терроризировать кровожадные хищники. Мир был на краю мифологизированного анклава7 и пустоши, на которой ничего не произрастет. Поэтому Симуран держался в стороне от людей, а после недавнего контакта с одним из четырех жрецов славянского племени, у которого он умыкнул магический камень прямо с ритуального алтаря, и вовсе ушел в глухую несознанку и целыми днями прятался в густой чаще можжевеловых лесов. Камень дважды переносил его сквозь время в отдаленные части материка, и это было неожиданным открытием. Путешествовать без затрат энергии он любил, но камень был не так прост, как казался. За свой вклад он изымал у носителя часть его мистических способностей, изменяя форму, так что для Симурана было сюрпризом однажды обнаружить рыжий хвост и невесть откуда взявшиеся бакенбарды. Но сейчас он стоял на краю пропасти и ему было не до сантиментов и разглагольствований. Голод был движущим инстинктом и он почти решил эту проблему, если бы не выросшая на его пути дремучая рептилия, которая присвоила его добычу.
Дракон окинул взглядом обмякшее тельце косули в своей лапе и спрятал ее за спину. Набирая воздух в грудь он посмотрел на Симурана с предельной долей скепсиса и проговорил:
– Ровно с этого момента начинается строгий подсчет калорий, друг мой. Впереди диета и дыхательные практики, только так можно очистить свой разум, погасить кармический долг перед будущим перерождением. – одухотворенно заявил дракон вырисовывая острым, загнутым когтем прямо в воздухе замысловатые символы.
Симуран на секунду опешил, но продолжил агрессивно скалиться.
– У меня свои правила! – отрезал он. – У тебя мой ужин. И я тебе не друг. Верни добычу!
– Ты прав. Быть другом дракона – слишком почетное звание. На это нужна квалификация, подтверждающие сертификаты, справки всякие, а у тебя ничего подобного нет. Может ты бешенством болеешь? Гляди, как на тебе шерсть топорщится. А мне с зараженными возиться некогда, да и вредно это. У меня аллергия начинается, я чихаю, и тогда все вокруг может превратиться в пепел. Ты когда-нибудь выбирался из лесного пожара? – проговорил дракон. Симуран недовольно фыркнул, выражая неоднозначное мнение. – Вот. Не рекомендую провоцировать что-то подобное. Запах паленой шерсти вызывает еще большее раздражение слизистых и…
– Ты зачем мне зубы заговариваешь, Дракон? Я ни слова не понял. – перебил дракона Симуран, складывая растрепанное оперение на крыльях. – Верни мой ужин и я пойду.
– Нет. – просто отозвался Дракон, выдохнув облако пепла, которое сверкая опало на серую каменистую тропу. – Предлагаю поужинать более полезным блюдом. Ты пробовал когда-нибудь запеченный сельдерей?
– Это что еще за бодяга8? Я предпочитаю парное мясо. Свои привычки не меняю. Мой ужин – в твоих лапах. Верни. И дело с концом! – упрямо мотнув головой, заявил волк.
– Невозможно же быть настолько кровожадным? – возмутился Дракон, переложив косулю за своей спиной в другую лапу. – Она ведь тоже хочет жить, к тому же есть прекрасная альтернатива – соя. Сейчас все поля вызрели и…
Симуран громко рассмеялся, тем самым перебив Дракона, который удивленно смотрел на внезапного собеседника, как на существо пораженное мутизмом9.
– Травоядный дракон? Да не смеши! Не тебе ли из долины каждые три месяца приносят в жертву по одной принцессе? Так и скажи, что решил поужинать в одну морду.
– К твоему сведению, – обиженно хмуря брови, заметил Дракон, – жертвоприношения себеподобных прерогатива жрецов. Я ни о чем таком не просил. В моем рационе первое место занимают углеводы.
Волк снова гавкающе расхохотался, а Дракон снисходительно взирал на него с высоты своего роста и думал, что ему попался на редкость невоспитанный товарищ по карневерской партии плацентарных10. Никаких манер, никакой эмпатии и сострадания. Он качал головой и раз за разом повторял тезис о том, что жевать живых существ в угоду своему чреву – плохой отпечаток для кармы. Симуран стоял на своем и требовал крови, как это типично для нетипичного хищника.
Пока Дракон и крылатый волк пререкались, обменивались колкостями и читали лекции на гастрономическую тему, из зарослей кустов, что нависали над уступом, стали вылетать россыпи острых стрел. Они опасно обсеяли каменистую дорожку у ног Симурана. Он воровато пригнулся к земле и почти ползком переместился к ближайшим камням вслед за Драконом, который точно также стал отступать за спасительные отвесы, оскальзываясь и по-прежнему пряча за спиной пришедшую в себя косулю.
Волк и дракон в какой-то момент угодили в каменный тупик. Со всех сторон окруженные нависающими выступами они заняли оборонительные позиции, открыто встречая неприятеля. Перед ними оказались три охотника вооруженные ловчими сетями, арбалетами и боевыми чеканами11. Один из них решительно достал меч и угрожающе наставил его на дракона, пока остальные держали на прицеле будущих жертв охотничьего инстинкта. Они медленно приближались к загнанным в угол крылатым существам.
Симуран встал в позу, обнажив ряд острых зубов, и яростно прорычал. Пока дракон раздувал ноздри и выпускал клубы дыма с мелкими искрами, косуля выпала из его лап. Оказавшись на линии огня между охотниками и чешуйчатой рептилией, она решила, что безопаснее все же за спиной огромного, грозного вулкана, которым ей представлялся дракон в данной ситуации, чем в руках существ иного вида. Поэтому она нырнула в узкий просвет между спиной рептилии и камнями с ужасом наблюдая оттуда за разворачивающейся сценой.
Дракон иронично помотал головой, запустив когти в шершавый слой известняка, и принял свирепый вид. Он размышлял, что сейчас наберет побольше кислорода в нижние отделы легких и напугает охотников потоком отвлекающего пламени, и пока они будут в замешательстве, вместе с косулей спланирует в долину, поближе к рекам. Но как только он принял боевую стойку, и все четыре конечности обрели жесткую адгезию12 с каменистой эспланадой13, один из охотников запустил в него острую стрелу. Она удачно поразила цель между драконьим плечом и килем14 вонзившись в его межчешуйчатое пространство. Дракон вздрогнул и заметив капли вязкой, багровой крови на сияющей чешуе у него закружилась голова, подступила тошнота, а перед глазами заплясали мелкие мушки. Он вдруг пошатнулся, выписал короткий пируэт с элементами аллегро15, заставив разойтись в стороны охотников, продолжающих целиться в эту огромную мишень. Наконец, он рухнул навзничь, подняв тучу пыли вокруг своей туши. Его полностью охватило томное состояние синкопа16. Стрела была отравлена, и судя по тому, что ее наконечник легко преодолел бронированную защиту, он был изготовлен явным умельцем, который знал чем поразить дракона.
В следующий раз, когда он открыл глаза, то почувствовал ноющую боль в плече и легкое онемение пальцев.
