теорему Ферма в римановых пространствах.
Катя надолго задумалась, но все же, хотя и с сожалением, стерла нарисованный крестик.
Через полтора часа они подошли к покосившейся Стрельне.
Пахнуло землей. Из окна дребезжащего трамвая им помахал рукой Алекс Кло.
Захарыч так залихватски пикантно просвистел вслед трамваю марш Мендельсона, что все сливы стыдливо покраснели в радиусе трех километров.
– Я думала, что все трамваи в Питере давно в музее, – сказала Катя.
– Не, один оставили, в нем Алекс Кло и Некада на Титикаку ездют, – авторитетно, с важным видом ответил Захарыч.
Он вытащил пальцы изо рта и стряхнул с них последние ноты затихавшего марша.
– А Некады почему не видно?
– Слухи ходят, что позавчера посуду она не помыла, – ответил Захарыч.
Катя второй раз за утро посмотрела на него с уважением.
– С прикидом мы просто порешали, – Катя еще раз попробовала на зуб тугой латекс, – а как с оружием решать будем? – спросила Катя.
– Денсем любую пушку по Авито пришлет, как два байта об асфальт, а Гарик с миноискателем сам подтянется. Ему-то делов, в одном лесу нырнул, в другом вынырнул, – резонно рассудил Захарыч.
– Тамбовских звать будем? Чегой-то Вэб уж слишком правильный.
– Жизнь поломала, а за битого, как известно, двух небитых дают, – философски заметил Захарыч, – а Вэб пацан свой, да и Тамбов город нормальный.
– С чего это?
– Когда я на почте служил ямщиком, дело было в Тамбове, по молодости еще, – мечтательно начал Захарыч.
– Так вот, возвращаешься бывало с завода Ревтруд, идешь по утру, затраханный ночной сменой, а по пути уже открытая бочечка с брагой стоит, и само собой очередь из интеллигентных людей возле нее.
– И главное, что?! Главное брага-то всего по 13 копеек граненый стакан. Опрокинул один, усладил другим, и жизнь вновь заструилась по жилам. А там же опять и разговор уважительный в приятной компании. Так что, хороший город Тамбов, – заключил Захарыч.
– Главное, проверить всех надо, – отрезала Катя.
– Да админы, вроде давно всех проверили, лишних сразу убрали, они даже не мучились, – неуверенно произнес Захарыч.
– Сомнения одолевают насчет свежереганых, Хаагенти там какой-то, активность развить пытается.
– Да не, старый он, у него рега еще на Сермудском треугольнике, прости господи, – перекрестился Захарыч, – с 2007 года.
– Вот-вот, – ответила Катя, – непонятный тип, мутный.
Захарыч ловко тормознул элитный трамвай.
– Ладно, хорош спорить, поехали в Гранд Европу, душ примем, позавтракаем.
– Исторический люкс меня устроит вполне, – живо перебила Захарыча Катя.
– Какой люкс, мы и так в Магадане на твои шмотки, – Юрий Петрович покосился на вагон и маленькую тележку, – половину июньского дохода в РСЯ грохнули.
– Поэтому из общей массы не выделяемся и берем два простых номера.
Катя опять пририсовала к журавлиной стае 57-й крестик.
Захарыч тем временем подцепил к трамвайному фаркопу вагон и маленькую тележку.
Трамвайчик тронулся.
Захарыч, Джулия, Зикам и Катя дружной компанией разместились на верхушке газпромовской башни в Лахте.
– Не пойму, что за пыль такая липучая, – сказала Джулия, пытаясь оттереть с ладоней желтые пятна.
– Так то позолота, – отозвалась Катя, – Миллер позолотить Лахта Центр хотел. Начали было, да патриарх Кирилл отсоветовал. Сказал, что слишком вульгарно будет.
– Хватит трепаться, – сказал Захарыч, – Зикам, давай, не томи, вываливай.
Зикам, не глядя, вытащил из колоды Таро карту Петрограда 1915 года издания.
