Тогда именно на это он и рассчитывал.
Старший брат Уилл, «наследник», как всегда называл его отец, умер несколькими месяцами ранее. Вину за смерть брата отец целиком возложил на Флинна.
– Он ехал в аэропорт, чтобы встретить тебя! – кричал граф, чувствуя только свою боль и отказываясь замечать терзания сына. – Это ведь тебя тогда подстрелили!
Но не убили.
Уилл – надежный, ответственный Уилл погиб в автокатастрофе. Это мгновенно превратило Флинна в «наследника», что только усугубило желчность отца и доставило Флинну новые страдания.
Оправившись от ранения, он уехал в Южную Америку. И отец не сказал ему ни слова. Никто не удерживал его, когда из одной горячей точки он прямиком направлялся в другую. Он снова был ранен, и не раз, но смерти так и не нашел.
Летом прошлого года скончался отец. Флинн вернулся в родовой замок и с того дня не покидал Ирландию…
Письмо было коротким.
«Флинн, это мое третье письмо. Не волнуйся, оно последнее. Мне ничего от тебя не нужно, просто ты имеешь право знать.
Он родился чуть позже восьми часов и весит семь фунтов восемь унций. Здоровый и крепкий малыш. Я назову его в честь моего отца. Сара».
Минуту Флинн бессмысленно таращился на прыгающие перед глазами строчки, пытаясь осмыслить их.
Лист бумаги неожиданно задрожал в его руках. Сердце куда-то ухнуло. Он снова посмотрел на подпись и словно увидел внимательный взгляд карих глаз, безупречную кожу, темные короткие волосы. Воспоминания о золотистой коже и вкусе корицы на губах привели его мысли в еще больший хаос.
Сара Макмастер.
Восхитительная и обворожительная Сара из Монтаны.
Внезапно все встало на свои места.
У него есть сын.
Был День святого Валентина, и впервые с того дня, как родился Лайам, Сара собиралась на свидание. Адам Беналли пригласил ее на ужин. Вдовец, он появился в их долине несколько месяцев назад и устроился управляющим на ранчо «Лили Данлоп». Адам приносил Саре бухгалтерские документы, и именно так они и познакомились. Сара решила не отклонять его ухаживания, тем более что ее мать, Полли, постоянно напоминала о том, что она не должна проводить всю свою жизнь отшельницей только потому, что у нее уже был один горький опыт.
Сара была согласна с ней только отчасти, а именно в том, что она не должна прятаться от жизни, но никак не в том, что ее опыт был «горьким».
Этот опыт вовсе не являлся для нее таковым, по крайней мере то время, пока он длился. А длился он три дня, и это были самые незабываемые дни в ее жизни. А вот затем – ничего. И это «ничего» отдавало горечью, поэтому она и боялась сблизиться с мужчинами, начать встречаться с кем-нибудь еще.
В конце концов она приняла приглашение Адама. Ужин в ресторане, первый шаг.
– Наконец-то, – сказала Полли, когда Сара сообщила ей об этом. – Я рада. Пора забыть о призраках прошлого.
О призраке.
Его копию в уменьшенном размере Сара видела каждый раз, глядя на своего сына. Те же черные волосы, те же зеленые глаза. Но она запрещала себе вспоминать о его отце. Обычно ей удавалось не думать о нем вовсе, но не сегодня, хотя именно в этот день она намеревалась навсегда вычеркнуть его из своей памяти.
– Не вспоминай, – вслух произнесла Сара. Прошлое должно остаться в прошлом. Теперь ей нужно думать о будущем, думать о предстоящем ужине с Адамом.
Что ей надеть, как быть с ним милой и очаровательной? – вот чем должна быть полна ее голова, а не тем, что ходить на свидания все равно что говорить на иностранном языке и что у нее нет никакого опыта, разве только одного малюсенького, когда…
Нет, не думать об этом.
Сара решительно склонилась над бумагами. Если она закончит со счетами склада до того, как Лайам вернется из детского сада, она сможет позволить себе небольшую передышку, и они с Лайамом слепят снеговика и поиграют в снежки.
– Почему не на всю ночь? – спросила тетя Селия, услышав просьбу Сары присмотреть за Лайамом.
– Зачем? – удивилась Сара. – Мы только поужинаем вместе.
– Может, после ужина ты захочешь пригласить его к себе? – невинно предположила Селия. – Например, выпить чашечку кофе, – с улыбкой добавила она.
Сара знала, что пока не готова к более близким отношениям, на которые намекала Селия. Она шесть лет никуда не выходила и ни с кем не встречалась.
После рождения Лайама она три года училась на бухгалтера, затем приобретала необходимый опыт, растила сына – у нее просто не оставалось ни минутки свободного времени. И что странно, ее даже не тянуло встречаться с мужчинами. Первый опыт не прошел для нее даром. Обжечься второй раз не хотелось. С Адамом она не будет так безрассудна.
Но сейчас ей нужно закончить работу. В том, чтобы быть независимым бухгалтером и работать дома, был очевидный плюс. Сара сама определяет часы работы и чаще видится с Лайамом. Но был и минус: она могла легко отвлечься, как, например, сейчас, и думать не о счетах, а мысленно прикидывать, что надеть к ужину.
Неожиданный громкий стук в дверь заставил ее вздрогнуть. Чай выплеснулся на стол.
– Проклятье!
Сара взяла сухую тряпку и промокнула лужицу, проклиная курьера, который обычно приносил канцелярские принадлежности. Он единственный, кто пользовался парадной дверью. Но ведь она не заказывала…
Стук повторился. Трижды. Нет, это не курьер, тот стучал только раз, причем с такой силой, что тряслись стены, а затем садился в фургон и уезжал.
Тук, тук, тук.
– Да иду уже, иду!
На пороге стояло привидение. Или у нее галлюцинация? Паникуя перед свиданием с Адамом, она уже видит призрака из прошлого не только в уме, но и наяву. И черт бы побрал ее воображение, раз он кажется ей еще привлекательнее, чем тогда!
Высокий, поджарый, узкобедрый. И плечи как будто бы стали шире, чем она запомнила. На черных волосах блестят снежинки. Что, и снежинки – ее воображение? Но тогда они должны делать его мягче, однако не делали. Он по-прежнему выглядел невероятно красивым и опасным хищником.
По его четко очерченным губам скользнула чуть кривоватая улыбка, от которой у нее перехватило дыхание.
– Сара.
Она знала эту насмешливую, немного грустную улыбку, знала слишком хорошо. Целовала эти губы. Наслаждалась его смехом, словами, упивалась его страстью.
Ее лицо запылало, в теле возник пожар.
– Потеряла дар речи, дорогая?
От этого хрипловатого баритона с легким ирландским акцентом у нее по коже пробежали мурашки, словно ее на самом деле коснулась рука призрака.
– Уходи, – с яростью проговорила Сара, закрывая глаза, прогоняя галлюцинацию, воспоминания, мужчину… Она досчитала до десяти и открыла глаза. Внутри у нее все сжалось в тугой узел, потому что призрак по-прежнему стоял на пороге.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
