Затем переплетаю волосы и, накинув на голову капюшон, иду к балкону. С него можно перебраться на покатую крышу, которую поддерживает стена, сильно заросшая виноградом. Легко спускаюсь в сад, а оттуда к западной калитке, которой редко пользуются.
Мне везёт проделать весь этот путь, не попавшись никому на глаза. Но, покинув территорию дома и оказавшись по другую сторону забора, я замираю, держась за прутья калитки. Выбраться-то я выбралась, а дальше что?
Горло будто солью засыпали. Наверно, где-то в глубине души, настолько глубоко, что не признаюсь в это даже себе, я надеялась, что меня остановят. Отец нагонит, схватит за локоть и уведёт назад. Скажет, что был не прав и всё такое. Естественно, я буду орать как обезумевшая и вырываться, но это хотя бы будет значить, что… ему не плевать.
А сейчас плевать.
Отчаяние сменяется гневом. Я отталкиваюсь от прутьев и отступаю, глядя на до моего детства исподлобья. Даже жалко, что я не решилась спалить его вместе с платьями. Может знала бы, что меня попытаются остановить, рискнула бы. Так нет, можно уйти средь бела дня, и всем будет плевать.
В пекло.
Едва я отворачиваюсь от калитки и делаю первый шаг в неизвестность, за спиной раздаётся незнакомый мужской голос с приятными рычащими нотками.
— Так-так-так. Кто такая и что делаешь у поместья лорда Эверта?
Я изображаю, что не расслышала, и ускоряю шаг, но в следующую секунду кто-то хватает меня за локоть.
— Не так быстро, малышка, — усмехается незнакомец. — Если продолжишь вести себя как воровка, только что обчистившая дом, мы поговорим в менее приятной обстановке.
Глава 2
Я оборачиваюсь и упираюсь взглядом в широкую грудь, облачённую в тёмную военную форму. Приходится задирать голову, чтобы рассмотреть его.
Первое, на что я обращаю внимание — яркие зелёные глаза. Острые скулы и широкий подбородок делают его лицо немного грубым, но мужественным. Волосы у него длинные и будто… выгоревшие. Корни тёмные, а концы практически белые, будто пепел.
Плечистый страж… это ж надо было именно ему попасться… Не удивительно, что он прицепился. Я сейчас выгляжу в лучшем случае как наёмница, но точно не как леди.
— Ничего я не крала, — пытаюсь оправдаться. — Просто хотела… на дом посмотреть!
— Да ну? — зеленоглазый вскидывает бровь.
Дёргаю рукой, пытаясь стряхнуть его пальцы. Страж вцепляется крепче, а после моей попытки помочь свободной рукой, мягко, но настойчиво тянет меня в сторону. Охнув, я оказываюсь прижата к забору, а этот наглый мерзавец упирает ручищи по бокам от меня. Неприятное ощущение, быть пойманной в ловушку…
Незнакомец наклоняется вперёд. Если я захочу, то смогу цапнуть его за нос, настолько близко его лицо.
Первой мыслью, конечно же, было заорать о том, что я дочь советника и он за такое, вообще-то, головы лишиться может. Вот только, если я сейчас закричу, то гарантированно привлеку внимание и попадусь на глаза отцу. А значит мой маленький побег обречён.
Нужно как-то отделаться от этого хама.
— Что вы себе позволяете?! Сейчас же отойдите! Я приличная девушка!
Упираюсь в его грудь, но с тем же успехом могла бы передвинуть наш дом. Мерзавец наклоняет голову и ухмыляется:
— О, так ты, оказывается, приличная девушка? А сразу и не скажешь. Очень уж вызывающе смотрится на тебе эти прекрасные брюки. Позволяют… детально полюбоваться всеми округлостями.
Щёки обжигает жаром, но, как со мной часто бывает, я предпочитаю защищаться контратакой. Хмыкнув, касаюсь пальцем его кожи в области не застёгнутой до конца рубашки и веду вдоль края ткани, чиркнув ногтем под ямочкой между ключицами.
— А что, я пропустила объявление указа, в котором только мужчинам разрешено показывать округлости?
Незнакомец смеётся. Просто и открыто. Мне нравится и его улыбка и то, что удалось вызвать в нём веселье. Да и смех приятный, заразительный. Приходится прилагать усилия, чтобы не улыбнуться в ответ.
— Малышка у нас с перчинкой, да?
— Нет никаких «нас», — снова толкаю его в грудь, и он отступает, давая мне чуть больше личного пространства. — Я спешу. Прощайте.
Делаю пару торопливых шагов, но меня снова ловят, улица совершает кувырок, и я оказываюсь на плече этого придурка.
— Эй! Немедленно поставь меня на место!
Колочу его по спине изо всех сил, но этому придурку хоть бы что.
— Что здесь происходит?
Мою просьбу тут же выполняют. Мерзавец, будто куклу ставит меня перед собой и обрушивает на плечи тяжесть своих ручищ. Напротив нас отец, сложивший руки на груди и недовольно хмурящий брови.
Ловлю себя на мысли, что быть схваченной незнакомцем воспринимается куда менее опасным, чем ситуация сейчас, что, конечно, ненормально.
— Вот, поймал ценительницу архитектуры, — ухмыляется над головой страж.
— Сандра, во что ты одета? — кривится лорд Эверт. — И почему не готовишься к балу?
— Что? — удивляются над моей головой, но мы с отцом не обращаем на него внимания.
— Потому что я на него не пойду, — огрызаюсь я, складывая руки на груди. — А ты что тут делаешь? Неужели искать вышел?
— Вообще-то, я вышел встречать свою невесту, — отец поднимает взгляд на стоящего за моей спиной мерзавца. — И её сына, с которым, как я вижу, вы уже познакомились. Здравствуй, Фергус.
— Что? — вырывается у меня.
2.2
Фергус тут же выпускает меня из рук. С его лица исчезает веселье, теперь он смотрит на меня озадачено, а в конце и вовсе хмурит брови, будто только что узнал, что касался прокажённой.
Очень хорошо его понимаю, мне теперь тоже хочется помыться! Сжимаю зубы и с вызовом смотрю в ответ, пока меня опять не хватают за локоть, в этот раз отец.
— Живо в дом, Кассандра! Я же сказал, что у меня нет времени на эти глупости. В таком виде ты Марлу встречать не будешь. Как тебе вообще мозгов хватило на улице показаться? Специально меня позоришь?
Я сжимаю кулаки, и ногти больно впиваются в ладони. Ну что за человек, а? Устраивать скандал с выговором посреди улицы! Ещё и перед этим… Да уж… хуже быть уже не может.
Сжав зубы, я вырываю руку и иду к воротам, до которых меня успел дотащить мерзкий кандидат на место сводного. Ну а что делать? Не побегу же я от них.
Придётся признать, побег провалился.
— Госпожа, слава богам с вами всё в порядке! — я даже холл пройти не успеваю, а на меня уже набрасываются горничные. — Идёмте, скорее.
Позволяю увести себя. Они ещё не знают, что я сожгла платья, а значит не знают и о том, что можно не спешить, ведь отец не выпустит меня к потенциальному жениху «не при параде».
Но, когда меня приводят в комнату, я замечаю подозрительную коробку, появившуюся на кровати.
— Это ещё что? — фыркаю я.
— Лорд Эверт догадывался, что вы не обрадуетесь новости, поэтому приказал держать одно из платьев в качестве запасного, — кланяется служанка.
— Всего одно?
— Леди Эверт, благоразумно ли сердить отца?
— Я не поняла. Кто-то слышал, что я совета спрашиваю или что? — я оглядываюсь и все тут же роняют взгляды на пол.
— Вовсе нет, госпожа. Пойдёмте в ванную, пожалуйста. Сегодня нужно многое сделать и нас накажут, если не успеем…
Как бы я ни была зла, подставлять ни в чём не повинных людей я не могу. Скрипя зубами, терплю, пока они стаскивают с меня одежду. Готова спорить, отец приказал отправить её вслед за сожжёнными платьями.
Следующие несколько часов протекают скучно. Меня моют, долго вычёсывают и укладывают волосы, красят глаза, а я думаю только о том, чтобы не расплакаться от бессилия.
Мысли то и дело возвращаются к мерзавцу. Вот прям сердцем чую, если мы с этим гадом породнимся, всё закончится дракой. В всяком случае я точно второй раз не сдержусь.
Раз за разом отсекаю эти мысли. Сознание должно быть ясным, подобно зеркальной глади воды. Всё мирское неважно. Важен лишь внутренний поток.
