выступала Россия. Частые смены курса французского правительства в период 1789–1814 гг. в отношении России находили свое отражение в прессе, и динамика этих изменений вызывает немалый интерес.
Представления о том, что позволяет отдельным индивидам считать себя некой общностью – «своими», всегда неразрывно связаны с исследованием существовавших у разных народов образов «других» [10]. Помимо научной актуальности изучение возникших в прошлом представлений разных народов друг о друге имеет и вполне практическое значение, поскольку стереотипы взаимного восприятия меняются довольно медленно и, несмотря на изменившиеся условия, продолжают оказывать влияние на взаимоотношения разных народов на протяжении долгого времени. В частности, распространившиеся на Западе в XVIII–XIX вв. представления о России и русских и по сей день влияют на отношение стран и народов Европы и европейской общественной мысли к России. Проблема диалога, преодоления (или использования) стереотипов массового сознания – одна из важнейших в современной культуре и политике.
Методологической основой представленного исследования стали историко-антропологические методы, нашедшие применение в большом числе зарубежных (М. Фуко, Б. Геремек, Ц. Тодоров, И. Нойман, Б. Андерсен) и российских (А. Б. Давидсон, А. Н. Зашихин, С. И. Лучицкая, С. В. Оболенская, О. В. Чернышева и др.) работ, что подразумевает изучение образа России как самостоятельного феномена. Одно из основных понятий, которое используется в исследовании, – это категория «этнического стереотипа», подробно разработанная и активно применяемая сегодня в научной литературе, освещающей проблемы национальной идентичности. Согласно концепции, предложенной У. Липпманом[11] и получившей сегодня широкое распространение в исследованиях по общественным наукам, стереотип рассматривается как принятый в исторической общности образец восприятия, фильтрации, интерпретации информации при распознавании и узнавании окружающего мира, основанный на предшествующем социальном опыте. Этническим стереотипом называют существующий в коллективном сознании нации устойчивый образ самой себя или другого народа. Подобные представления укоренены в прошлом и наследуются индивидами через воспитание, влияние среды и воздействие общественного мнения.
Стереотипы имеют выраженное эмоциональное содержание, поскольку содержат в себе оценку – положительную или отрицательную. Главное в стереотипном мышлении – стремление отделить себя и «своих» от «других», свои национальные признаки от тех, которые якобы принадлежат «аутсайдеру». Характерным свойством стереотипа является его низкая изменяемость под влиянием поступающей новой информации. Неосознанное усвоение принятых в данной среде культурных норм формирует стереотипы, и реальная встреча с «чужим» становится проверкой этих впечатлений[12].
Историография предложенной темы объемна и неоднородна в силу охвата большого временного промежутка и нескольких исследовательских проблем. Ее можно разделить на группы. Первая – это внушительный пласт работ, посвященных изучению прессы XVIII – начала XIX в. в целом и ее отдельным аспектам – цензуре, отношениям властей к периодике, ее развитию в различные периоды. Подобные исследования стали появляться еще во второй половине XIX столетия[13]. В обобщающих работах по истории развития французской прессы и журналистики революционный и наполеоновский периоды также освещены[14]. С последней четверти ХХ в. начался подъем интереса к прессе эпохи Просвещения и Революции, обусловленный новыми исследовательскими задачами. В фокус исследователей попали вопросы о читательской аудитории прессы, процессы издания, общественная и политическая роль прессы[15].
Еще одна группа исследований посвящена образу России, сложившемуся в разных странах Европы в XVIII – начале XIX в. На рубеже указанных двух столетий происходило конституирование новой французской идентичности, и в этом процессе, как уже отмечалось выше, Россия сыграла важную роль. Однако в исследованиях данной категории приоритетное внимание уделено вопросам формирования представлений в исторической или общественно-публицистической литературе[16], а не в прессе. Только в последние десятилетия появился ряд работ, посвященных изображению России во французский периодических изданиях XVIII–XIX вв. [17] В недавно вышедших монографиях по социокультурной антропологии франко-российских отношений в эпоху 1812 г. пресса не является ключевым источником для исследователей[18].
В целом в историографии французской прессы периода 17981814 гг. содержанию газет уделялось гораздо меньше внимания, чем вопросам журналистики, цензуры или организации газетного дела, особенно это касается наполеоновского периода. В отношении исследователей к газетам Консульства и Первой империи все еще остается актуальной фраза Е. В. Тарле: «Всякий историк, которому приходилось работать над наполеоновским периодом, знает, что пресса времен Первой империи решительно ничего ему дать не может, занимается ли он политической, экономической или культурной стороной этой эпохи»[19]. Аналогичную по содержанию фразу можно найти и в предисловии к монографии А. Кабаниса 1975 г., написанном Ж. Годшо[20].
Надо признать, что определенная доля правды за этим высказыванием есть. Пресса времен Консульства и особенно Первой империи является крайне скучным, выхолощенным чтением. Но тем не менее, поскольку периодика для большинства населения была единственным печатным источником информации о стране и мире, ее содержание заслуживает пристального внимания и изучения. Особый интерес в этом отношении вызывают материалы прессы, выходившей в периоды военных конфликтов Франции и России в 1798–1799 гг., 1805–1807 гг., 1813–1814 гг. и особенно кампании 1812 г., наложившей глубокий отпечаток на историческую память французского народа.
Несмотря на важность этой темы, фундаментального обобщающего труда на тему эволюции образа России во французской прессе Революционной и Наполеоновской эпох – периода, когда контакты двух стран были очень активными и две державы не раз переходили от войны к союзу и обратно, – еще не было сделано, и данное исследование служит тому, чтобы хотя бы отчасти заполнить эту лакуну.
Представленная вниманию читателей монография основана на широком круге источников, как опубликованных, так и архивных, но главным материалом для исследования стали франкоязычные газеты, издававшиеся во Франции или ее государствах-сателлитах. Необходимо пояснить, что под прессой в первую очередь мы подразумевали именно регулярно выходившие газеты, и наше исследование основано на контент-анализе этой категории периодических изданий в силу ее значительного влияния на общественную жизнь в изучаемый период[21]. Поскольку в эпоху 1789–1814 гг. во Франции неоднократно происходили существенные переломы политического курса и социальные потрясения, газеты, ставшие продуктом своего времени и французской общественно-политической жизни, появлялись на свет, исчезали и меняли свои идеологические установки так же драматично и порою быстро, как происходили изменения в том нестабильном мире, в котором они циркулировали.
* * *
Эта книга стала закономерным завершением проекта, над которым коллектив авторов работал несколько лет. Сама идея данного исследования родилась не спонтанно: мы все занимаемся разными темами и сюжетами в рамках истории Французской революции и последовавших за ней исторических событий, и именно французская и франкоязычная пресса была одним из главных источников для наших научных изысканий. Однажды мы предположили, что будет интересно и полезно подготовить обобщающий труд об образе России, который бы охватывал весь период Французской революции и Первой империи 1789–1814 гг. Во многом вдохновителем этого проекта стал
A. В. Чудинов, которому мы выражаем искреннюю признательность за его советы, наставления и
