Теоретической основой данного исследования послужили труды таких отечественных исследователей в области государства и права, как С.С. Алексеев, Г.В. Атаманчук, М.И. Байтин, В.М. Баранов, С.Н. Братусь, А.Б. Венгеров, Н.В. Витрук, А.М. Витченко, Н.А. Власенко, В.М. Горшенев, В.В. Ершов, О.С. Иоффе, Т.Д. Зражевская, В.П. Казимирчук, Д.А. Керимов, Н.М. Коршунов, Л.Л. Лазарев, И.В. Левакин, А.В. Малько, Г.В. Мальцев, М.Н. Марченко, Н.И. Матузов, А.С. Мицкевич, В.С. Нерсесянц, М.Ю. Осипов, В.Д. Перевалов, Д.Е. Петров, А.С. Пиголкин, М.И. Пискотин, В.Ф. Попондопуло, Т.Н. Радько, В.П. Реутов, И.С. Самощенко, В.А. Сапун, И.Н. Сенякин, В.Н. Синюков, В.В. Сорокин, В.Д. Сорокин, В.М. Сырых, Л.Б. Тиунова, Ю.А. Тихомиров, В.А. Толстик, Ю.К. Толстой, А.Г. Хабибулин, А.Ф. Черданцев, Р.В. Шагиева, А.Ф. Шебанов, Р.О. Халфина, Л.С. Явич, В.Ф. Яковлев и др.
Поскольку комплексные отрасли права, включенные в процесс правового регулирования, представляют собой отдельный, самостоятельный объект исследований, в качестве теоретической основы были использованы работы С.С. Алексеева, Г.П. Курдюк, Е.А. Киримовой, В.А. Кирина, О.А. Красавчикова, М.И. Милушина, С.В. Полениной, В.Н. Протасова, В.М. Сырых, М.Ю. Челышева и др.
При формулировании научных выводов автор учитывал достижения российских ученых в области таможенного, информационного, предпринимательского, экологического, социального, жилищного, инвестиционного, финансового, валютного, аграрного, служебного, муниципального, земельного, трудового, семейного, миграционного и транспортного права, в частности, труды И.Л. Бачило, В.С. Белых, С.А. Боголюбова, М.М. Бринчука, М.И. Васильевой, Е.П. Губина, И.А. Дякиной, А.М. Зрячкина, А.Г. Калпина, М.И. Козыря, А.Н. Костюкова, Ю.А. Крохиной, О.Е. Кутафина, В.Н. Лопатина, О.Е. Мешковой, П.Г. Лахно, В.Н. Литовкина, Г.А. Свердлык, В.Н. Сидорова, И.А. Стрельниковой, Е.А. Суханова, Г.А. Тосуняна, И.З. Фархутдинова, Т.Я. Хабриевойи др.
Глава I
Комплексность как один из принципов организации системы права
§ 1. Теоретические аспекты соотношения системы права и системы законодательства
Чтобы четко установить место комплексных правовых образований в системе права, необходимо рассмотреть вопросы о соотношении системы права и системы законодательства, а также о структурной организации права. Изучение соотношения системы права и системы законодательства является важным аспектом формирования и дальнейшего развития права, поскольку позволяет сравнить право и законодательство именно как системы, т. е. с точки зрения связей, целостности и обусловленной ими устойчивой структуры.
В юридической литературе можно найти различные подходы к соотношению отраслевой структуры законодательства и отраслевой структуры права. При этом наиболее ярким примером несовпадения права и законодательства является фактор комплексности.
В дореволюционный период отечественные ученые при исследовании права разграничивали его на частное и публичное, а также выделяли такие отрасли права, как семейное, международное, уголовное и другие, которые нельзя однозначно отнести к частному или публичному. В начале XX века отсутствовала четко оформленная структура системы права. Господствующим было деление права на частное, или гражданское, и публичное[4].
В советский период комплексные правовые образования рассматривались в рамках системы законодательства.
Советская теория права была привязана к определению права как совокупности правил поведения, установленных в законодательном порядке и обеспеченных принудительной силой государства. Особенностью сложившейся на этой основе теории права был ее внутренне противоречивый характер: с одной стороны, право определялось как система нормативных предписаний, санкционированных государством, а с другой, – отмечалась социальная обусловленность права экономическими отношениями.
