– Я те ща покажу «кто это», а ты сейчас останешься без хвоста и ушей, я тебе их живо повыдергаю! – грозно кивнула она на Лису, – Покажу, как хамить соседям и не давать им спать!
С этими словами госпожа Крот в мгновение ока выхватила у мужа его новенькую блестящую без единой царапины трость и, изо всех сил размахнувшись, вознамерилась опустить её точно Алисе по макушке. Тем временем на шум прибежал Косолапых, но тут же немедленно получил тростью прямо в лоб. «Каааак! – заголосил Миша, – Кто посмееееел?!» В этот же миг завязалась бурная драка. Из живого клубка изредка мелькали то трость господина Крота, единственная его защита, то туфля госпожи Крот, которой она ловко мутузила по колючей голове Ежа, то свисток Михаила Потаповича, которым он всё никак не мог попасть в рот, чтобы остановить безобразие.
К вечеру все участники потасовки сидели в лесном травмпункте. Шляпка госпожи Крот жалко болталась на ушибленном ухе, прекрасная трость господина Крота треснула на две одинаковые половины, свисток Михаил Потапович после долгих усилий и тщетных попыток, наконец, поймал ртом, но вытащить назад смог только с помощью стоматолога и вместе с двумя соседними зубами.
Все сидели тихо, никто даже смел пошевелиться, отчего в небольшом помещении между собравшимися повисло неловкое напряженное молчание. Но тут многоуважаемый господин Крот его вдруг прервал:
– Друзья… простите меня великодушно, а с чего начался весь сыр-бор?
И правда. Все звери завертели головами в поисках виновницы драки – Лисы. Но её-то как раз давно уже и след простыл.
– Смылась… причём ещё до начала драки, – хлопнул себя по лбу Косолапых и осторожно потрогал лапой подбитый глаз.
Глава 2. И сразу суд
После того случая в лесу, Патрисе пришлось срочно «делать ноги», конечно, позорно, но выхода не было… Уже к вечеру, прибежав домой, Алиса чуть было снова не столкнулась с разгневанной госпожой Крот, но вовремя заметила вдалеке ее некогда кокетливую шляпку, от которой теперь остались лишь поля, и успела спрятаться за широким дубом. После этого происшествия становилось совершенно ясно, что домой возвращаться никак нельзя. Поэтому, пока жена господина Крота её не заметила, Патрикеевна рванула прочь куда глаза глядят. А глядели они как раз на идущего навстречу Осла Сеню, как-то слишком быстро приближающегося. Лиса прямо лбом со всего размаху налетела на своего давнего знакомого, и от удара неожиданно вспомнила, что Сеня тоже задолжал ей, только в отличие от Волка не кур, а одну штуку зелени. В смысле один пучок петрушки, а вы что подумали?..
– Здравствуй, Семён, – вкрадчиво начала Лиса, – а ты сейчас где живёшь?
Несмотря на все минусы – неуютную халупу Сени, ослиху с тремя ослятами, и даже (!!!) вегетарианскую еду, – был один огромный плюс – полная безопасность собственной рыжей шкуры. Однако, уже спустя неделю этот самый плюс Алисе уже не казался таким огромным, у неё ломило кости от твёрдой кровати, звенело от постоянного шума, создаваемого ослятами и, самое главное – сводило желудок от мерзкой, противной, невкусной овощной диеты. Однажды утром, не выдержав, она впервые за все время вышла из своего убежища на «разведку».
Для маскировки Патрикеевна нацепила на нос очки, которые одолжила у Осла. Это были огромные круглые очки в черной роговой оправе (вы уже в курсе, что оптика в лесу не была успешно налажена), и в них Лиса практически ничего не видела, но зато, по ее мнению, была на сто процентов неузнаваема.
В лесу тихо, никакой суеты, а что особенно порадовало – ни на одном столбе не висело объявление с фотороботом лисы и заголовком «Их разыскивает полиция». Алиса смогла немного перевести дух, она прошлась по поляне, подышала свежим, на этот раз не воняющим морковкой и обожаемой всей ослиной семьёй петрушкой воздухом, как вдруг рыжеволосая красавица услышала неподалеку какой-то шорох. Из-за очков она не увидела несущегося мимо Волка, а Зайца, за которым он гонялся сегодня все утро, Лиса не заметила и подавно. Но на всякий случай Алиса Патрикеевна решила подальше спрятаться от этого шума и затаилась за большим развесистым дубом.
