Сзади послышался приглушённый голос Вульфа:
— Хоть бы этот болван перестал орать. Тебе что-нибудь известно о повадках быков? Ты бывал на корриде?
Я пошевелил губами ровно настолько, чтобы выдавить:
— Нет, сэр.
— Стой спокойно, — пробормотал Вульф. — Ты сейчас согнул палец, и у чудовища тут же напряглась шея. Ты быстро бегаешь?
— Думаю, что до забора добежать успею. Но вам не удастся.
— Я и сам знаю. Вот лет двадцать назад я бы с тобой потягался… Так, он уже роет землю копытами. Голову пригнул. Если он на нас ринется… И ещё эти чёртовы вопли. Начинай потихоньку пятиться. Смотри прямо на него. Он должен последовать за тобой. Как только бросится, поворачивайся и беги к забору.
Я так и не успел последовать этим наставлениям. Поскольку я готов отдать голову на отсечение, что ни один из нас не двигался с места, спровоцировал быка скорее всего наш приятель на заборе. Может быть, даже спрыгнул на землю. Как бы то ни было, но бык выгнул шею и бросился в атаку. Даже если мишенью служил тот чокнутый, нас это не спасало, так как на свою беду мы находились как раз посередине между ним и быком. Монстр лавиной надвигался на нас. Возможно, стой мы спокойно, он бы проскочил футах в трёх справа, но кто способен на подобный подвиг, когда на него во весь опор несётся разъярённое чудовище? Сейчас я склонен придерживаться версии, что решил тогда своим поспешным отступлением отвлечь быка от Ниро Вульфа, но разве кто-нибудь в состоянии оценить столь благородный жест по достоинству? Одно несомненно — в бегство я ударился, не успев и подумать о том, что пора пятиться. За спиной я слышал топот копыт. Готов поклясться даже, что ощущал на спине жаркое дыхание. В то же время смутно сознавал, что впереди кто-то кричит, а над забором, там, где я рассчитывал через него перемахнуть, маячит красное пятно. Вот и забор! Не замедляя бега, я пулей взлетел на него, но в то самое мгновение, когда моё тело уже взмывало в воздух, чтобы грациозно перелететь на другую сторону, одна рука вдруг сорвалась и я позорно плюхнулся плашмя на спину, как куль с мукой. Когда я с трудом сел, тяжело отдуваясь, то услышал прямо над собой нежный голос:
— Восхитительно! Какое счастье, что я не упустила это зрелище!
Я поднял глаза и увидел двух девушек: одну в белом платье и красном жакете, вторую в жёлтой кофточке и брюках.
— Прикажете повторить на бис? — прорычал я.
Идиот с дробовиком вприпрыжку бежал ко мне, несвязно выкрикивая что-то. Я приказал ему заткнуться, с трудом поднялся, похромал к забору и выглянул на пастбище. Бык прохаживался ярдах в ста от меня, то и дело мотая башкой. Посреди пастбища возвышался живописный монумент. Это был Ниро Вульф, застывший как изваяние со скрещёнными на груди руками на пьедестале-валуне. Уникальное зрелище настолько захватывало, что я мог бы ещё долго им любоваться. В позе и намёка не было на утрату достоинства, напротив, она казалась величественной и даже немного волнующей.
— Всё в порядке, шеф? — крикнул я, стряхнув оцепенение.
— Скажи этому парню с ружьём, — отозвался Вульф, — что я с ним поговорю, когда выберусь отсюда! И передай, чтобы зверюгу загнали в стойло.
Я оглянулся. Горластый тип менее всего на свете походил на загонщика быков. Он выглядел тщедушным и испуганным в своём комбинезончике и дешёвой хлопчатобумажной рубашке. Даже лицо его со свёрнутым набекрень носом казалось потрёпанным.
Тем не менее он на меня напустился:
— Кто вы такие? Почему не повернули обратно, когда я вам кричал? Какого чёрта…
— Попридержи язык, приятель. Мы представимся позже. Ты можешь загнать быка в стойло?
— Нет. И я хочу сказать…
— А кто может?
— Никто. Все на ярмарке. Может быть, через час вернутся. И я хочу сказать…
— Тебя никто не спрашивает. Или ты хочешь, чтобы он весь этот час томился на валуне со скрещёнными на груди руками?
— Он может сесть, в конце концов. Но главное — пусть сию минуту уберётся оттуда! Я охраняю быка.
— От кого? Не от нас ли?
— От кого угодно. Слушайте, если вы думаете, что это смешно…
Я повернулся к нему спиной и закричал Ниро Вульфу:
— Он охраняет быка! Требует, чтобы вы немедленно оттуда убрались! Загнать быка не может, а те, кто может, будут здесь через час!
— Арчи! — прогремел Вульф. — Когда я отсюда…
— Да нет же, ей-богу, я правду говорю! Мне этот бык нравится не больше, чем вам.
Воцарилось молчание. Затем:
— Значит, через час?
— Так он говорит.
— Тогда тебе придётся сделать это самому! Ты меня слышишь?
