мне все равно ближе.
Рус сидит задумчивый какой-то, Саня с Пашей, близнецы, вечно улыбчивые, Фил как обычно на своей волне, опять девчонки какие-то. Да, у нас тут верностью только Дамир отличается. У того давно на Аньку слюни текут, только та с Русом всё еще. Сложная, короче, история. Они вон даже сидят рядом, а Рус на другой стороне. Говорю же, странная история, без бутылки не разберешь.
— Пиво будешь? — предлагают сразу, как только сажусь к ним.
— Не, мне ещё за город ночью ехать. Так что сегодня я пас.
— Че ты там забыл? — спрашивает Фил. — Бабу очередную? Поближе никого не осталось?
— Сестрица моя прилетает, встретить ее надо из аэропорта, — закатываю глаза. Одна мысль о ней уже бесит.
— У тебя сестра есть? — удивляется Аня. Ну да, это не тот факт, которым я горжусь, поэтому мало кто в курсе.
— Ага, не родная к счастью. Мой папа на её маме женился десять лет назад, вот, «сестра».
— Блин, а приходи с ней! Познакомимся, пообщаемся, — я понимаю, почему это просит Аня. Наша компания ей не то чтобы сильно подходит. Она сюда из-за Руса попала, а он с парнями проводит времени больше, чем с ней. Девчонок постоянных тут нет, чтобы им подружиться. Поэтому логичная просьба притащить сюда сестру.
— Она отбитый на всю голову противный подросток, Анечка. Не думаю, что вы найдёте общий язык. Да и вряд ли она согласится приехать.
Я и правда думаю, что она не согласится. Меня она не переваривает точно как и я ее. У нас это взаимно. Хоть в чем-то мы сходимся.
Время снова летит слишком быстро и я почти забываю о том, что мне надо в аэропорт. Мчу на всей скорости, благо ночью дороги пустые.
Приезжаю минута в минуту к тому времени, что говорила Ленка и выхожу из машины, пытаясь глазами найти Машку. Я реально не помню, как она выглядит, а за год эта ненормальная могла измениться до неузнаваемости. Если чужую домой привезу, Ленка вряд ли рада будет, так что приходится искать ту, которую надо.
Минут десять проходит, как начинает вываливаться толпа. Что-то подсказывает мне, что искать сестрицу надо именно здесь. Какая там она сейчас, Лена говорила? Блондинка?
Ищу глазами всех вышедших блондинок, но Маши среди них, кажется, нет. Бабуля лет семидесяти вряд ли она, дама с собачкой тоже, да и на эту красотку, что рядом с парнем каким-то, моя сестрица ну точно не похожа.
И где ее носит?!
Достаю телефон, ищу номер Лены. Она наверняка не спит, ждёт, когда я эту ненормальную привезу.
— Лана, Лапынин, — вслух листаю контакты, — Лара троечка, о, Ленка!
— Не Ленка, а Елена Александровна, — звучит рядом со смешком, и я поднимаю глаза. Какого…
— Машка?
— Машка на рынке семечками торгует, а я Мария. Маша, Машенька на крайний, — говорит красотка с улыбкой и почти вежливо, которая ну точно не похожа на мою… э-э… сестру. Рядом с ней чел какой-то стоит, сумками увешанный, и Маша поворачивается к нему и сладким голосом вещает: — Спасибо, Ромочка, что помог с сумками, спишемся.
— А номер оставишь? — этот «Ромочка» разве что слюной не давится, глядя на Машу.
— С номером слишком просто, поищи меня в соцсетях, — она шлет ему воздушный поцелуй, забирает чемоданы и чуть ли не силой толкает его в спину, чтобы проваливал. А я так и стою столбом, пытаясь не охренеть от происходящего. Хотя я уже… — Ну? Багажник откроешь?
Мне хочется ей колкое что-то сказать, как раньше, но, кажется, я реально проглотил язык. Эта Маша… это какая-то другая Маша. Она охренительно красивая. Даже какая-то нежная, что ли, в этом светлом легком сарафане и с белыми длинными волосами. Как будто не она еще пару лет назад выглядела как мелкий чертёнок с короткими разноцветными патлами, у которого изо рта вечно какая-то хрень вместо нормальной речи лилась.