Тем временем запыхавшийся Заяц заметался по поляне, не зная куда бежать. Волк воспользовался его замешательством и, не теряя ни секунды, схватился своими остро заточенными сверкающими клыками за мягкую шёрстку жертвы. Бедный зайчишка стал изворачиваться и вырываться, но Волк, известное дело, славился хорошей мощной хваткой, к тому же, он не ел со вчерашнего дня и не собирался отпускать свою с таким трудом добытую пищу. Но только Серов собрался тащить маленький серый комок в свою темную страшную нору, тут где-то совсем рядом раздался полицейский свисток. Косолапых Михаил Потапович на всех парах мчался выручать длинноухую жертву из еды… то есть из беды.
Лиса всё это время пряталась за дубом и внимательно прислушивалась к шуму, который доносился с поляны. Она уже собралась по обыкновению тихо скрыться, как тут на её плечо легла чья-то тяжелая уверенная рука (ну или лапа).
– Хитрова, – раздался над ухом до боли знакомый голос, – тебя весь лес ищет, а ты вот где прячешься!
Лиса обернулась и увидела очень нечёткие растёкшиеся очертания Ёжкина.
– Эжен, – Алиса сняла очки. Да, действительно он, а ведь маленькая надежда на обратное все еще оставалась, – это ты…
– Я, – нехорошо улыбнулся Ёж и принялся медленно надвигаться на Патрису. Ей пришлось попятиться назад и покинуть такое надёжное убежище, ствол дуба то не резиновый. Тут, естественно, Патрикеевну заметил Волк и, на время забыв о зайце, которого он держал за шкирку, накинулся на неё с кулаками. А как иначе? Выходки рыжей нахалки привели к тому, что теперь паспорт Волка теперь лежит в рабочем ящике стола Михаила Потаповича. И попробуй его верни, Серов ведь тоже не без греха – несколько раз был замечен при попытке украсть зайчишку и у него в связи с этим завязались непростые отношения с законом. Виновница как могла отбивалась, несколько раз получила зайцем по голове, благо пушистая шерсть несколько смягчила удар, зато колючая лапа Ежа, угодившая по спине и по загривку, надолго останется в памяти Лисоньки. Правда, Волку тоже досталось: с одной стороны отбивалась Лиса, с другой – Ёжкин, которому всё равно было кого бить, особенно в моменты куража, и он, к тому же, мечтал отомстить за прошлую драку.
Через минуту неожиданно всё затихло, Волк перестал драться, разбитые ослиные очки жалко покачивались на ветке. Серов замер с зайцем наперевес, Эжен занёс лапу над головой и так и замер, не донеся её до цели, то есть лисьей морды, извините, лица (или все же морды?). А все потому, что на них со скоростью, какую только мог развить, несся Михаил Потапович с дубинкой. С некоторых пор (а точнее после незабываемой драки, участниками которой стали наши герои) он не расставался с этим аксессуаром никогда. Как известно, с дубинкой шутки плохи, так что оцепенение Волка моментально прошло и он, недолго думая, сунул зайца Лисе в лапы и убежал, Ёжкин тоже не растерялся, он схватил Алису и закричал на весь лес: «Держу преступницу!!!»
***
Вот таким образом, суд назначили уже на следующий день. Судьёй была многоуважаемая госпожа Сова Софья Савельевна, ярый борец за правосудие со сложно выговариваемым сочетанием имени и отчества. Алису обвиняли в участии в двух драках, хулиганстве, некорректном поведении с соседями, и, наконец, в нападении на Кузина Зайца. Да-да, того самого, которого пытался наглым образом проглотить Волк. Но не все так плохо, Лиса по закону имела право на адвоката, им стала Черепаха Быстрова Розалинда Львовна. Особа явно не блещущая способностью активно и самозабвенно защищать своих подопечных. Однако все же лучше, чем совсем никого, ведь в последнее время вечеринки тусовщицы Патрисы сильно, будто метеорит, ударили по бюджету, проделав в нем дыру такого размера, который бы сейчас не позволил нанять дорогого адвоката. Свидетелями со стороны обвинения были Ёжкин и многоуважаемые господа Кроты. Со стороны защиты – Осёл Сеня. Лисе больше некого было взять в свидетели, и она уговорила (почти бескорыстно, за два больших пучка петрушки) своего приятеля помочь. Ему пришлось выступать первому.
– Что вы можете сказать по этому делу? – важно спросила Сова Сеню и поправила очки.
– Я… э… в общем…
– Пожалуйста, по существу! – в зале пронесся возмущенный шепот, который тут же был прерван грозным стуком молоточка судьи.
– Я хотел сказать, – сглотнул разволновавшийся Сеня, – что Лиса некоторое время скрыва… то есть, простите, жила у меня. Она была нам доброй соседкой, вежливой, тихой. Мы с семьёй к ней очень привязались!
Алиса, слушая его сладкие речи, чуть не прослезилась. Все-таки молодец, в нем пропал великий артист, не зря получит свою петрушку.