— Да.
— Вот и прекрасно. Лезь обратно и отвлекай быка. Прогуливайся перед самым забором. Там, кажется, была женщина в красном?
Я оглянулся по сторонам.
— Видимо, уже ушла.
— Разыщи её и одолжи эту красную штуку. Когда бык ринется на тебя, прыгай через забор. Повторяй так несколько раз и постепенно продвигайся к дальнему концу пастбища. Задержи его там, пока я не выберусь отсюда. Только пусть ему всё время кажется, что он вот-вот до тебя доберётся.
— Ладно.
— Что?
— Я сказал — ладно!
— Хорошо. Приступай. Будь осторожен, не поскользнись на траве.
Когда я спросил девушку, не повторить ли для неё мой трюк, я подумал, что остроумно пошутил, но теперь… Её нигде не было видно. Вторая, та, что в брючках, сидела на заборе. Я уже открыл рот, чтобы навести справки, как ответ появился сам, причём с другой стороны. Откуда-то из-за деревьев вынырнула машина с откидным верхом и остановилась перед воротами. За рулём сидела девушка в красном, которая крикнула мне:
— Идите сюда и откройте ворота!
Я потрусил к ней, прихрамывая из-за ушибленного при неудачном приземлении колена, но парень с ружьём опередил меня, прыгая, словно гибрид козла и кенгуру. Когда я его догнал, он стоял перед машиной, размахивая дробовиком, и цитировал свод законов про быков и про ворота.
Девушка нетерпеливо уговаривала его:
— Не упрямься, Дэйв. Не оставлять же его там! — Она повернулась ко мне. — Откройте ворота и, если хотите, залезайте в машину. Дэйв их закроет за нами.
Но Дэйв завизжал как полоумный:
— Оставьте ворота в покое! Клянусь богом, я буду стрелять! Мистер Пратт приказал стрелять, если кто-нибудь полезет на пастбище!
— Чушь, — сказала девушка. — Ты уже нарушил его приказание. Почему ты не стрелял раньше? И теперь почему не стреляешь? Давай, сбей его с валуна. Посмотрим, какой из тебя стрелок. — Она отвернулась и напустилась уже на меня: — Так вы хотите спасти своего приятеля или нет?
Я поспешил отодвинуть засов и распахнул ворота. Бык сразу насторожился и развернулся в нашу сторону, наклонив голову набок. Дэйв истошно вопил, потрясая оружием, но мы не обращали на него внимания. Когда машина въехала на пастбище, я быстро забрался в неё и девушка приказала Дэйву закрыть ворота. Бык уже принял угрожающую позу и начал рыть копытами землю, куски дёрна так и летели ему под брюхо.
Тут я сказал:
— Постойте, вы думаете, у нас это выгорит?
— Не знаю. Попробуем. Или вы боитесь?
— Боюсь. Снимите-ка эту красную штуку.
— Ну, это уж предрассудки!
— А я суеверный. — Ухватившись за ворот жакета, я помог девушке скинуть его и положил на сиденье между нами. Затем я полез рукой под мышку и вынул из кобуры пистолет.
Девушка возмущённо фыркнула.
— Вы что, сыщик? Бросьте вы эти глупости. Или вы думаете, что остановите быка этой игрушкой?
— Попробую.
— На вашем месте я не стала бы этого делать, если вы, конечно, не готовы выложить сорок пять тысяч.
— Что выложить?
— Сорок пять тысяч долларов. Это не простой бык, это знаменитый Гикори Цезарь Гриндон. Так что спрячьте пушку.
Я пытливо посмотрел на неё и сказал:
— Уезжайте-ка лучше отсюда подобру-поздорову. А я последую инструкциям и заманю быка в дальний конец пастбища.
— Нет. — Она нажала на стартер. — Мне тоже хочется острых ощущений!
Нас трясло и болтало из стороны в сторону.
— С какой скоростью нам лучше ехать? Никогда ещё не приходилось спасать кого-то. Кажется, для первого раза я выбрала довольно занятного субъекта.
Бык изображал из себя коня-качалку. Он взбрыкивал крупом и одновременно нагибал голову, а потом наоборот. При этом ухитрялся не упускать нас из виду. Когда мы проезжали ярдах в тридцати слева от него, девушка сказала: «Только посмотрите, какой потрясающий экземпляр!» В это время машина ухнула в какую-то яму, так что я чуть не вылетел с сиденья.
— Смотрите, куда едете, — прорычал я, не отрывая взгляда от быка. Тому ничего не стоило подцепить машину на рога и прогарцевать с ней, как индианка с кувшином на голове. Мы подкатили к валуну. Девушка притормозила и пропела:
— Такси требуется?
Я выскочил из машины и открыл Вульфу дверцу. Своих услуг, чтобы поддержать его под локоть, я решил в этот раз не предлагать, так как по выражению лица Ниро Вульфа догадался, что это было бы равносильно попытке поджечь бочонок с порохом. Он уже спустился и стоял на нижнем уступе валуна на одном уровне с подножкой автомобиля.
