Да разве убедишь? Жизнь такая пошла. Несусветная! Даже гордые красавицы чайки в последнее время перестали рыбу ловить. Больше на свалках тучами колготятся. Объедки собирают.
А ведь это может плохо кончиться. Вон ручные коты, привыкшие жить на всём готовом, перестают и мышей ловить.
Кстати, о котах. Вернее, об одном деревенском Коте. Толстом, нахальном и наглом. Хитрющем!
Мышей этот Кот тоже никогда не ловил. Родился он в зажиточном доме. И жил припеваючи. Ел. Пел. И сыто мурлыкал.
Зачем ему мыши? Зато он ловил глупых, доверчивых птиц. Он считал их особенно вкусными. Вроде курятины. Хоть его и кормили домашней едой, но всяких курей ему к обеду, конечно, не подавали.
Вот и стал он в деревне опасным охотником на пернатую дичь. Любую!
Поэтому Хома и Суслик ещё и боялись, что лодырь Скворушка бесславно погибнет в зубах у другого лодыря. Кота.
Но никакие просьбы и уговоры – в деревню не летай! – на Скворушку не действовали. Не ваше, мол, дело. Сам знаю!
Молодой совсем. Непутёвый. Чем больше его убеждаешь, тем упрямей становится.
– Да вы и сами вроде бы вольные, – сказал он как-то. – А зёрна с поля таскаете? За горохом шастаете? Огороды теребите? И ваш дружок Заяц тоже хорош! У людей морковку тырит!
– Но зато мы все не попрошайки, – гордо возразил Хома. – По деревне не ходим с протянутой лапой!
– А набеги на поля и огороды – это другое дело, – запальчиво подхватил Суслик. – Благородное!
– А разве и вам никакие опасности не грозят? – не сдавался Скворушка.
– Лучше погибнуть от диких разбойников – Волка, Лисы или Коршуна, – чем от Кота домашнего, – убеждённо заявил Хома.
А Суслик снова поддакнул:
– Нас на полях даже подстрелить могут из ружья. Двуствольного. Тоже благородная, почти героическая смерть!
– А трепыхаться в зубах у деревенского Кота – просто унизительно, – угрюмо добавил Хома. – Стыдно. Брр! Весь он какой-то рыхлый, дряблый…
– И смурной, – ввернул Суслик.
– Да ну вас! – И Скворушка улетел. Возможно, опять в деревню.
– В тебя – лодырь, – вгорячах сказал Хома Суслику.
– Почему – в меня?
– А больше не в кого, – невозмутимо ответил Хома.
Он думал, что лучший друг спорить начнёт, возмущаться. Но тот внезапно ударил себя кулачком в грудь:
– Точно. Я один виноват. Не углядел я за ним.
Хоме сразу стыдно стало.
– И я виноват, – признался он. – Оба мы виноваты. – Всю вину на себя он не взял. Не Суслик.
Вышли они из Хоминой норы. И вдаль посмотрели. В сторону деревни.
Неожиданно какой-то Воробей рядом сел.
– А там, – зачирикал он, – Кот вновь на охоту вышел. Вот с такой булкой! – растопырил он крылья. – Ваш недотёпа к ней подбирается!
– Недотёпа? – вознегодовал Суслик.
– А то кто же? Он ещё неопытный, порядков наших не знает.
– За мной! – оглянулся на Суслика Хома. Он уже во всю прыть нёсся к деревне.
Первым, кого они увидали у околицы, был тот хитрый Кот. Он валялся, мертвее мёртвого, на зелёной травке. А между раскинутыми лапами у него лежал большой огрызок булки. Где-то стянул.
Вовремя поспели Хома и Суслик.
Около Кота, пока ещё на расстоянии, прохаживался внимательный Скворушка. Кругами ходил, присматривался.
– Не подходи, родимый! – вскричал Хома. – Кот притворяется!
– На приманку ловит! – проголосил Суслик.
– Откуда знаете? – беззаботно откликнулся их питомец. – А по-моему, он давно готов. Мухи над ним вьются.
– Мухи над булкой вьются. Да ты глянь, ухо у него вверх торчит! – завопил Хома.
– Наверно, уже окостенело, – отмахнулся крылом неслух.
– А почему ж оно подрагивает?
– От ветра, – небрежно отозвался скворец.
– Ветра нет! Не подходи!
Неслух опять отмахнулся. Другим крылом.
– Скажи ему, – беспомощно попросил Хома лучшего друга.
– Ты не знаешь Кота, как мы его знаем! – крикнул Суслик. – Ты с ним мало знаком!
– Вот и узнаю поближе, – храбрился Скворушка, скакнув поближе.
Кот не шелохнулся. Хома поднял на обочине осколок стекла.
– Резать его собираешься? – ужаснулся Суслик.
