Вскоре к нашему разговору подключился Андрей Манчук, один из лидеров украинской «левой» партии «Боротьба»:
— Националистическая идеология всегда являлась обратной стороной медали украинского капитализма, — делился Манчук. — Она призвана утверждать право буржуазии на господство в нашей стране, выводя традицию её власти прямо из трипольских горшков и из шароварных штанов казацких гетманов — а также легитимизируя результаты приватизации производственных активов Украины, созданных трудом миллионов людей в «тоталитарные» времена.
Нужно понимать, что в Украине пропаганда демонизировала «левых» в значительно большей мере, чем в России, где буржуазные элиты используют те или иные образы или фрагменты из идеологического наследия советской эпохи. Сама левая идея представляется у нас в Украине как нечто априори чужеродное всему украинскому, принесённое сюда на штыках «московской орды». Здесь растёт целое поколение, которое учили, что коммунисты — это коварные, жестокие, развращённые чужаки, которые зверски и умышленно уничтожали голодом и репрессиями украинский народ, его язык, культуру, и прочее. Эта позиция — основа праволиберального консенсуса, который является альфой и омегой украинской буржуазии.
Конечно, эти утверждения ложны — потому что большинство классиков украинской культуры, включая Ивана Франко, Лесю Украинку, Коцюбинского, Тычину, Винниченко и др., были людьми социалистических убеждений, Украина дала блестящую плеяду коммунистов-революционеров, украинские низы активно поддержали большевиков, а победа советской власти стала предпосылкой для небывалого расцвета украинской культуры, впервые эмансипировав украинский язык и поставив на ноги украинское образование. Но сейчас это замалчивается самым циничным образом — а в ход идут позорные мифы о том, что коммунисты якобы расстреляли специально собранный для этого съезд музыкантов-кобзарей, что в пятидесятых годах харьковских студентов казнили за требование сдавать экзамены на украинском, что украинским солдатам давали перед атакой на немцев кирпичи вместо оружия, и так далее. Но уровень образования низок, уровень пропаганды высок, и есть те, кто этому верит.
Месяцем позже, в сентябре, мы обсуждали те же самые темы с киевским литературным критиком, которого зовут Ефим Гофман.
Говорили, ещё посмеиваясь, ещё подшучивая, о весьма странном феномене: «киевском русском оранжизме» — то есть о людях, которые воспитаны в рамках русской культуры, но, выходя на Майдан (до самого Майдана, напоминаю, оставалось ещё несколько месяцев), ведут себя как завзятые русофобы.
— Я помню ещё времена, когда под понятием «либерализм» в среде интеллигенции подразумевалось не то, что сейчас, — рассказывал Ефим. — Речь шла о соблюдении прав человека, о свободе как важнейшей общечеловеческой ценности, о плюрализме, толерантности… Неслучайно ведь прилагательное «либеральный» в быту ассоциируется с проявлениями мягкости, терпимости. А нынешние либерально-тусовочные умонастроения — совсем другие. Из всей совокупности прав человека вычленяется одно-единственное, расцениваемое в качестве главного: право на частную собственность и её неприкосновенность. Гарантией его соблюдения является стабильный режим рыночной экономики.
Что же до остальных прав, то — весьма интересная складывается ситуация. Новоявленные либералы ненавидят всё, что отдаёт «совком», настроены на волну тотального антикоммунизма. А вот логически-понятийный аппарат этих людей работает в режиме… так называемого марксистского образа мыслей, который они так яростно отвергают. На самом деле — не марксистского, если иметь в виду подлинный марксизм. Весь вопрос в том, что они мыслят в духе упрощённых схем из советско-вузовского казарменного курса общественных дисциплин. Они полагают, что есть базис — рыночная экономика, а есть надстройка — всё остальное. Если будет установлен стабильный рынок, то остальные свободы-права автоматически придут в действие.
Совершенно понятно, что Соединённые Штаты Америки для нынешних русскоязычно-украинских либералов — неукоснительный ориентир. Показательно, что ни провальные результаты российского ельцинско-гайдаровского эксперимента девяностых годов, ни судьбы многих стран «третьего мира», уже веками пребывающих в ситуации «дикого капитализма», нисколько не отрезвили русских оранжистов. К сомнениям эта среда не склонна. Самостоятельное мышление в среде русских оранжистов не является престижным…
Ну вот, казалось бы: тот же интернет сейчас даёт возможность доступа к разнообразным информационным источникам. Столько новых точек зрения появилось, ставящих под вопрос систему представлений рубежа восьмидесятых-девяностых годов. Оранжистам же это всё — по барабану! Они предпочитают держаться за прежние догмы, искусственно взвинчивая и самих себя, и друг друга.