Было выработано понятие системы права как совокупности иерархически организованных отраслей права, и определено 9 отраслей права (государственное, трудовое, колхозное, административное, бюджетно-финансовое, семейное, гражданское, уголовное и судебное), составивших основу системы советского социалистического права. Критериями деления права на отрасли были названы предмет и метод правового регулирования. Изучались также элементный состав системы права, правовые институты и отрасли права, в том числе комплексной отрасли.
Система права выступает объективной основой для систематизации законодательства, а система законодательства должна соответствовать системе права, но все-таки не тождественна ей, поскольку в ряде случаев в текущие нормативные акты включаются нормы различных отраслей права. Если у какого-либо нормативного массива может быть выделен предмет и согласующийся с ним метод правового регулирования, соответствующие предмету и методу отрасли права, то мы имеем дело с отраслью законодательства. Если такого соответствия не наблюдается, то налицо комплексная отрасль законодательства или комплексный нормативный массив, который не может быть отражен в системе права. Поэтому сближение отраслей законодательства с отраслями права не исключало более высокий уровень систематизации путем создания для практических нужд комплексных кодексов.
Систему законодательства следует отличать от системы права – отраслевая структура законодательства делится на отрасли законодательства, адекватные отраслям (подотраслям) права, и комплексные отрасли законодательства, формирующиеся применительно к сферам государственного управления[5]. В литературе также отмечалось, что комплексность может затрагивать только законодательную систему, а комплексные отрасли – это на самом деле отрасли законодательства, а не права[6].
Одним из главных аргументов против комплексных отраслей в системе права является то, что, исходя из понимания предмета и метода правового регулирования как единственных классифицирующих критериев отраслей права, «комплексные отрасли» права не существуют, существуют лишь комплексные отрасли законодательства. В доказательство этой теории Е.А. Киримова анализирует нормы права, составляющие «комплексные отрасли права», и указывает на то, что данные нормы выделяются из норм основных отраслей, которые, как правило, представляют собой субинституты соответствующих институтов основных отраслей права с учетом специфики сферы деятельности, опосредуемой нормами этих отраслей. Как утверждает автор, «комплексное использование законодательства, содержащего «функционально взаимодействующие» группы норм различных отраслей права, не создает новой отрасли права, ибо при комплексном правовом регулировании общественных отношений не происходит превращения норм одного вида в другой или какого-либо их слияния, иначе вся идея комплексности с появлением нового качества утратила бы смысл»[7].
Было высказано мнение, что можно говорить о создании комплексных законодательных актов (о культуре, спорте, здравоохранении, строительстве и т. п.), объединяющих в себе нормы различных отраслей права.
Вместе с тем С.С. Алексеев отмечал, что сторонники данного подхода оценивают комплексные отрасли законодательства как «системные образования», отличающиеся «структурной определенностью и закономерными связями между элементами», «связями управления», наличием активных центров, что соответствует характеристикам и определениям, которые используются в научных разработках, посвященных структуре права[8]. Раскрытию всех связей соответствующей отрасли (связи норм права одного института; связи норм разных институтов, но одной отрасли права; связи разных отраслей) способствуют различные формы систематизации законодательства.
Сторонники комплексных отраслей в законодательстве допускают также наличие иных комплексных образований, в частности комплексных правовых институтов. Признание существования комплексных институтов отнюдь не идентично признанию наличия комплексных отраслей права, понимаемых как совокупность комплексных институтов. Сама природа отрасли права как категории социальной действительности исключает возможность существования комплексных отраслей права (в отличие от комплексных отраслей законодательства), поэтому в системе права имеют место только межотраслевые «пограничные» институты[9].
С.В. Поленина отмечает, что увеличение количества комплексных нормативных правовых актов, в том числе законов – факт бесспорный. Но принятие большинства из них подтверждает и нормативно закрепляет появление различных форм межотраслевых и внутриотраслевых комплексных структурных образований лишь на уровне институтов, а не отраслей права. Перестройка научного мышления в этой сфере тем более нужна, поскольку научная категория «отрасль права» всегда служила и будет служить своеобразным компасом, ориентиром в правотворческой работе. В этом и есть ее социальная ценность и практическая значимость. В настоящее время понятие комплексная отрасль такой ориентирующей функцией не обладает. Более того, расплывчатость данного понятия, некритическое его употребление в специальной литературе способны в какой-то мере даже дезориентировать законодателя. Вместе с тем едва ли правильно делать вывод, что комплексная кодификация пришла на смену кодификации в рамках существующих отраслей права[10].