– Отстань!
И Хома направил на Кота солнечный зайчик. На его большой закрытый глаз.
А Скворушка мелким скоком всё подбирался к лакомой булке.
И Хома тихонько продолжал орудовать стёклышком. Солнечный зайчик становился острей и острей. Вот-вот веко у Кота задымится!
– М-мяу!.. – взвыл Кот. И закрылся лапой.
– Живой, собака! – воскликнул Суслик. Словно ещё сомневался.
Отхватил Скворушка кусок от булки и взмыл вверх.
– Пошли, – позвал Хома Суслика. – Дело сделано.
Скворец догнал друзей по дороге домой.
– Угощайтесь, – предложил он свою добычу. – На всех хватит!
– Хватит? – И Хома с размаху отшвырнул подачку. – С меня хватит!
– И с меня! – поддержал его Суслик.
– И с меня, – виновато признался Скворушка. – Я и правда думал, он мёртвый. Надо же, такое и в Африке не встретишь!
– Это тебе – Россия, – сурово произнёс Хома.
– Правильно ты мне говорил: «Никогда глазам не верь!», – уважительно напомнил ему Скворушка.
Хома важно посмотрел на лучшего друга.
– А ты не раз предупреждал: «Будь всегда начеку!», – обернулся к Суслику поумневший скворец.
Теперь лучший друг свысока поглядел на Хому.
– Молодец! – похвалил Хома Скворушку. – Значит, больше в деревню ни ногой? То есть ни крылом?
– Договорились? – радостно подпрыгнул Суслик.
Им хотелось лишний раз услышать приятное от сынка.
– А разве мы об этом договаривались? – удивился Скворушка. – Я просто сказал: хватит с Котом играться. А деревня тут ни при чём.
– Вот как! – резко остановился Хома. – Если ты будешь лодырем жить, мы будем каждый день в деревню ходить. За тобой!
– Ага, – подтвердил Суслик. – Тебя спасать. И в столовой, и везде!
– Да вы что? – испугался за них Скворушка. – Я-то в любой миг улететь могу, а вас, глядишь, коты схватят! Или собаки!..
– Хочешь этого? Будет! – мрачно сказал Хома. – Ты меня знаешь.
– И меня знаешь, – ревниво добавил Суслик.
– Угрожаете?!
– Предупреждаем, – спокойно заметил Хома. – Погибнем, но не отступимся.
И столько уверенности было в его голосе, что и Скворушка поверил. И вздохнул:
– Ладно. А не то я за вас изведусь от страха.
– Давно бы так, – подобрел папаша Хома.
– Давай не изводиться вместе! – воскликнул папаша Суслик.
– Наградила меня судьба родителями… – снова вздохнул Скворушка. – Пока!
И домой умчался. На Ласточкин обрыв.
– Слыхал, как он нас похвалил? – довольно спросил Хому Суслик. – Мы ему как награда!
Больше скворец не летал в деревню. Не гонял лодыря, как говорится.
А вот на далёкие Вишнёвые сады он, конечно, налетал. Вихрем. Со всеми крылатыми дружками. Спелые вишни ух какие сладкие!
Но это достойное увлечение. Хотя тоже очень опасное. Сады, уж точно, с ружьями охраняют. Двуствольными!
Но вишни клевать никак не запретишь. Скворцы их страсть как любят! Хлебом не корми – вишни подавай. Благородное занятие.
Как Хома и Суслик считали
Брать в долг легко. А отдавать неохота. Тяжело. Зачастую и отдавать-то нечего. А уж если есть кое-что, то вернуть трудно. Лучше как бы забыть. И жить себе преспокойно, пока сто раз не напомнят.
А может, и вовсе не станут вспоминать. Был такой случай. Занял Хома у Суслика полную кастрюлю гороха. И целый месяц ждал, что Суслик ему напомнит.
А Суслик ни гугу.
Не выдержал Хома. А кто бы выдержал!
– Чего горох назад не требуешь?
– Какой горох? – удивился Суслик.
– Я у тебя брал? – рассердился Хома.
– Было, – наконец вспомнил Суслик. – Я свой должок тебе отдавал.
Вот и пожалуйста. Оказалось Хома не брал, а забрал. А он и забыл давно, что Суслик ему должен. Кастрюлю гороха.
Так что иногда забывают про долги. Поэтому и не спеши возвращать. Глядишь, крепче забудут.
Но долг долгу рознь. Когда просто так берёшь, по-соседски, это не в счёт. Все тоже забегают за какой-нибудь петрушкой. То и дело. А то и без дела.
Долгом считается что-то серьёзное, о чём приходится нехотя говорить: «Дай мне, пожалуйста, я тебе верну». И хочется добавить: «Возможно». Возможно, верну.
Конец ознакомительного фрагмента.
