Глава 1
На небольшой уютной опушке, сгущались багровые сумерки. Гаснущее светило вальяжно закатывалось за горизонт, окрашивая все вокруг в закатные тона. Веселый ручеек жизнерадостно катился через полянку, исчезая в кустах сирени и крыжовника. Многочисленные цветы устилали полянку сплошным ковром, оставляя лишь несколько травяных проплешин. Это чудесное место частенько называли кусочком рая. И надо сказать, своему названию оно вполне соответствовало. Особенно сейчас, в самом конце весны. Когда жизнь яростно берет свое после долгой зимы. Это место уже давно пользовалось большой популярностью у влюбленных парочек. Благо стольный город Кош находился совсем неподалеку. Полчаса ходьбы быстрым шагом и вы упретесь в его крепостную стену. Впрочем, еще ближе к этой поляне находится небольшая весь. Одна из многих, что снабжает столицу княжества продовольствием в обмен на ремесленные товары.
Впрочем, сейчас любого зашедшего сюда человека, обуял бы мертвящий ужас, как и всех тех, что парой часов ранее безумно вытаращив глаза и побелев от страха, побежали в сторону раскинувшегося неподалеку городка. А если бы кто-то, все-таки преодолев внушенный ужас, приблизился к краю опушки, то его взгляд наткнулся бы на закутанную в темно серый плащ с глубоким капюшоном фигуру, что сосредоточенно работала прямо в центре поляны.
Гарвель работал быстро и точно, время было отнюдь не бесконечным, а ритуал следовало провести до утра, да еще и убраться отсюда подальше, поскольку к утру тут будут ищейки новоявленной церкви. А встреча с <Псами господа> в его планы не входила. Даже учитывая что за минувшие шесть лет Гарвель постиг не мало тайн искусства демонологии, он всеравно не питал радужных иллюзий на счет столкновения с инквизиторами. Сколь бы ни был силен маг, его просто раздавят.
Содрав с земли дерн и утоптав площадку, чернокнижник принялся чертить на земле пентаграмму, заключенную в круг. Каждый луч пентаграммы тонкой линией выходил за пределы круга и упирался в еще один небольшой круг. Едва он закончил упражнения в геометрии, его рука вытащила из сумки стопочку сигилов.
К полночи все было готово: выложенные в малые круги травы потихоньку тлели, испуская удушливый дым, руны слабо светились. От трех лучей пентаграммы тянулись длинные дуги, упираясь в еще один круг у края поляны. Туда Гарвель положил ничем не примечательное колечко, каких можно купить у любого ювелира: целый пучок за серебряную монетку.
Передохнув еще немного, он выровнял дыхание, руки отряхнули с колен комки земли, налипшие, пока на коленках чертил все это геометрическое великолепие. Набрал в грудь воздуха, будто желая разбудить криком жителей города лежащего неподалеку. Однако из горла полились слова мягкого шипящего языка, на котором было написано заклятье призыва, доставшееся ему от старого учителя в наследство.
Спустя несколько минут он закончил, но на поляне почти ничего не изменилось, лишь грани пентаграммы постепенно наливались тусклым красноватым свечением. Внезапно все звуки на опушке леса стихли, вечерние птахи перестали петь, даже деревья казалось, не поскрипывали, качаясь на ветру. В пугающей тишине прямо в центре пентаграммы налился багровым цветом круг. Убедившись, что все готово Гарвель громко выкрикнул.
— Взываю к тебе могучий Цефакиэль Батор, почти меня своим присутствием. — Повинуясь ритуальным словам призыва, в небо взвился столб пламени, опаливший всю траву в округе, но стоящего в круге мага это словно бы не коснулось, лишь на лбу выступили мелкие бисеринки пота.
Демон явился. Он был по-своему красив, красноватого цвета кожистые крылья, растущие из спины, слегка расправлены, придавая внушительности окутанной языками пламени фигуре демона. Лицо демона можно было бы назвать человеческим, если бы его глаза не горели безумным пламенем, в них плавилась смесь из ярости и унижения. Небольшие изогнутые рога, растущие из верхней части лба отгибались немного назад, как причудливый головной убор. Волосами Батору служили языки ярко красного пламени.
Окинув своим жутким взглядом поляну, демон прорычал:
— Не смей играть со мной червь! Я разорву твою плоть, сожгу душу. Ты испытаешь все муки ада на своей шкуре! — В голосе демона слышался жуткий рык смертельно опасного зверя, звук был настолько низким, что от него волосы становились дыбом, а душу сковывал смертный ужас. Однако Гарвель держал все свои чувства в узде, прекрасно осознавая, что он жив лишь благодаря особенностям восприятия демонов, что видят только человеческие эмоции и лишь по их отсветам ориентируются в пространстве. Поэтому Гарвель старательно держал разум холодным и отрешенным, понимая, что пропитанная страстью тысяч молодых парочек полянка для демона кажется сгустком слепящего света настолько густым, что в нем ничего не видно. И пока это так, Гарвель находится в относительной безопасности. Хотя и ненадолго, поскольку безумная мощь демона уже принялась потихоньку подтачивать те незримые путы, что мешали ему вернуться в свой план бытия.
Маг же тем временем достал из сумки целую гроздь разноцветных склянок и принялся выливать их содержимое в небольшое углубление, находящееся в центре рисунка, схематично изображающего демона. Устанавливая тем самым незримые связи, между рисунком и призванной сущностью. Сосредоточившись на проведении ритуала, он не обращал внимания на угрозы, сыплющиеся из уст демона, словно из рога изобилия. Поэтому не сразу заметил, что уже минуты две на полянке царит тишина, да такая, что было слышно, как в воздухе летают мелкие мошки. Отмерив последнюю каплю эликсира, Гарвель утер пот со лба и перевел взгляд на демона, поскольку тот замолчал и развил бурную деятельность. Казалось, демон что-то искал. Спустя еще мгновенье, раздался испуганный скулеж, оповестивший о том, что демон это <что-то> нашел. Бросив быстрый взгляд в сторону, Гарвель едва удержался в том состоянии чувственной отрешенности, что было вызвано его волей, и действием одного из эликсиров, выпитого двумя часами ранее.
Взгляд молодого мага отыскал в ночной тьме крохотного щенка, бьющегося в невидимых щупальцах демонической твари. Не то, чтобы сам факт мучений щенка вызвал у мага какой-то отклик в душе, хотя надо признать вид несчастного животного был жалок и способен выдавить слезу даже у самого черствого человека. Однако мага заботило совсем другое. Щенок, которого ослабленные пентаграммой щупальца демона тянули к центру полянки, на своем пути должен был пересечь тот небольшой круг, в котором лежало невзрачное колечко. А этого Гарвель допустить не мог, да и мучения щенка могли подпитать демона энергией. А его страх вполне способен омрачить атмосферу места, сделав демонолога видимым.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