Открываю багажник, складываю чемоданы, пока Машка забирается на пассажирское, а потом сажусь за руль все так же молча, потому что слов не могу подобрать.
Ну и что это, нахрен, такое?!
Глава 2. Ярослав
Да не может быть такого. У меня в голове не укладывается, какого черта моя младшая “сестрица”, противный фрик-подросток выглядит вот так.
Так, как будто она не выползла из самолета посреди ночи, а как минимум сошла с обложки журнала, ну или с подиума, я не знаю.
Я начинаю сомневаться в своей адекватности, когда Маша смотрит на меня и щелкает пальцами у лица, говоря открыть багажник. Это точно она? Нет, ну, может мне мозг надуло, пока я по трассе с открытыми окнами ехал? Потому что… Да потому что!
Смотрю на нее еще раз, пытаясь развидеть в ней хоть каплю той Маши, которую я знал раньше. Волосы? Не разноцветные, красиво уложенные светлые кудри. Макияж? Не зеленые тени под брови, стрелки аккуратные какие-то, губы блеском. Маникюр тоже не тот. Раньше она черт-те что с руками своими творила, а сейчас красивые красные ногти, я даже на них заглянул, конечно же, вдруг реально чужую сейчас домой притащу, мне же Ленка яйца оторвет и с моего же балкона в бассейн и выкинет.
Стиль одежды тоже совершенно другой. Если раньше чертенок носила спортивные широченные худи с кроссовками, то сейчас как ангелочек в белом платье и босоножках стоит.
Итак, что мы имеем? Что осталось от прежней Маши?
А вот ни-хре-на.
Кроме голоса и цвета глаз. Эти почти бирюзовые — редкость. Я такие только у Ленки кроме нее видел, серьезно, как будто их в жизни отфотошопили.
А, ну и родинка еще прямо в уголке губ. Это тоже у них семейное, кстати. Не то чтобы я помню, какие там родинки были у Маши… Просто у Ленки один в один, так проще сравнить.
Кстати, когда Маша выглядит по-человечески, она офигеть как похожа на свою маму. Раньше я не особо замечал этого, да я и на Машу-то не особо смотрел раньше, чего уж там. А сейчас прям копия.
Выходит, все-таки та Маша, можно забирать.
— Слушай, Ярослав, я знаю, что ты не слишком меня рад видеть, но я в одном сарафане, а сейчас три часа ночи и мне очень холодно, — говорит на удивление спокойно, а не орет, и я оживаю. Точно! Холодно, а она в одном сарафане. А я, вроде как, джентльмен.
Иногда.
— Садись в машину, — открываю замки и забираю у нее сумки и чемоданы. Где она вообще была, что столько вещей с собой? На Северном полюсе?
— Ты что, сам будешь мои сумки складывать? — спрашивает, ёжась от холода. Ветер и правда сильный.
— Нет, тебя заставлю таскать. Сядь уже молча.
Она что-то бубнит под нос, но я уже не слышу. Чемоданы реально почти неподъемные, как она их тащила? Или у нее на каждое передвижение был такой вот свой “Ромочка”, который помогал с сумками? Кто это вообще? Где она его взяла?
Усаживаюсь на водительское и смотрю на Машу. Нет, ну это с ума сойти можно. Как так вышло? Она попала в какое-то шоу с перевоплощениями? Ну знаете, где там с ними бегают по магазинам, а потом полтора дня торчат в салоне красоты, чтобы до первого принятия душа очередная уставшаяы мать четверых детей почувствовала себя принцессой.
— Яросла-а-а-ав, — тянет Маша со смешком и снова щелкает пальцами у меня перед глазами, когда я снова залипаю на ней, пытаясь понять, что происходит. — Не спи за рулем.
— Да не сплю я, — встряхиваю головой, пытаясь очнуться. — Пытаюсь понять, ту ли я Машку домой везу. Пока очень сомневаюсь.
— Года четыре назад я тебе в трусы ящерицу засунула, — хихикает маленький демон, сразу подтверждая, что это точно та Маша. — Мне, конечно, немного стыдно за тот поступок сейчас, но тогда было очень весело.
— Вообще не было! — протестую тут же. Потому что весело не было! Эта пиявка мелкая закинула мне в трусы ящерицу, когда я сидел на корточках у мангала. Приятного было мало! Радует только, что выжили мы оба. И я, и ящерица.