– Вещь, – с восхищением произнесла Катя, трогая дореволюционную ять, – теперь таких не делают.
Зикам стал разворачивать карту, Джулия попыталась ему помочь. Они слегка соприкоснулись рукавами.
– В общих чертах план такой. Согласно агентурных сведений, три дня назад в пяти километрах от деревни Жопольгино был обнаружен особо засекреченный центр Финтезы.
Зикам обвел кружком, похожим на сперматозоид, это место на карте. Два дня назад пропал Зилибоба, хотя на форуме он всем трындит, что сутками на лавочке играет с Каспаровым в преферанс, очко и на бильярде.
Предположительно, по его биометрическим данным и остаточным выхлопам его любимого пива Хайнекен, он находится в блоке смертников Д. Зикам опять обвел кружком место на карте, и опять очень похожим.
Мы штурмовая группа, наша задача – сломать охрану, прорваться в блок Д и выяснить, что делать с фразой "Зилибобу казнить нельзя помиловать".
То бишь, в каком месте запятую поставить. Естественно сперва узнать, кто он есть в действительности и на самом деле – счастливый питерский алкаш и наш друг, или оборотень Финтезы. Или может его просто похитили и жестоко пытают.
Зикам оторвался от карты и обвел взглядом всех присутствующих.
Джулия вытащила морской бинокль из декольте и, ерзая на острие башни, стала рассматривать базу Финтезы. В этой глухомани не было ничего примечательного. Отдельными строениями там располагались пошарпанные здания, соединенные разбитыми переходами, а также вышки часовых по периметру территории.
– Странно, слишком мощная охрана для такого безлюдного места, – сказала Джулия, передавая морской бинокль Захарычу.
– Пулеметные вышки, видеокамеры, сигнализация, стены, ров, напряжение на колючке. Все это явный перебор для пионерского лагеря, – подтвердил Захарыч.
– А напряжение ты каким местом почувствовал? – спросила Катя.
– Так мой участок дома такой же колючкой обнесен и генератор такой же, – невозмутимо ответил Захарыч.
– Какие еще детали? – спросила Джулия.
– Некада и Алекс Кло блокируют все вышки сотовой связи в радиусе семьсот километров. А также полностью будут глушить эфир средствами РЭБ, Некада – "Красухой", Алекс Кло – "Палантином", – сказала Катя.
Зикам одобрительно кивнул головой.
– Далее, Гарик и Вэб минируют все три дороги. На одной дороге будет дежурить Вэб. На двух других – Гарик. Правда, на последнем подъезде к Финтезе лесополосы нет, поэтому перемещаться ему будет затруднительно. Впрочем, Гарик сказал, что читал "Куст сирени" Куприна и знает, что надо сделать, – продолжила Катя.
– А Бардо с Мишкой? – не унималась Джулия.
– Они сейчас в обезьяннике. Как всегда шифруются перед операцией, маньяков изображают, – ответил Зикам.
– Не переживай, Джулия, – сказал Захарыч, – они появятся в последний момент. Исполнители высшего уровня, чего с них взять-то, кроме классовой вражды.
– Тогда сворачиваем тусу, пошли домой, – Джулия грациозно поднялась со шпиля башни, подхватила шинель и, не дожидаясь остальных, упорхнула к Фонтанке.
Ночь теплой пеленой опустилась на плечи. В лунном сиянии Вэб неспешно стал приближаться к воротам базы Финтезы. Достал из рюкзака кегельбановый шар из пластида, перехватил поудобнее и запустил его в ворота.
– Бум! – сказал Вэб, стреляя из своего наградного маузера в шар у ворот. В грохоте взрыва стальные ворота разлетелись на рваные куски железа, которые сгруппировавшись взяли верный курс к ближайшей металлобазе.
Из будки охранников выскочили две тени.
– Теперь страйк! – добавил Вэб двумя выстрелами из маузера. После чего также неспешно стал отходить
