В груди похолодело. Еще минуту назад вокруг было много посетителей, а сейчас никого нет. Девушка сделала шаг назад. Поднимает глаза к стеклянному куполу здания: капли дождя громко стучат по нему. Раскаты грома становились сильнее с каждой минутой. Казалось, что где-то бьют в барабаны. Небесные барабаны. Макс насвистывал свою любимую мелодию, которую Милана терпеть не могла. Расставшись с ним, она испытывала страх сильнее, нежели когда была в отношениях. Он улыбался сейчас. А точнее, скалился. Затем он выдохнул и кивнул в сторону дверей.
— Пойдем домой. Без тебя там совсем пусто. Скучно. Хватит дуться на меня. Я же уже просил прощения, помнишь?
— Я не вернусь. Мы расстались, — напомнила она.
Он ухмыльнулся, закатил глаза и сделал шаг к ней.
— Бедная моя, девочка. Я напугал тебя. Прости. Ну же…
Он слишком часто называл ее своей девочкой. Когда-то это звучало красиво, и Милане даже нравилось. Сейчас эти слова были отвратительны на вкус.
— Думаешь, я шучу? Я больше не твоя девочка, Макс. Оставь меня.
Сердце бешено колотилось в груди. С ее тела еще не сошли старые синяки, что бы получать новые. Когда мужчина потянулся, что бы взять ее за руку, она срывается с места и быстрым шагом направляется к выходу из здания. Макс следует за ней. Милана прибавляет шаг и, не обращая внимания на светофор и возгласы людей, выбегает на проезжую часть. К тому времени ливень набрал обороты, и дорогу размыло. Барабаны продолжали стучать. Милана не услышала визг тормозов, летящей на нее машины. Она лишь заметила цвет машины — красный. Барабаны медленно затихли. То безумие и суета, что были вокруг, превратились в тишину. А время остановилось. Она видела над собой демона с картины. Его глаза горели огнем. Он улыбался.
Милана открыла глаза и долго смотрела на белый потолок. Пустота наполнилась ярким светом. Послышались голоса со всех сторон, что резали слух. Она жива.
— Доброе утро, — перед Миланой появился мужчина в больничной форме. — Как спалось?
— Отвратительно. Жутко неудобные кровати и мало воздуха, — хрипло отвечала девушка, ощущая сухость во рту.
Она приподнялась на локтях. Осмотрелась. Обнаружив на тумбе стакан с водой, потянулась к нему. А когда стакан оказался в руке, начала жадно пить воду.
— Как вы себя чувствуете? — спрашивал мужчина, пододвигая стул ближе к кровати. — Вы проспали довольно долго. А точнее, семь часов.
Он сказал так, будто это уточнение что-то значило. Семь часов? Она никогда не спала так долго. Не могла уснуть без таблеток, которые выписывал психиатр. А иначе, мучилась бы кошмарами.
— Голова раскалывается и тошнит, — тихо сказала Мила.
— Водитель, под чью машину вы выбежали, успел затормозить раньше. Обошлось без серьезных травм. Лишь незначительная ссадина на лбу.
— И когда я смогу пойти домой? — спрашивает она, трогая свой лоб.
— Очень скоро, — выдохнул он.
Милана посмотрела на свою одежду. Точнее, на больничный халат, который совсем не скрывал синяки на руках. И это лишило ее уверенности и ввело в растерянность. Она никому не хотела их показывать.
— Ваша одежда сильно намокла, пришлось переодеть в сухое. Может, что-то хотите рассказать или узнать?
— Не особо.
Милана посмотрела на полупустой стакан. Потом поставила его на край тумбы. В комнате действительно было нечем дышать. Покинув кровать, девушка подошла к окну и дернула за рычажок. Он никак не хотел опускаться.
— Вы выбежали на дорогу на запрещенный сигнал светофора. Почему?
— Были причины. Я не видела, какой сигнал горел на тот момент, — ответила она, повернувшись к доктору. — Не могу объяснить, почему это сделала.
Эрик промолчал. Подошел к окну и одним движением распахнул створки, впуская прохладный воздух в палату. Ветерок коснулся ее лица. Милана на минуту закрыла глаза и вдохнула. Воздух пах сладкой ватой и попкорном. Вкус детства.
— Если хотите, приведу вашего психиатра. Я видел лекарства в вашей сумке.
— О чем вы? Вы рылись в моей сумке?
— Нам нужно было знать ваше имя.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Мне не нужен психиатр. Я не делала это специально и не собиралась прощаться с жизнью, если вы об этом.
— Конечно же, нет, — согласился Эрик. — Все вышло случайно. Я проведу еще кое-какие обследования.
