Ни один из народов, виденных Роузом, не мог сравниться с Горцами в той энергии, с которой они наслаждались жизнью. Казалось, Горцы получают удовольствие от всего, что она может им предложить, — и от хорошего, и от плохого.
Горцы вернулись на Нортвинд в ту пору, когда Роуз был еще маленьким мальчиком, и со свойственным им безграничным энтузиазмом принялись переделывать всю их жизнь, влезая даже в житейские мелочи. С тех пор прошло двадцать пять лет, но дух этих мест не менялся.
Роуз остановился перед главным выходом из терминала и еще раз жадно впитал в себя суету космодрома. «Открытием души» назвал бы это ощущение его первый наставник. Роуз снова оглядел панораму космодрома и толкнул тяжелые двери.
Длинная вереница машин застыла на стоянке, укрытой за зданием космического вокзала. Подойдя к первому попавшемуся автомобилю, Роуз распахнул заднюю дверцу. Водитель закрыл капот и скользнул на свое сиденье как раз в тот момент, когда Роуз уже устраивался поудобнее.
— В Форт, пожалуйста. Водитель смущенно поглядел на него через плечо и не тронулся с места.
Роуз бросил на шофера недоуменный взгляд.
— В Форт, — повторил он. — Я тебе не какой-нибудь болван-турист или тупой коммерсант. Немедленно отвези меня туда.
Напуганный напористостью Роуза, водитель отвел взгляд и завел машину. Роуз испытывал чувство благодарности за то, что его оставили наедине с собственными мыслями на время недолгой поездки к Залу Ассамблей Старейшин Клана Горцев — главному правительственному зданию Тары. Расположенное в центре города, оно было окружено вспомогательными строениями, служившими для обеспечения той важной работы, которая велась в священных центральных залах. Здание стало называться Фортом с тех пор, как Горцы вернулись на Нортвинд. Случилось это в 3028 году. В тот год Старейшины Клана Горцев достигли соглашения с Федеративным Содружеством, согласно которому Горцы Нортвинда изъявляли свою верность Дому Ляо в обмен на разрешение иметь на родине собственные войска, составляющие отныне часть вооруженных сил Объединенного Содружества.
Вернувшись, Старейшины заявили, что стены этой крепости помогут им защитить Нортвинд от любого вторжения извне. Насколько Роуз запомнил, речь их была очень пламенной, но, впрочем, все, что касалось политики, благополучно пролетело мимо ушей семилетнего мальчика.
Роузу было известно, что сегодня Старейшины Горцев встречаются на сессии ежегодного собрания всех Старейшин Тары и отдаленных провинций. Во время сессии Высокая Ассамблея была высшим органом власти.
Ассамблея решала вопросы планетарной важности и дела, которые могут затронуть всех — и Горцев, и Нортвинд. Всевластная сессия Высокой Ассамблеи работала только две-три недели в году, потому что большинство дел, касающихся текущего правления, могли быть решены на суб-ассамблеях в течение года. Каждая суб-ассамблея отвечала за одну из важнейших сторон жизни Горцев. Искусство, наука, медицина, образование, военные налоги, как и десятки других дел, находились выведении особых ассамблей. Самой многочисленной и престижной была Ассамблея Воинов, которая управляла всеми военными аспектами жизни Горцев. Она состояла ровно из ста заслуженных воинов, первой выступала при открытии Высокой Ассамблеи и последней покидала ее. Эта политическая группа явно доминировала на Нортвинде.
Машина остановилась у тротуара. Роуз вышел, протянул банкноту в пятьдесят С в окошко водителя и, не дожидаясь сдачи, стал подниматься по лестнице.
Он перешагивал через две ступеньки сразу, но не для того, чтобы убыстрить, а скорее — чтобы замедлить подъем к внутреннему двору. Двор служил входом в Форт, и приличия должны быть соблюдены. Неподобающая поспешность в таких случаях решительно ни к чему.
Едва Роуз приблизился к входу, как раздвижные двери бесшумно раскрылись перед ним, — Он вошел в фойе и направился прямо к столику администратора, по обеим сторонам которого стояли солдаты почетного караула, безмолвные, со сталью во взорах. Не глядя на них, Роуз обратился к женщине за столом. Каждый, кто входил в Форт, был обязан зарегистрироваться. Сегодня здесь в этот ранний час было мало народу. Обычно же приходилось долго ждать своей очереди.
— Роуз, Джереми. Я приехал, чтобы выступить перед Ассамблеей Воинов.
Роуз смотрел в одну точку над головой женщины, стараясь держаться прямо и не отводить взгляда. Краем глаза он уловил, что на лице одного из солдат появился интерес к его неожиданному заявлению, но так же, как и Роуз, тот стоял по стойке «смирно», высоко подняв голову, и старался не выдавать эмоций.
— Вас ждут. Заседание Ассамблеи уже началось. Подождите вызова, — строго сказала женщина.
