Иногда Форчунье казалось, что Ник знает о ней, и даже видит – не потому ли, что она очень любит его? И понимая, что так привязываться к ребенку не положено (его надо оберегать и, в случае опасности, – спасать), она ничего не могла с собой поделать. В тот самый момент, когда Гюнтер, начальник Отдела распределения мальчиков, подвел ее к кроватке Ника, ее сердце переполнилось любовью и нежностью. Почему именно Ник? Хрангелы преданы всем детям и готовы на любую жертву ради них, но здесь было что-то особенное!
Со временем она почти перестала об этом думать, просто любила Ника, берегла его и помогала. Вот и сейчас положила ему в карман мини-ускоритель мыслей: мальчик должен победить! Ей бы не поздоровилось, если б об этом стало известно Уме. Но ради будущей победы стоило рискнуть!
Теперь оставалось только заглянуть к Наташе. У этой хрупкой голубоглазой девочки было огромное количество любящих родственников (когда бы не бестелесность в человеческом мире, для хрангела возле нее, пожалуй, и места не нашлось бы...). А если серьезно – то Форчунья была за нее спокойна. Озаренная любовью родных, она и сама как будто светилась изнутри, и там, где была она, даже дождь становился теплым и ласковым...
Навестив Наташу, Форчунья вновь сосредоточилась на предстоящем дне рождения.
Проблема подарка никак не хотела решаться сама собой.
«Ну что ж, – устраиваем мозговой штурм! Надо называть слова по алфавиту. Может быть, что-то из них и станет подарком... Итак: арбузы, автобусы, альпинисты... Тьфу! Все это не годится! И, потом, – где я возьму альпиниста?».
Форчунья задумалась... Слышно было, как поворачивает голову к солнцу растущий во дворе подсолнух... И вдруг... Ур-р-ра!!! Она даже подпрыгнула от радости! «Знаю! Знаю! Эвридика! То есть, эврика! (Эта самая Эвридика вспоминалась всегда в неподходящий момент. Форчунья понятия не имела, кто это такая, но почему-то, когда ей нужно было слово на букву Э, Эвридика была тут как тут.) Подарю телефон!»
Какое облегчение... И в самом деле, мобилка – самый удачный подарок. Красинда обожала всякие новомодные штучки, у нее первой появились велосипед, радио, телефон, а как только изобрели телевизор, тут же и его раздобыла. Она во всем следовала моде.
Форчунья выбрала изящный красный телефончик (о том, что это любимый цвет Красинды, знают все). В голову пришла еще одна блестящая идея. На встроенный диктофон Форчунья наговорила стишок, который, была уверена, понравится подружке.
Знают те и знают эти,
Кто прекрасней всех на свете.
Каждый может дать ответ:
Красивей Красинды нет!
Итак, упаковав подарок и вооружившись огромным букетом, Форчунья отправилась на торжество. Подойдя к дому, она удивилась тишине за дверью – ни музыки, ни смеха, ни щебета и охов Красинды по поводу подарков.
Войдя, Форчунья увидела странную картину. Посреди комнаты стояла заплаканная Красинда, в кресле у окна сидела насупившаяся Мудрица – ее лучшая подруга. Из угла в угол короткими перелетами перемещался Мечтан. То, что Мечтан вспархивал, а не ходил, говорило о том, что он нервничает. А нервничал он совсем нечасто! Это был хрангел-мечтатель и фантазер, как правило, спокойный и невозмутимый, и вряд ли что-то могло вывести его из себя. Почти все его подопечные становились писателями или художниками. Или режиссерами театра, кино и телевидения. Клаус Фрост, директор Департамента детства, сам подбирал детей для Мечтана, а потом с радостью пополнял департаментскую библиотеку их книгами, картинами или фильмами.
В комнате находились еще двое близких друзей Красинды – Толчунья и Болтан. Толчунья пыталась обнять зареванную именинницу, причем это могло печально кончиться для платья и прически Красинды. Толчунья была похожа на сдобную булочку – пышненькая, румяная и какая-то очень теплая, даже на вид! Хрангелы любили Толчунью за ее неизменную доброту и мягкий характер. Никто не мог припомнить, чтобы она с кем-то рассорилась или даже просто повздорила.
Толчунье повезло: все ее подопечные были из одной семьи. И радости ее не омрачало даже то, что язвительная Форчунья объясняла это не везением, а предусмотрительностью Департамента детства: дескать, тяжеловесному хрангелу трудно быстро летать от одного ребенка к другому...
