он приехал в Питер пару недель назад и сегодня ночью уезжает, правда ещё не домой, а в Москву по каким-то там делам, связанным с работой, но мы договорились встретиться с ним через пару недель в нашем любимом баре. Еще в студенческие годы мы любили там зависать с друзьями. Так после встречи с Ваней я провёл все оставшееся время в воспоминаниях и ностальгии.
Дом, милый дом
И вот я уже на перроне своего родного города, поездка оказалась очень быстрой и спокойно, т. к. большую её часть я просто проспал из-за эмоциональной нагрузки и ночного приступа ностальгии. Теперь нужно как-то добраться до своей коммуналки, которая находится на краю города и как это сделать в десятом часу вечера? Полазив по карманам, насобирал мелочи на проезд, что сократит мне большую часть пути, если конечно я смогу в это время хоть на чём-то уехать.
Простояв на остановке порядка сорока минут, успел замерзнуть и отчаяться, но контактов ни с кем искать не хотелось, т. к. рана еще кровоточила. Да и не было желания отвечать на тупые вопросы о моем возвращении. Почему-то произошедшее вызвало у меня не только чувство боли, но и стыда, которые скрыть, увы, не получалось. Пока я ждал транспорт, на улице изрядно стемнело. Тротуар освещала лишь парочка фонарей, один из которых постоянно моргал, чем нагнетал моё, итак, шаткое внутреннее состояние. Из-за этого я вспомнил одну школьную зиму, а точнее конкретный день. Это был один из спокойных зимних выходных деньков, который мы с одноклассниками проводили на катке с таким же мерцающим освещением. Я сам сначала не понял, к чему это воспоминание, пока не вспомнил окончание этого дня в приемной травм пункта. Я тогда сломал ногу в преддверии новогодних каникул и чувствовал примерно то же самое, что и сейчас. Хоть на тот момент проблемы и не казались страшным, но это натолкнуло меня на мысль, что мое внутреннее состояние в скором времени перестанет меня беспокоить, как и тот сюр с переломом. И вот, немного воодушевившись воспоминаниями, я решил пойти пешком, хотя путь предстоял не близкий, другого выхода у меня не было.
Прожив в городе без малого 25 лет, я был уверен, что знаю самый короткий путь, по которому и решили направиться. Пройдя примерно метров 200 и повернув направо, я увидел причину перебоев с транспортом. Точнее я его ждал на остановке, по единственному пути к которой проходили ежегодные раскопки труб. Что само собой вызвало у меня негодование, хотя я и сам виноват, мог попробовать узнать причину отсутствия транспорта в интернете. Хоть это и маленький город с населением примерно под триста тысяч человек, местные СМИ всегда публиковали информацию подобного плана. На самом деле я был благодарен тому, что транспорт не ходил в том месте, т. к. фонарь оказался отличным психотерапевтом.
Дойдя до теперь уже точно нужной остановки, я прождал на ней не более пяти минут и, о чудо, карета подана. До того момента, пока не сел в маршрутку, я не особо понимал, насколько промерз. От перепада температур у меня начало колоть ноги и руки, я явно был одет не по погоде. Но это было не страшно, т. к. доехал я почти до дома и оставалось идти от силы минут 10, которые прошли без приключений, в любовании до боли знакомым пейзажами. Вот что-что, а город совсем не изменился, всё те же улицы, деревья, да даже надписи на стенах остались нетронутыми.
Визуально дом ни капельки не изменился. Старая девятиэтажная общага, провонявшая насквозь перегаром и потом напоминала мне о самом хорошем времени в моей жизни. Как я до такого докатился?
Зайдя в подъезд, я сразу же наткнулся на валяющихся у входа обдолбанных идиотов. Что ж время идет, а люди не меняются, что еще следовало ожидать от окраины старого захолустного городишки.
Такое положение дел все больше угнетало мое состояние. На тот момент я только что уехал из очень красивого города, где жил в шикарной квартире с не менее шикарной девушкой, а теперь бродил по помойке в поисках своей конуры. Вот вам и взлет наоборот.
Поднявшись к нужному мне блоку, я был удивлен тому, что ключи не подходили к двери, а время было позднее и не хотелось будить всех соседей. На мои стуки по ржавой железной решетке вышла соседка из крайней комнаты. Зовут её Мария. Эта добрая женщина лет тридцати пяти, может сорока, работающая парикмахером в салоне красоты. Раньше я был её постоянным клиентом, но из-за освещения и моего внешнего вида, или того, что она видит за день огромное количество людей. Меня она узнала не сразу, но всё-таки поняла, что я здесь живу и открыла дверь. Пока я понёс свои вещи в комнату, она поставила на кухне чайник и предложила присоединиться, чему я был очень рад, ведь в последний раз что-то кроме воды я пил с Ваней на вокзале, не говоря уже про еду, а прошло уже примерно часов двадцать.
Выйдя к Марии на кухню, я увидел стоящие на столе кружки с чаем и какие-то булочки, а говорят, закончилось это “русское гостеприимство”. Она дала мне ключ от решетки и объяснила, что замок поменяли по большей части из-за меня, точнее из-за людей, которым я разрешил здесь пожить, уезжая в Питер. Они прожили здесь примерно месяца два, и как только они съехали, замки и были заменены. Чувствуя в этом свою вину, я пообещал отдать все деньги за замок, как только они у меня появятся, на что получил отказ. Хотя я понимаю, почему были заменены замки. Ребятки тут жили не надёжные и не спокойные, на сколько я знаю к моменту моего возвращения домой, одного из них не было в живых и через пару месяцев погиб другой. Конечно, это больно говорить про людей, не проживших и 25 лет, но алкоголь, азарт и агрессия никого не щадят, так сказать с высоты своего полета, я очень сильно удивлён, что они, да и я, так долго прожили.
Дожидаясь, пока чай немного под остынет, попутно грея о кружку околевшие руки, я сидел и слушал, как всё изменилось у нас в городе, и понял, что ничего нового, кроме постоянно растущих вверх цен и магазина на углу и не было вовсе. Когда чай остыл, я взял булочку и начал пить. Для меня в тот момент эта булочка была манной небесной, что, конечно,
