Олег уехал, а Лариса осталась наедине со своими раздумьями – как быть дальше… Много лет она ищет личного счастья. Кисть, холст, краски – прекрасные спутники ее одиночества. Она талантливый художник. Нет, ее имя не гремит еще по миру, но разве этот «грохот» показатель таланта? Восемь лет назад она осталась вдовой известного человека, за которого выскочила еще девочкой. После смерти мужа – только короткие и пустые романы, на которые было жаль потраченного времени. И вот уже год есть он. Абсолютно ее человек. В большом и мелочах. Ее человек… но почему-то женат. Почему-то есть тринадцатилетняя дочь. А она… она, Лариса, только вчера узнала, что ждет ребенка – от него, от любимого Олега. Но как, как сказать ему об этом?
Квартира Олега и Татьяны пусть не такая уютная, как мастерская Ларисы, но зато новомодная, с евроремонтом и хорошей мебелью. С дорогими обоями и новейшей техникой, да и прочей ерундой, которая кажется людям такой важной. Татьяна снова взяла трубку, и Ника услышала, как мать закричала:
– Что мне теперь делать, Нина? На липосакцию бежать? Оббивать пороги косметологов? У меня времени на это нет! На фирме штат – сто два человека! Проблем выше крыши! Ну что ты замолкла, Нина?
– У тебя одна проблема. Ты Олега потеряла – ори не ори. А что делать, думай сама, ты же у нас сильная женщина.
Подруга повесила трубку.
Вероника подошла к матери:
– Мам, ты что?
Ей казалось, что маме она сейчас нужнее всех на свете, что та прижмет ее к себе (не так часто она это делала!) и почувствует облегчение. Но Татьяна, увидев дочь, взорвалась:
– Ты уроки сделала? Математику сделала? – закричала она визгливым голосом. – Я тебя спрашиваю, что стоишь как истукан? У тебя же контрольная завтра, о чем ты думаешь? Неучем хочешь остаться, дурочкой?
– Мам, я не думаю, я папу жду. Он обещал мне помочь, – обиделась Ника.
Упоминание о папе сделало свое черное дело. Татьяна взвилась змеей.
– Ах, папу! Папу! А сама не можешь? Ни на что не способная, да? Глупая, да? В кого ты такая глупая и бессердечная? Да в него, в отца своего! Еще бы, яблоко от яблони падает недалеко, очень правильная поговорка!
Едва она успела договорить, как вошел Олег.
– Что это у вас тут происходит? – он улыбнулся, глядя на дочку.
– А вот что! – Таня подскочила к мужу и, ничего не объясняя, влепила ему увесистую пощечину. Он пошатнулся, до того тяжелой была эта пощечина, и невольно схватился за щеку.
– Ты думаешь, я ничего не знаю! Мне все известно! – закричала Таня и дала ему вторую оплеуху.
Это был гнев привыкшего к власти руководителя и жест отчаявшейся женщины.
Олег окончательно понял… Донесли. Настучали.
Кончился мир в доме Ники! Она так любила отца! И так жалела мать! Что теперь будет? Несколько дней девочка молчала, переживая в одиночестве свою боль. Потом не выдержала, рассказала все Славке, своему однокласснику и единственному другу. Они сорвались с уроков и гуляли по осеннему парку. Славка нес ее портфель и внимательно слушал рассказ Вероники.
– Короче, там натуральная война, – подвела итог девочка, – и что делать, просто не знаю.
Друг хотел ее успокоить, а потому сказал тоном бывалого человека:
– Привыкай, я это пять лет назад проходил, когда папа от нас сбежал.
Ника вспомнила, действительно, ведь у Славки мама с папой в разводе. Но то Славкины родители, а то ее мама и папа, которые, казалось бы, столько лет вместе и так привыкли друг к другу! Она же знает, что они учились в одном классе и в институте вместе. У них столько общего за плечами.
– Я никогда не думала, что папа сможет вот так… – всхлипнула Ника.
– Ха! Я тоже не думал! – горестно усмехнулся Славка. – Думал, что я у него один-единственный, на всю жизнь. А у него еще один сынок родился, ну в той, новой семье. Братец мой, так сказать.
– Ты его видел? – спросила девочка.
– Кого? Блудного папочку? Да в страшном сне он мне не приснился!
– Нет, ну этого… брата.
Славка нахмурился:
– Слушай, если ты хочешь быть моим другом, то замяли эту тему навечно. Нет для меня никакого брата. Понятно? Из-за какого-то долбанного брата отец от нас и ушел. Потому что его эта… – Славка не мог подобрать слова и сказал «эта»… – ну, эта, нынешняя, была уже беременна. Вот так-то!
Он внимательно посмотрел на Нику:
– А твоей матери помочь надо.
– Я знаю. Она одна не справится. Она только думает что сильная. Слышь, Слав, я адрес записала этой тетки, ну к которой отец ходит!
Слава обрадовался:
– Во, уже по делу. А то одни бабские эмоции. Давай диктуй адрес, а я схожу и посмотрю кто такая! И не только посмотрю! Я еще и сфотографирую. А там решим, как с ней быть, с этой теткой. Мы ей устроим сладкую жизнь. Сами. Без посторонней помощи. И маму твою в обиду не дадим!
– Ты настоящий друг, Славик, – улыбнулась Ника.
Боль, поделенная пополам, кажется уже меньше. Ника рассказала все, и ей показалось, что не такая уж неразрешимая это проблема – отвадить отца от любовницы. Вдвоем со Славиком они справятся наверняка!
Славка деловито достал из рюкзака школьную тетрадь, ручку и аккуратно записал адрес Ларисы: улица Голубева, дом 28.
Был ясный осенний день. Солнце светило ярко. Лариса шла с работы домой с большим планшетом в руках. Выглянувший из-за угла мальчик «щелкнул» Ларису в первый раз. Лариса улыбалась солнцу и не заметила юного наблюдателя.
– Есть! – потер руки мальчик. И двинулся за ней, прячась за деревьями.
Славка шел за Ларисой до самого дома.
…Сфотографировал, как она здоровается с дворником, подметающим двор.
…Поднимается по ступеням к своему парадному.
…Входит в дверь…
Славка с радостью отметил, что мастерская Ларисы на первом этаже. Окна там огромные. И не зашторенные. Все видно!
Он быстренько поднялся к большущему окну. Стал наблюдать. И фотографировать.
Щелчок фотоаппарата – вот Лариса раскрыла планшет и рассматривает детские рисунки.
Еще раз шелчок – Лариса вытирает пыль в мастерской.
Щелчок – она подходит к висящему на стене портрету пожилого мужчины и грустно смотрит на него.
…Лариса кормит зверька в клетке. Что это за зверек? Слава загляделся. Ага, шиншилла! Такая толстая серая полубелочка-полукрыса! Животных любит тетенька. Ишь, добрая!
Слава завис на выступе окна и тут…
Его заметил толстый дворник, с которым здоровалась Лариса, и стукнул метлой по мягкому месту:
– Интересно, да?
– Ага! – честно признался Славка.
– А ну, слазь оттуда! – приказал дворник, перестав мило улыбаться. – Ах ты мерзавец! Ты что в окна подглядываешь, а?
Слава учуял опасность, быстро спрыгнул с уступа, но дворник поймал его и схватил за ухо:
