официальной помощницей при себе. Некоторые будут думать, что она таким способом продвигает обряд Чжэньсян.
— Что в этом плохого? — спросила Амелия.
— Все будут считать, что твои хорошие оценки и другие привилегии, только из-за того, что Фарагонда поддерживает идею всеобщего прохождения обряда, — пояснила Фри.
— Но моё отличие от учеников толко в том, что у меня есть помощница и ничего более.
— Ну и что? Они все равно будут думать, что у тебя их больше.
— Значит, этот браслет в каком-то смысле опасен?
— Ага, особенно для тебя, — подтвердила Фри. — Уже сейчас ты для всех некий вызов.
— Какой вызов?
— Весьма заковыристый. Например, ученики обязаны уважать всех без исключения. Полагаю, во всех книгах по этикету начинают с взаимоуважения?
— В большинстве случаев, — сухо обронила Амелия. — Хотя хотелось бы, чтобы с этого начинались все учебники.
— Ага. Что то из ряда: «А сейчас дорогие учащиеся, прежде чем мы перейдем непосредственно к предмету изучения, хотим напомнить уважайте себя и других».
— Ну так вот, помимо этого, существа с Центральных планет официально обязаны уважать жителей более далеких стран — торопливо продолжила девушка. — Я говорю «официально», потому что так предписывает устав. Но на самом деле они не всегда его соблюдают.
— Я так понимаю это относится к нам. Почему?
Фри заколебалась. Вот как отвечать на такой вопрос?
— Обычно все важные нововведения начинаются в Магиксе, так как она считается главной планетой а Волшебном измерении. В случае же с договором Чейнши он пошел с Юан Лин, весьма отдалённой от Центра планеты, что не совсем привычно, — тщательно подбирая слова, выдавила она. — В Волшебном измерении все равны и страны имеют одинаковые возможности. Но неофициально считается, что планета Магикс выше остальных и только она может принимать важные решения.
— Получается достоинство жителей Центра было «уязвлено» таким способом?
— Именно так. Но это только одна причина.
— В довершение на Центральных планетах презирают выходцев отовсюду, что дальше Второго траспортного кольца, будь ты хоть фея, хоть гном. Они считают, что технический прогресс дошел до этих мест слишком поздно, и по этому их жители не сильно развиты интеллектуально. А поскольку наша планете намного дальше, глумиться над нами будут всю дорогу.
— Вот как, — проговорила Амелия. — Если я правильно понимаю, формально я неприкасаема по двум причинам: я любимица Фарагонды, потому что прошла обряд Чейнши и имею помощницу и уроженка окраины измерения. Значит, вызов состоит в том, насколько изобретательно ученицы смогут выказать свое неуважение ко мне?
— В основном, — подтвердила Фри. — И в том, насколько близко они приблизятся к черте, не заступая за нее.
— К какой черте?
— Той, что отделяет насмешку от наказуемого проступка, — сказала Фри, раздумывая, как получше объяснить. — Вот тебе пример: любая встречная может толкнуть тебя, а потом заявить, что это ты в нее врезалась. Но никто не полезет к тебе в комнату и не будет копаться в шкафу или личных вещах. Разница в том, что во втором случае уже не получится сказать, что ты сама виновата.
— Если только они не скажут, что я храню у себя в комнате украденную одежду или украшения, а они пытаются разоблачить меня.
Фри вздрогнула.
— Об этом я не подумала, — признала она. — Но верно — это бы сработало идеально. Но в таком случае пришлось бы доказывать, что ты украла эти вещи.
— Их можно подбросить в мою комнату во процессе мнимой проверки.
— Наверное, — согласилась Фри. Опасностей даже больше, чем я представляла. — Похоже, нам предстоит три года ходить по краю.
Несколько шагов они проделали в молчании.
— Возможно, будет лучше, если ты не будешь ходить по краю вместе со мной, — наконец произнесла Амелия.
— Ага, только об этом надо было думать до того, как ты попросила маму отдать меня к тебе в помощницы, — напомнила Фри. — Хочешь позвонить ей и сказать, что помощница тебе больше не нужна?
— Мне все еще нужна твоя помощь, — ответила Вайс. — Но ты можешь, как и остальные призирать меня.
Фри нахмурилась:
— Не догоняю.
— Прости, — Амелия начала идти медленнее.
— Нет, я не в прямом смысле, я не до конца поняла суть твоей последней фразы.
— Я неясно выразилась? Я имела в виду, что ты можешь дать понять остальным, что я для тебя балласт. Который навязали тебе против твоей воли.
— Но ты не балласт, — возразила Фри. Амелия единственная подруга Вокер. — Как я могу оставить тебя?
— Почему нет? — спросила Амелия. — Это из-за меня ты оказалась тут, в месте, которое тебя пугает.
— Бросить тебя будет неправильно, — нахмурилась Фри.
— Изначально, я должна была поехать одна и справляться со всеми проблемами сама. Можно просто представить как будто так и случилось.
У Фри побежали мурашки по телу, в душе что-то кольнуло.
— Я даже не думала раньше, что тебе будет тут трудно — виновато произнесла она. — И я не боюсь, просто мне не сильно хочется учиться в компании зазнавшихся принцесс.
— Рада это слышать, — серьезно сказала Амелия. — Вместе мы все преодолеем.
— Да уж, — обронила Фри, уставившись на Вайс из-под нахмуренных бровей. Что же получается — в противостоянии со всей Алфеей она принимает сторону Амелии?
— Жду не дождусь, — вздохнула она. — Но сменим тему: ты и вправду встречала принцессу Стеллу?
— Встречала, — отстраненно произнесла Вайс. — Занятная была встреча.
— И все? Ты ничего мне не расскажешь? Только то, что встреча была занятной?
— Не думаю, что тебе будет о ней интересно слушать — сказала подруга.
— Тем более скоро ты сможешь увидеть ее в живую, — она уставилась на браслет у себя на ладони. — С тем, мы из презираемой окраины, ничего не поделаешь. А вот его, пожалуй, лучше спрятать, — с этими словами она убрала его в карман.
Фри кивнула:
— Поддерживаю.
Девушки приблизились к комнате номер сто тридцать семь, и остановились. Они дали себе время немного пофантазировать о том, какой будет их комната.
— Посмотрим, что Алфея для нас приготовила, — сказала Вокер.
— А сразу же после этого выучим расписание и распределим обязанности по комнате, — добавила Амелия. — И как можно лучше подготовимся к столкновению с детьми знати.
Фри вздохнула:
— Ну да, и это тоже.
***
Как и предполагали подруги, многим в Алфеи пришлось не по душе, что вместе с ними начала учиться очередная дочь какой-то там феи, известной лишь в своем захолустье на окраине измерения. Перепрыгивать подножки и нести подносы с едой так, чтобы при столкновении с кем-то содержимое не перевернулось или не пролилось, они научались уже ко второй неделе обучения. Но сегодня с самого утра, как будто по волшебству, все прекратилось, и это
