Человек в черной бесформенной одежде, в белой маске на лице и со странным сверкающим ножом в руке, наклонился над полноватым мужчиной. Тот что-то жалобно бубнил и жестикулировал. Милана стояла вдалеке от происходящего и, как ей казалось, мрак скрывал ее присутствие. Она даже, старалась не дышать, прикрыв рот ладонью. Мужчина замолкает и издает стон. Человек в маске вонзает нож ему в грудь. Девушка не сразу замечает, что убийца смотрит в ее сторону, пока жертва корчится от боли и медленно склоняется к земле. Капли крови попадают на белую маску, вырисовывая на ней красные узоры. Милане показалось, словно в прорезях, она увидела блеск, как если бы вместо глаз были кристаллы. Вынув нож из тела толстяка, незнакомец выпрямился. Милана напряглась. Он сделал шаг в ее сторону и замер. Еще секунда, и девушка бежит прочь. Она забегает в клуб, находит Натана и больше ни на шаг не отходит от друга.
Ночью девушка не сразу уснула: думала об увиденном за клубом. Окна комнаты были открыты, и задувал ветерок. Поэтому прозрачная ткань тихо развевалась. За окном были слышны голоса, и рев проезжающих машин. Прислушивалась к каждому звуку и шороху. Тот человек точно был настоящим. Живым. Это не ее видения. Не фантазия. К рассвету все стихло. Милана уснула.
Звучала мелодия, что не давала ей покоя уже некоторое время. Милана видела себя, сидящей на скамье у заброшенного дома. Потрескавшиеся белые стены и отсутствие стекол говорили, что дом пуст. Вокруг дома засохшие потемневшие кусты роз. Пахло тиной, а значит, где-то рядом море или озеро. Ее взор направлен в темное небо. Ни звезд. Ни луны. Черное полотно, обволакивающее высь. Что-то шептала. О чем-то просила. И вновь ощущение, что кто-то смотрит на нее из темноты. И этот «кто-то» видит ее мысли. Знает ее тайны.
— Завтрак в английском стиле, — говорил Натан, поставив перед Миланой тарелку с яичницей, поджаристым беконом и фасолью с томатами.
— А где тетя?
— Уехала по делам. Мне нужно бежать на работу. Справишься одна?
— Думаю, да. Если что-то будет нужно, то позвоню.
— Не уходи далеко от дома. И держи включенным телефон.
— Не маленькая, справлюсь. Иди уже.
После завтрака, Милана села в кресло в гостиной. Пролистала журналы. Перечитала газеты. Подучила немного английский. Нашла в шкафу семейные альбомы. Теперь она многое узнала о семье Аддерли. Походила по комнатам в доме. Никогда еще не вдела столько старинных вещей в таком хорошем состоянии. Остановившись у еще одной комнаты, в которую нельзя было входить, Милана тихо подтолкнула дверь. Та отворилась. И зачем же держать запрещенную комнату открытой? Девушка осмотрелась и вошла. Этой комнатой оказалась кладовая. Пыль. Паутина. Много мебели и картины, накрытые серым полотном. Тишина. Милану привлек белый комод с большим зеркалом в золотой раме. Медленно подошла к нему. Провела пальцем по пыльной крышке мебели. Выдвинула верхний ящик — пусто. Во втором ящике находилась стопка потемневших от времени конвертов, связанных красной лентой. Расписаны они были необычной каллиграфией. Чернила чуть смазаны и местами выцвели, но можно было разобрать имя получателя письма — Стефан Адлер. Рядом лежал небольшой сверток. Милана взяла его в руку и развернула. Внутри находилась золотая тонкая цепочка, а на цепочке красовался кулон в виде цветка лотоса с бесформенным черным камнем по центру. Девушка не смогла себе отказать примерить украшение.
— Тебе идет, — прозвучал голос за спиной, застав девушку врасплох.
— Простите, что вошла в комнату без разрешения, — Милана растерялась и поспешила снять кулон.
— Не извиняйся. Хоть кто-то за долгое время проявил мой интерес к этой комнате, и заставил меня перешагнуть его порог, — Элиза медленно вошла. Пройдя к комоду, коснулась рукой зеркала и вздохнула. — Все это принадлежало моей родственнице, жившей больше двухсот лет назад. Эти вещи передавались из поколения к поколению. В этом ящике хранятся воспоминания о человеке, которого она любила. Печальная история любви.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Никогда не видела столько красивых вещей в одном месте.