— Я только что прибыл на Нортвинд и еще не успел разместить свой багаж... — Роуз замолчал, зная, что этих слов будет достаточно. Через несколько секунд появился мальчик с пластиковым жетоном. Роуз протянул ему вещи, взял жетон и пошел к лифтам. Вскоре подъехала свободная кабина.
Некоторое время автоматический датчик лифта был занят определением количества пассажиров, а затем двери с мягким шипением закрылись, и лифт пошел вверх.
Роуз смотрел на свой хронометр, только что переведенный на нортвиндское время, и ждал. Через несколько секунд лифт остановился, и двери открылись с тем же мягким шипением.
В коридоре было пусто и тихо. Два охранника стояли у двери — единственной на этаже. За тяжелыми дубовыми панелями он различил шум голосов. Хотя охранники не повернули головы в его сторону, он почувствовал, что они его прекрасно видят.
Роуз спокойно вышел из лифта и присел на простую скамью перед дверью Зала Ассамблей. Некий процесс, начавшийся шесть месяцев назад с ощущения необходимости выступить перед Ассамблеей Воинов, близился к завершению. Сначала его многочисленные запросы не получали ответа, но со временем настойчивость помогла ему добиться того, что его выступление включили в повестку дня. Проведя почти три месяца на Т-корабле, он наконец прибыл на расположенный в надире звезды аккумуляторный пункт; путешествие внутри планетной системы он совершил на шаттле «Бристоль».
Во время полета на шаттле Роуз ежедневно связывался с офисом секретаря Ассамблеи. Он знал, насколько важно выдерживать протокольные процедуры, но не представлял, насколько мало он в них разбирается, пока секретарь не передал ему документ объемом в двести страниц. Если он хочет добиться успеха, Роуз должен знать назубок все процедуры, описанные на этих двухстах страницах, и вести себя в полном соответствии с ними. Он долго и тщательно изучал документ, чтобы быть во всеоружии. Сейчас, сидя на скамье перед Ассамблеей Воинов, он чувствовал, как им овладевают радужные надежды.
Минуло девять часов, а он все еще сидел, ожидая вызова; от уверенности в себе не осталось и следа. Несколько раз в течение дня раскрывались двери, дважды сменились часовые, но его, Роуза, так и не вызвали. Скоро сегодняшнее заседание завершится. Заставив себя успокоиться, он наблюдал за тем, как двери открываются вновь. Из прохода донесся шум голосов, в холл вышел специальный охранник.
— Джереми Роуз. Ассамблея Воинов желает выслушать вашу речь.
Джереми встал и последовал за ним в зал. Если он выступит хорошо, это будет первым шагом на предстоящем ему пути. Внезапно Роуза охватил приступ слабости, и он осознал, что все его мужество осталось за притворенными дверями.
II
Тара, Нортвинд 23 апреля 3054 года
Войдя за стражником в дверь, Роуз решил, что его занесло в другую эпоху. В отличие от остальных частей Форта подковообразный Зал Воинов был построен из дерева. Сделав шаг вправо, часовой, стоявший у дверей, пропустил Роуза к пологим каменным ступеням, ведущим к арене. Встроенные в стены и потолок лампы освещали зал неярким светом.
Справа и слева от Роуза, на деревянных скамьях за тяжелыми дубовыми столами, уставленными компьютерами и сложными многоволновыми антеннами, сидели воины. Многие из собравшихся были одеты в традиционные шотландские юбки — килты — и тяжелые ботинки, излюбленные водителями боевых роботов и аэрокосмическими пилотами. Полевая форма считалась неподходящим одеянием для Ассамблеи Воинов — как для ее членов, так и для выступающих. Кроме того, присутствующие открыто демонстрировали самые разнообразные виды ножей; Роуз знал — это оружие не раз пускали в ход, чтобы разрешить разногласия между выступающим и аудиторией.
Спустившись по ступеням, он прошел несколько шагов по дерновому полу, спиной чувствуя устремленные на него взгляды. За каждым его движением неусыпно следили глаза воинов, ища хоть какой-нибудь признак неуверенности или слабости. Малейшее проявление подобных движений души могло повлиять на исход голосования.
По пяти ступенькам Роуз поднялся к возвышению и посмотрел на троих людей, сидящих там. Центральное место занимал полковник Эдвард Сэнн. В качестве командующего Первой Дружиной главного полка Нортвиндских Горцев Сэнн председательствовал на Ассамблее Воинов — но лишь в то время, когда не участвовал в военных действиях. Роуз глянул ему в глаза в знак приветствия и не замедлил отвести взгляд. От него требовалось проявить достоинство, но не гордыню, что многие из выступавших на этом собрании поняли слишком поздно. Справа от Сэнна сидел полковник Джеймс Кохрейн, командир Второй Дружины. Роуз хотел было поприветствовать и этого гиганта, но все внимание Кохрейна было приковано к передающему устройству, встроенному в его кресло. Роуз даже засомневался, заметил ли тот его вообще.