Ей нравилось наблюдать, как все трое (четырнадцатилетний Грег, одиннадцатилетняя Сара и девятилетний Зак) раздирают упаковочную бумагу под рождественской елкой и восхищаются подарками. Она обожала «снить» им увлекательные, яркие сны, которые, когда дети их рассказывали, превращались в удивительные истории!
Она умилялась, когда вся троица, забравшись с ногами на диван, придумывала, как бы выпросить у родителей котенка в добавок к уже живущим в доме псу, попугаю и рыбкам...
И Сара, и оба брата очень похожи – все трое настоящие рыжики: копна огненных волос, зеленые глаза, нежно-персиковая, с россыпью веснушек кожа... Благодаря четырехлетним занятиям бальными танцами Сара обладала пленительной грацией и пластичностью. Волосы, ни разу не встречавшиеся с ножницами, вызывали жгучую зависть одноклассниц. Искрящиеся глаза и обаятельная улыбка дополняли ее очарование, и она обещала вырасти в настоящую красавицу. Грег шутил, что как старшему брату, ему придется штабелировать во дворе поклонников сестры, благо, территории достаточно. Сара от таких шуток загоралась ярким румянцем смущения, но в глубине души ей было приятно – после отца и мамы Грег был для нее главным экспертом во всем, включая и оценку ее внешности...
Болтан, самый мудрый и опытный из хрангельской шестерки, как обычно, отмалчивался в углу. Несмотря на свое имя, он был настоящий молчун, и за каждое произнесенное им слово, ей-богу, стоило платить! Его слова были крупинками золота в руде чужих разговоров и редкостными, как цветок кактуса. Может быть, почти все, что ему предназначено было сказать, он уже когда-то произнес? Хрангелы привыкли к его немногословию и только улыбались, когда новички пытались выяснить, почему его зовут Болтаном, а не Молчаном, что было бы гораздо справедливее.
Волшебная сила Болтана была огромной, и ему доверяли тех, кому не повезло во младенчестве – сирот или детей, нуждающихся в особой заботе и защите. Сейчас он опекал Йена (родители у него погибли в автокатастрофе, когда везли его из роддома), Ольгу, талантливую певунью (от ее пения даже у самых равнодушных слезы наворачивались на глаза, только она не могла этого видеть, потому что родилась слепой), и Питера. Питер уже в двенадцать лет писал такие компьютерные программы, что мог поступить в любой из
престижных университетов Америки, где ему предлагали учиться, возлагая на него большие надежды. Он пока еще не сделал выбор, но знал, что там (как и повсюду), обеспечен комфорт для тех, кто передвигается в инвалидной коляске...
Ни Йен, ни Ольга, ни Питер не были несчастны – Болтан знал свое дело. Он чувствовал даже, если у ребенка менялся ритм дыхания, и тут же спешил к нему на помощь.
Он был им и другом, и наставником, вдохновлял и утешал... Порой казалось, что Болтан находится рядом со всеми тремя одновременно.
Сейчас его дети были в полном порядке.
Чего совсем нельзя было сказать о Красиндой.
Форчунья начала раздражаться:
– Кто-нибудь может мне объяснить, в чем, в конце концов, дело?! Толчунья, что случилось?!
Та ответила несчастным взглядом.
На Болтана рассчитывать не приходилось.
– Красинда?!
Красинда только всхлипнула.
– Я расскажу... – начал было Мечтан.
– Что случилось, что случилось! – прорвало вдруг Красинду. – А то случилось! Форчунечка, ты не можешь себе представить! Я!!! Попросила ЕЕ!!! (Красинда гневно зыркнула на Мудрицу, с преувеличенным вниманием листающую астрономическую энциклопедию, которую сама же год назад ей подарила)... Часа два присмотреть за моей Машей!!! – тут она будто выдохлась, и уже монотонно продолжала:
– Машенька, первая красавица школы, без пяти минут фотомодель (ты же знаешь, через полгода ей четырнадцать, и контракт с лучшим агентством – в кармане!), пошла к книжному шкафу за «Уроками красоты», а Мудрица, оказывается, подсунула ей «Занимательную химию», с закладкой на главе об использовании химии в косметике. Маша так увлеклась, что теперь вообразила себя великим химиком, раздарила свои восемьдесят четыре заколки и готовится не к
конкурсу красоты, а к городской олимпиаде!
– И, скорее всего, победит, – буркнула Мудрица.
– Но не в конкурсе! – простонала Красинда.
– И слава богу!
– У девочки, между прочим, ноги – два метра!
– У девочки, между прочим, IQ – 167. А ноги по два метра бывают только у мутантов из ужастиков.
– Какого ребенка мне загубила!..
– Какие мозги спасла! – невозмутимость Мудрицы не имела предела.