— Хлам, — уверено заявила тетя. — Не знаю, что с ними делать. Нужно скорее избавиться от всего, пока мои дети и племянники не сделали это за меня.
— Но зачем?
— Ты не знаешь этих детей. В их крови безрассудство и расточительство. Это у них по мужской линии. Вот, держи, пусть эта вещь будет у тебя, — Элиза протянула кулон Милане. Потом с улыбкой продолжила: — Это мой тебе подарок. Береги его.
— Я не могу его принять. Оно, вероятно, очень дорогое и ценное.
— Поэтому я тебе его и дарю. Просто, прими.
Милана не стала спорить. Таким образом, Элиза хотела уберечь и сохранить кулон. Как же она может доверять малознакомой девушке, которая появилась ни с того, ни с сего и утверждает, что является невестой ее племянника? Вероятно, может. Что ж, таких подарков девушке еще никто не делал. К тому же, вещь старинная, как она любит и очень красивая. На обратной стороне кулона была гравировка с именем Стефана Адлера и дата. Вероятно, дата что-то значила. Элиза забрала конверты и задвинула ящик.
— Все, пойдем готовить обед. Скоро Натан вернется.
Натан вошел в дом. Повесил зонт на крючок и снял мокрый плащ. Затем не спеша прошел в гостиную. Вынул из футляра диск и вставил в дисковод проигрывателя. Зазвучала тихая классическая мелодия. Значит, так англичане проводят вечера? Натан не был похож на Эрика. Полная противоположность: темные волосы, темные глаза, походка и предпочтения в еде. Даже в одежде они отличались. Эрик одевался современней, нежели брат. Натан останавливал свой выбор больше на классике: рубашка, брюки и джемпера. Лишь изредка мог надеть кеды.
— Сегодня я встретился с братом, — сказала Натан, заполняя бокал напитком из штофа. — Случайно. В местном ресторане.
Элиза и Милана переглянулись. Затем девушка вышла в гостиную и подошла к окну, что бы посмотреть на лондонский дождь. Здесь он другой. Звучит иначе. Размерено и не торопясь. Неужели Эрик не хотел, что бы родные знали, где он находится? И за все время ни разу не подумал о Милане. Как она? Где? Переживает ли? Наверное, он до сих пор думает, что она в России. Интересно, что Эрик чувствовал, когда бросил ее одну в аэропорту?
Натан вошел в кухню. Встал почти вплотную к тете и тихо сказал:
— Я говорил с ним. Ему предложили работу в местной больнице. В ближайшие выходные он обещал прийти.
— А что на счет Миланы?
— Не было ни слова о невесте, тетя.
— Я ей верю. К тому же, его знакомые из России подтверждают, что видели их вместе.
— Вы звонили туда?
— Мне нужно было знать все.
— Для него появление Миланы здесь окажется сюрпризом, — заметил Натан.
Элиза замерла с ножом в руке. Она любила делать сюрпризы. А этот сюрприз, явно, будет самым лучшим для племянника.
— Я бы посмотрела на это. Ты же ничего ему не сказал?
— Дождусь веселья, когда он придет, — улыбнулся мужчина. А затем решился спросить: — Помнится, вы никогда не принимали сторон его потенциальных невест. Ни одной из тех, что в списке. Напомнить, сколько их там?
— Не надо, я прекрасно помню это число, — протянула Элиза без особого удовольствия.
— Это все из-за графини? — решил Натаниель. — Она на нее похожа, да?
— Графиня здесь не причем. Я достаточно взрослый человек, что бы иметь свое личное мнение. Милана мне нравится. И список уже можно уничтожить.
– Вы знаете ее всего несколько дней. В чем дело, тетя? На самом деле.
— Меня с Эриком связывает только кровное родство и не более. Его со мной — зависимость от моих денег. Кем бы он был, не имея богатой тети, а? Я могу лишить его такой радости раз и навсегда.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— О, тетя, ваши угрозы начинают раздражать. Вы это уже говорили.
— Это не угрозы. Теперь, когда я, возможно, встретила нужного мне человека…
— Осторожней, тетушка, как бы это не привело к еще большей проблеме. Не стоит шутить с орденом, доверяя тайны абы кому. Милана Вольская еще совсем молода и неопытна. К тому же, она обычный неискушенный человечек.
