Саяни покрутила бокал в руке. Вино напоминало кровь.
— Хм… Если вам так уж все равно, зачем вы пришли?
— Ну, уж точно не затем, чтобы пожалеть тебя. Мне так выгодно и удобно… Ладно уж, скажу: мы в одной тонущей лодке, и мне, и тебе с нее некуда бежать. Давай же приступим, — он мгновенно преобразился из расслабленного светского господина в мрачного, утомленного путника. — Я в подробностях знаю, чего и кого ты хочешь: чтобы Вианта очнулась и ты получила развод. Ты вопила на все мироздание.
Саяни напряглась, обеими руками сжала тонкую ножку бокала.
— Вопрос в том, сможешь ли ты принести жертву, которая мне нужна, — продолжил Незваный.
Будто веники в руках невидимого уборщика, за окном качались еловые ветви, и по квадрату солнечного пятна на полу двигались щетинистые тени. Женщина сидела, неестественно выпрямив спину, казалось, будто она высечена из камня, и не мигая смотрела на тень от стула, на котором устроился ее собеседник. Мужчина не отбрасывал тени, словно его и не было здесь. Между ножками стула в паутине трепыхалась муха; игнорируя засохших мошек, к ней деловито подбирался паучок.
Незваный придвинул стул к Саяни, наклонился и прошептал ей на ухо свое пожелание. Тонкая ножка бокала, судорожно сжатая пальцами, хрустнула, отпала и покатилась по полу.
— Это слишком, — прошептала она. — Я принесла золото и драгоценности. У меня есть еще, в десять раз больше…
Собеседник посмотрел на нее с сочувствием, потом указал на ножку бокала, которая тут же превратилась в огромный бриллиант.
— Меня это не интересует, — сказал он. — Таковы правила, моя дорогая. Правила этого мира, который создал не я. За счастье нужно заплатить чем-то действительно значимым, иначе даже я не помогу тебе. У тебя есть минута на раздумья.
Шло время. Нет, ползло. Тянулось нитями застывающего сахара. Мужчина, не отбрасывающий тени, встал и направился к двери, а женщина вцепилась в подлокотники. Повернула голову в его сторону и крикнула:
— Стой! Я согласна. — Она встала, громыхнув стулом, и сжала кулаки.
— Вот и умница, — улыбнулся он, поворачиваясь. — Теперь надо скрепить сделку.
Княгиня Саяни недобро улыбнулась:
— Кровью?
— Какие глупости! Чем-то приятным. В мире много приятных вещей: еда, вино, женщины. Кто-то находит прекрасное в ужасном, но я не из таких.
Незваный начал преображаться: глаза его потемнели, брови стали узкими, черными, с изломом, волосы начали светлеть, минута — и серебристые пряди зазмеились по его плечам. Дарьэль шагнул к своей возлюбленной, коснулся ее шеи. Саяни смотрела на него в упор, и уголок ее века дергался.
— Не бойся, дорогая, — проговорил Незваный голосом Дарьэля. — Я никого не беру силой… Чувствую, как колотится твое сердце. Мы всего лишь скрепим сделку поцелуем, и мне подумалось, что такой образ будет тебе наиболее приятен. Ты успеешь побыть счастливой и не раз увидишь его, обещаю.
— Давай уже скорее, у меня теперь мало времени.
В его поцелуе не было вожделения — будто теплая, податливая печать прикоснулась к губам Саяни. Незваный отстранился. Княгиня покачнулась, схватилась за стол и опустилась прямо на пыльный пол.
— Не бойся, это пройдет, — услышала она голос Незваного, и прежде чем потерять сознание, увидела молодую темноволосую чужестранку в странной одежде.
Глава 1
ОСОБЕННЫЙ ДЕНЬ
Сегодня особенный день. Хотя времени было с избытком, я бежала к метро, не раскрывая зонта, бестолково улыбалась своему отражению в витринах, и мне нравилось, что я там видела. Счастливая, светящаяся женщина в темно-сером плаще.
Прохожие улыбались в ответ. Грустный парнишка в черной куртке, не дождавшийся свою девушку, протянул мне белую розу. Я поблагодарила его и лучезарно улыбнулась, вливаясь в людской поток. Не просто спины — карусель, и теплый подземный ветер, похожий на дыхание спящего исполина, треплет волосы.
Счастья было слишком много мне одной, хотелось раздать его угрюмым пассажирам эскалатора. Одарить печальную девушку с тонким бледным лицом. И грустную пожилую женщину с серебряными волосами, выбивающимися из-под прозрачного платка цвета пепла. И круглолицего парня, погруженного в тягостные мысли. Не сдержавшись, я сунула ему розу через перила, он удивленно уставился на меня. Прежде чем мы разъехались, я заметила, как в его глазах вспыхивают искры. Люди представились черными прогоревшими факелами, я — спичкой. Касаешься каждого, и вспыхивает пламя.
Вскочив в вагон отправляющейся электрички, я отвернулась к стеклу и в очередной раз подивилась себе. Ни в юности, ни будучи подростком, когда сам возраст велит девочкам писать слезные стишки, на ум не приходили такие пышные ассоциации. Мир был прост и упорядочен. В четырнадцать лет у девушки должен быть парень — для статуса. И у меня появился рыжий дылда Женька, дитя дитем. Я выставляла его напоказ и гордо прогуливалась с ним по району, между нами даже был некий интим — мы держались за руки, и у него от волнения потели ладони, а меня это раздражало.
Когда одноклассницы удостоверились, что парень у меня есть, Женька куда-то испарился, и осталась я нецелованной. С Женькой хотелось не очень, если честно. Да и вообще к парням меня не тянуло, было много более важных вещей: танцы, музыка, учеба.
Поцеловалась я в пятнадцать с самым красивым парнем класса, Лешкой. Случилось это, когда мы после уроков остались рисовать стенгазету. Он рисовал про мальчиков, я — про девчонок, мы сидели на полу плечом к плечу, шутили, смеялись. А потом он повернулся, и я повернулась… Его ко мне потянуло, а мне просто было любопытно — а каково это?
Влажно и горячо, вот как. Я отвечала его губам, как умела, Лешка дышал часто и сбивчиво, шептал на ухо «Юля, Оленька», хватал меня за грудь и спину. Потом он повалил меня и улегся сверху, сунув коленку между ног. Все было не так, как писали в книжках: никаких бабочек в животе, совсем не хотелось стонать, выть и гримасничать. Лешку не пугало, что в кабинет с минуты на минуту могли войти, а мне была важней репутация, потому пришлось прибегнуть к тяжелой лингвистической артиллерии и крикнуть: «Директриса». Помогло, слава богу. Но после этого Лешка перестал со мной здороваться.
После Лешки был его тезка, но Алекс. Вообще красавец, спортсмен, разве что не комсомолец. Перед тем как подпустить его к телу, я основательно подготовилась, перелопатила кучу литературы про предварительные ласки и их последствия, про оргазм простой и множественный, пересмотрела кучу порнофильмов — без особого удовольствия, скорее как инструкцию к действию. Наслушалась рассказов приятельниц, какой у них случается головокружительный секс, и решила, что пора, ведь мне уже семнадцать. Если не с Алексом, то с кем? Тем более, он старше, ему аж двадцать семь, он знает, что делать с женщинами.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
