— Хм, — усмехнулся он, — не веришь… Да и Тартар с тобой, не верь! Только протухнем мы здесь, в Кальварионе с Альвадисом без внешней торговли, а она возможна только через тирские порты… ну, это ты понимаешь, вижу. А они… не важно кто, кто бы не расположился в покинутом Тире, просто так нас к морю не пропустят. По дешевке скупать каганит, да амулеты — будут, но позволить нам самим торговать — ни за что! Я бы сам не их месте так поступил…
И пришлось почти всем немногочисленным магам-Текущим, состоящим на Пиренгуловской службе, вернуться в Тир и пытаться хоть как-то бороться с засухой. Пришлось, не жалея ног, «пахали как борки» практически в буквальном смысле: надо было много ходить, чтобы подтянуть глубокие грунтовые воды к поверхности на как можно большей площади. С начала весны — до конца лета. На следующий год опять. Но их было слишком мало. Пески лишь немного замедлили свое победное шествие.
В число тех магов входил Андрей, а во второе лето к нему стал присоединяться Рус. Помимо выполнения ирригационных работ, в часы отдыха, друзья вспомнили и занялись экспериментами по созданию «универсальной защиты».
Рус, конечно, не был Текущим. Он, как Хранящий, помогал выводить воду на поверхность земли, которой течь по разломам — каналам было неимоверно легче, чем просачиваться сквозь грунт. И колодец вырыть ему было просто, все равно что пальцами щелкнуть. Причем глубина некоторых скважин получалась такой бездонной, что в ней терялось эхо.
Когда Рус сделал такой с позволения сказать «колодец» в первый раз, Андрей не преминул сыронизировать:
— На дарков хотел полюбоваться? — Имел в виду простонародное поверье о подземном обитании этих аналогов земных чертей.
— Бери выше, Тартара! — Рус с удовольствием поддержал шутку.
— Ох, Чик, вечно ты что-нибудь выдумаешь! Ну, подниму я воду, прольется она на землю, а дальше? Просочится обратно. Толку ни-ка-ко-го. Я же тебе уже объяснял о водоносных слоях…
— Да-да, я слышал. Вот и ходи давай ножками по всему полю, тяни воду на тот слой, а за тобой буду шагать и колодцы варганить. Как последние ученики мы с тобой выглядим, обратил внимание? Потом сюда явятся полудохлые людишки, которых тут на пальцах пересчитать можно, принесут ведра, веревки и начнут поливать. Красота! Хлеб как попрет расти! Смотри, — сказал, обращая внимание друга на окрестности. — Все поле засеяно и не все еще ростки посохли. Жалко, если пропадет.
— Ага, а ты, значит, собрался сделать добро и устроить им водопровод, как в лучших городских домах… — Андрей, родившийся и выросший в Месхитополе, в одном из крупнейших полисов ойкумены, не проникся заботой о труде земледельцев. Что он мог для них сделать?
— В каганских. — Перебил его Рус, подняв статус будущего водопровода. — Специально на холме бурил, чтобы вода в поле сама бежала. Я еще канавки для равномерного стока сделаю.
— Чик! — Андрей от возмущения вскочил. — Это же сколько Силы надо потратить, амулетов, эликсиров! Да их же заряжать и менять раз в полгода придется! А сколько это будет стоить?! А регулировка поступления, заслонки? Все-все придется делать! Не потянут местные…
— А мы им все это подарим! — торжественно произнес Рус. — У нас этих эликсиров, да заготовок для амулетов — хоть вяль, хоть соли. Все равно сбыт ограничен. Тебе что, жалко? Ну и придешь раз в полгода, зарядишь — не переломишься.
Андрей соображал быстро: нудное ученическое занятие — «поиск и подъем подземных вод» против интересной работы, достойной мастера. Деятельный Текущий, удивившись: «Как я сам-то не догадался?», обрадовался:
— Дарки! Чик, ты на все готов, лишь бы побездельничать!
— Лень — двигатель прогресса. — Глубокомысленно пояснил Рус. По гелински это выражение звучало еще более парадоксально.
— Да уж, мне бы такую лень… ну как это у тебя так получается?! — Андрей задал риторический вопрос, воздев руки, будто обращался не к другу, а к кому-то повыше. — За эликсирами, заготовками, стикерами[1] идти, конечно, мне… — сказал упавшим тоном, будто действительно предстоял долгий изнурительный поход.
— Ты в Кальварионе заведуешь мастерской… — ответил Рус, делано зевая. — Я пока посплю. Местные координаты не забудь снять, — пробормотал, как будто в самом деле уже проваливался в сон. И словно со стороны отметил, что они с Андреем ведут себя как дети. Это его еще больше позабавило.
Андрей иронично покачал головой и через несколько ударов сердца под ним возник круг цвета морской волны, отдаленно напоминающий плоский, резвящийся на большой сковородке водоворот. В него и провалился.
Рус пробовал просить Великих шаманов, но те смогли устроить лишь несколько коротких ливней в непосредственной близости от своего плато.
«Надо сгонять тучи почти со всего побережья, — объясняли они, — слишком сухо. Увы, в призрачном виде мы не такие крутые… вот раньше, эх!», — дальше Рус их хвастовство пресекал.
В Эолгуле функционировал один-единственный орден, Исцеляющих. Другие эндогорские филиалы, вернувшись после отражения набега коалиционных сил, собрали все свое хозяйство и «эвакуировались» окончательно. Многие ученики, недолго погоревав, помучившись от стыда за «предательство» своей альма-матер, «бросившей» их родину, поехали следом. Коль наделил тебя бог склонностью к своей Силе, то негоже разбрасываться возможностью научиться управлять этим божьим даром. У тиренцев не осталось ни одного магистра-Текущего и Ревущего, которые совместными усилиями еще могли бы что-нибудь устроить, да и то недалеко от моря. Не удержали бы и не дотянули тучи, полученные конденсацией морского пара, на полсотни миль вглубь степи, до первых поселений хлебопашцев. Не в человеческих это силах. А если создавать воду магическими структурами, то пользы от неё никакой не будет — через пару статеров она спокойно превратится обратно в Силу. Поднятие глубинных вод — единственное спасение от засухи, не считая мольбы Гидросу, который почему-то не отвечал. Ходили слухи, что он специально наказывает тиренцев за то, что они соблазнились пятном. Может, это и правда. В этом мире, созданном богиней Геей, наполненном богами со сложными, почти человеческими характерами — и не такое возможно.
Рус не стал ничего выдумывать. Добыл из земли глину, слепил из неё точную копию земной деревенской «колонки» с отводящим краном и рычагом-заслонкой, укрепил эту конструкцию структурами. Поколдовав над эликсиром из порошкового каганита смешанного с вытяжкой из «каганского масла» — продукцию из особой розовой глины, на которой должен был вырасти и дать плоды по крайней мере один куст Горького ореха (что-то наподобие грецкого, но крайне невкусного) и нанеся его стикером на свое сооружение, нарисовав таким образом Знаки долговечности. Андрей же поместил внутрь «колонки» изумрудный амулет под завязку наполненный Силой, с единственным свойством: подъем воды. Друзья дождались прихода старосты поселения — сухого пожилого тиренца, во взоре которого легко угадывалась безысходность, продемонстрировали ему ирригационное сооружение, объяснили как им пользоваться и быстро ушли «ямой», напоследок добавив:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