Возвращаясь же к Америке, то её внешнеполитический курс для оранжистов также является вопросом, не подлежащим обсуждению. Равняйсь — смирно! Отсюда вытекает и их априорное недовольство Россией, и их априорная лояльность по отношению к «украинской идее».
* * *
— Это всё очевидно, — говорил я, но ещё пытался едва ли не в шутку объяснить происходящее хоть какими-то рациональными вещами. — Некоторые меркантильные соображения — они имеют место быть? — спрашивал я. — Гранты, то-сё?
— Отчасти — да. Но лишь отчасти, — отвечал Гофман. — В среде киевских русских оранжистов вполне хватает бескорыстных фанатиков. Не преследующих никаких личных выгод, не относящихся к категории преуспевающих. И, что самое главное, полностью смирившихся, принявших как норму процесс дискриминации своего родного русского языка, своей родной русской культуры. На Украине этот процесс имеет место уже более двух десятков лет, но при правлении Виктора Ющенко антирусская пропагандистская вакханалия достигла своего апогея.
В Киеве на сегодняшний день — считаное количество русских школ. Перекрыты возможности получения высшего образования на русском языке. То есть — возможности духовной, профессиональной, творческой реализации значительной части населения. А киевские оранжисты, в быту изъясняющиеся исключительно по-русски и на украинский переходить не собирающиеся, смотрят на подобные вещи с каким-то поразительным олимпийским спокойствием.
Взять хотя бы прошлогоднее выступление известного киевского кинорежиссёра Романа Балаяна в одной из киевских газет…
— Это один из моих любимейших режиссёров, надо сказать, — уточнял я. — Смотрел все его фильмы, начиная с «Бирюка», и половина из них — шедевры. Снимает он их, как я понимаю, по-прежнему на «Мосфильме».
— Да, человек ставит свои фильмы исключительно в Москве, на «Мосфильме», работает с известнейшими российскими актёрами, экранизирует русскую классику. А в интервью заявляет, что потребность в русском языке испытывают на Украине лишь люди старше сорока лет, которые «не могут прочесть инструкции к лекарствам, к налоговым платёжкам, счета коммунальных услуг»…
— Но сейчас у власти всё-таки не оранжевые, а Янукович. Как ваши пресловутые киевские русские оранжисты поживают?
— Влиятельные тусовки у нас по-прежнему — оранжевые, националистические.
В руках у них — а не у власти! — ведущие электронные украинские СМИ: и телевидение, и радио. И большинство украинских газет.
Настроения в среде киевских оранжистов нисколечко не поколебались. В обозримом будущем, скорее всего, изменится лишь фамилия в оранжистских предвыборных речёвках: было «Ю-щен-ко!», станет «Я-це-нюк!». И другая фамилия встроилась в тот же ритм: «Тяг-ны-бок!».
— Отсутствие серьёзного слоя аристократии, а затем — интеллигенции, пагубно сказалось на развитии украинской культуры, — продолжал Ефим. — Какие бы талантливые явления в ней ни случались, они, в отличие от российской ситуации, не имеют пока шансов стать самодостаточными и влиятельными событиями мирового уровня. Для этого нужна соответствующая мощная атмосфера внутри украинского общества, а её нет. Потому что нет социальной среды, создающей такую атмосферу. Формирование подобной среды — дело будущего. Но только формирование это не может происходить ни путём изоляции, ни — тем более — путём зажима и вытеснения с территории страны других, развитых культурных традиций. Ничего плодотворного из этого не получится!
— Ситуация в плане отношений с Россией будет только ухудшаться в ближайшее время? Есть шанс на то, что русский язык и Россию как таковую — не нынешнюю, а Россию вообще — перестанут воспринимать как зловредный ад по соседству?
— По сути, общий политический расклад на Украине никак не изменился, — отвечал Гофман. — Полстраны — за националистов, полстраны — резко против. А значит: эти вторые полстраны отнюдь не воспринимают Россию как, по вашему выражению, ад по соседству. Учтём, к тому же, что в состав этой половины входит значительная часть населения Харькова, Донецка, Луганска, Симферополя. Между прочим, в Харькове на сегодняшний день — гораздо больше настоящей интеллигенции, чем в Киеве. И научной, и творческой. Даже в Донецке, из которого оранжисты создают какое-то неадекватное пугало, есть прекрасная интеллигенция.