— Пожалуйста, проводите, — пожала она плечами, а после поинтересовалась: — А водитель? Он, наверное, сильно напуган и зол на меня.
— Наверное, да, — согласился Эрик, записывая что-то на листке. — Когда он привез вас, его лицо было белее этой простыни. А еще, приезжал ваш парень и интересовался вашим состоянием. Хотите, мы ему позвоним, и он вас заберет?
— Нет, — резко ответила Милана. — Только не ему.
Возникла долгая пауза. Мила смотрела в окно, а мужчина стоял за спиной. Опустив взгляд на парковку, Милана заметила красный автомобиль. Он был один такой, среди прочих, стоящих внизу. Красный спортивный «Порше». Перед глазами возникла картинка: рассекающий капли дождя и несущийся навстречу темно-красный конь. Точнее, рыжий. С пылающей гривой.
— Думаю, можно обойтись без обследований, — произнес он, пряча ручку в нагрудный кармашек. — К тому же, все что требовалось, я уже узнал.
Эрик больше не заходил в ее палату. Вместо него сообщить о том, что она может идти домой, пришел другой врач. Милана не хотела уходить, не попрощавшись с Эриком.
— Почему вы не в палате?
— Искала вас, чтобы поблагодарить перед уходом.
— За что? Я ничего такого не сделал.
— Все равно, спасибо, — просто ответила она.
Она хотела увидеть на его лице улыбку, а вместо этого получила выговор и рекомендации. Она не ожидала, что их прощанье пройдет именно так. Но это случилось, и Миле пришлось принять тот факт, что она всего лишь обычный пациент. Не особенный, как ей казалось. Красный конь не выходил из головы. Что он мог значить? Вернувшись домой, все стало прежним. Серость и тишина. А на следующий день Эрик позвонил. И этот звонок стал важным знаком в ее жизни. Тогда мужчина признался, что это он вел ту машину, под которую выбежала Милана. А увидев красный «Порше» у себя во дворе, девушка поняла, что их встреча не случайна. Как и все, что с ней происходит.
Прошло счастливых полгода, прежде чем Милана узнала, что Эрику предлагают работу за границей. Причем, он это знал на протяжении трех месяцев, а ей решился сообщить за неделю до вылета.
— Я улетаю через неделю, — в его голосе не было ни капли сожаления о расставании.
Милана опустила голову и присела на диван.
— Очень рада за тебя. Но как быть мне?
— Я не могу отказаться от работы.
— Я не прошу тебя отказываться. Ты мог бы взять меня с собой.
— Не сейчас. Обещаю, что скоро прилечу за тобой. Я покажу тебе Лондон.
Милана переживала. А что она может ему сказать? Запретить лететь? Выдвинуть условия? Их отношения, в которых он ей ничего не обещал, а она не просила, продлились шесть месяцев. Теперь она сомневается, что это вообще можно было назвать отношениями. Он что-то говорил, а она, молча, уставилась в пол, вспоминая все, что было… или не было. Почему же так сложно сдерживаться?
— Ты слышишь, что я говорю? — возмутился мужчина, заметив отрешенность девушки. — Я объясняю, что…
— Я прекрасно услышала тебя, — остановила она его, подняв на него глаза. — Ты улетаешь. Один. Без меня. Я не знаю, вернешься ли ты вообще.
Плакать не хотелось. Просто злилась. Хотелось порвать этот мир в клочья. Кричать. Наверное, так это и происходит, когда расстаются. Он ничего не ответил, провожая девушку взглядом до дверей. А спустя шесть дней позвонил Милане с предложением лететь вместе с ним. На что девушка тут же согласилась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Я буду ждать в аэропорту. Рейс в десять часов утра. Успеешь?
— Я обязательно буду, — твердо заявила она, уже отыскав чемодан.
Милана приехала в аэропорт вовремя, как ей на тот момент казалось. Но позже узнала, что Эрик улетел ранним рейсом и по какой-то причине не сообщил. В телефоне не было ни звонка, ни сообщений с предупреждениями. Растерянно, она присела на скамью и приготовилась плакать. Тогда она подумала, что самое верное решение — лететь за ним следом. Как бы глупо это сейчас не звучало. Утерев слезы с бледного лица, девушка решительно направилась к кассе. Кассир сказала, что следующий рейс будет только завтра вечером, но Миле было уже все равно. Билет куплен и аккуратно вложен в паспорт. Милана знала один адрес в Лондоне, где, как говорил Эрик, проживала его тетя. Девушка понимала, что полетит в чужую страну, где ей придется отчасти действовать самостоятельно. Теперь, ее задачей было — найти Эрика и попросить объяснений.
