Взгляд молодого мага отыскал в ночной тьме крохотного щенка, бьющегося в невидимых щупальцах демонической твари. Не то, чтобы сам факт мучений щенка вызвал у мага какой-то отклик в душе, хотя надо признать вид несчастного животного был жалок и способен выдавить слезу даже у самого черствого человека. Однако мага заботило совсем другое. Щенок, которого ослабленные пентаграммой щупальца демона тянули к центру полянки, на своем пути должен был пересечь тот небольшой круг, в котором лежало невзрачное колечко. А этого Гарвель допустить не мог, да и мучения щенка могли подпитать демона энергией. А его страх вполне способен омрачить атмосферу места, сделав демонолога видимым.
Молниеносно приняв решение, Гарвель ткнул ритуальным кинжалом в сторону демона. Тварь взревела от заструившейся по венам боли, пропитавшей ее тело, от прикосновения энергетического двойника кинжала. Да и надо отметить, что в магическом плане изящный стилет причудливой формы, что сжимал в руке маг, выглядел скорее как огромный обоюдоострый клинок.
Сконцентрировавшись на защите от атаки невидимого противника, демон на секунду перестал удерживать щенка, и тот кубарем влетел в круг. Запнувшись о невзрачное колечко, он остановился и оказавшись точно в центре, потерял сознание от ужаса. А кольцо от удара выкатилось за грань магической фигуры. Вот только всего этого Гарвель не видел, поскольку был сосредоточен на совершенно другой задаче — выживании. Поскольку по направлению атаки Цефакиэль вычислил, где скрывается противник, будучи далеко не последним демоном в иерархии, он уже разобрался с целью ритуала, и понимал, что ему грозит, если магу удастся задуманное. Поэтому, получив даже столь расплывчатые представления о местоположении врага, он вложил в удар почти все силы.
Незримые плети, взрывали землю, оставляя после себя оплавленный борозды, но на защиту выставленную магом попала лишь одна, но и ее хватило с лихвой — защита распалась почти моментально, ощутивший смертный ужас маг стал видимым. Демон взревел от восторга, страх идущий от мага был столь силен и сладок, что демон на секунду остановился, желая подольше растянуть этот миг. И этого времени, Гарвелю хватило, чтобы прошептать последние слова формулы поглощения. И в завершение ритуала маг воткнул в кинжал в пропитанную эликсирами землю, с изображением демона.
Поняв, что ритуал закончен, демон невольно поразился изобретательности смертного мага, приоткрывшего врата своего разума, дабы выиграть время, на завершение ритуала. И теперь за тем мгновенья, что понадобились хитроумно выстроенной ловушке на то чтобы отделить от демона ту его часть, что давала ему могущество, и переместить ее в сосуд, что лежал неподалеку. И краем гаснущего сознания Цефакиэль Батор — Иерарх шестого круга Вечного Города, заметил слабенький разум щенка, что невольно стал частью той магической системы, что отбирала у демона саму его сущность. Мгновенно просчитав последствия, демон злорадно расхохотался в полный голос, и его смех еще долго эхом раздавался в округе. А маг же отдавший в финальном аккорде все свои силы, потерял сознание. Он не видел, как очнувшийся щенок с визгом кинулся к тому, кого считал божеством — к человеку. Гарвель медленно приходил в себя, и первым его ощущением было, что нечто влажное и теплое елозит по лицу. Усталый, несмотря на кратковременный отдых, разум подсказал ему, что это нечто — язык щенка, что лижет ему лицо. Открыв глаза, он убедился в правдивости своей догадки. На груди у него стоял, опершись на все свои четыре лапы небольшой и очень худой щенок, и смотрел преданным взглядом в лицо спасителя. Шерстка его была антрацитово-черной, даже с какой-то примесью синевы, вот только сейчас она словно подернулась дымкой, или что вернее сединой. Однако это было не единственной странностью во внешности щенка, что еще беспокоило Гарвеля, что-то было не правильно, но тяжелая голова напрочь отказывалась анализировать этот факт. В глазах у крохи была железобетонная уверенность, что вот сейчас большой и сильный человек, накормит, напоит, и защитит от всего-всего, и настанет счастье.
Все еще вяло соображая, Гарвель смахнул щенка с груди, тот с обиженным писком скатился на землю. А демонолог встал, отряхнув полу своего плаща от налипшей пыли, и прихрамывая, двинулся к тому, ради чего ночью рисковал не только жизнью, но и душой. Когда он, еще не веря в случившееся, поднял с земли невзрачное колечко, в сердце его еще жила надежда, что это просто от истощения магических сил, он не ощущает силы кольца. Но совершенно ясно ощущаемый след творившейся здесь недавно магии, безжалостно убивал эту зыбкую надежду. Ломать голову над тем, куда делась отнятая у демона сила, у Гарвеля просто не было времени, да и сил. Все еще оглушенный неудачей, дела, к которому он готовился целых два года, Гарвель подхватил с земли сумку, бросив в нее кинжал, неверной походкой побрел к дороге, что вела к городу, не замечая, что рядом с ним бежит, преданно глядя на своего друга странный щенок.
Солнце величаво поднималось из-за горизонта, заливая своими лучами крепостную стену города. Сонный мытарь в сопровождении трех стражников шел к своему рабочему месту. Еще за квартал от городских ворот он услышал громкую ругань купцов, чьи караваны ночная смена стражи не пускает в город, без уплаты налога. И толи стражи попались честные, толи купец слишком жадный, но дело стояло на мертвой точке, и торговца никто не спешил впустить в город.
— Ну что орете, уплатите налог и езжайте себе спокойно! — Заявил мытарь, дойдя, до ворот, где увлеченно лаялись двое, один из которых новенький, что вчера поступил на службу. Неудивительно, что до сих пор стоят — отметил про себя мытарь, зная, как рьяно молодняк относится к исполнению устава. Спорщики притихли, увидев грозную фигуру сборщика налогов. Спустя несколько минут спор был решен, путем передачи двух золотых монет в казну города, и двух серебряных, что столь же непринужденно перекочевали в висящий на поясе мытаря кошель. За всеми этими приятными заботами никто и не заметил, как к воротам подошел неброско одетый путник, с глубоко надвинутым капюшоном серого от дорожной пыли плаща. Попятам за ним бежал, забавно передвигая лапками, небольшой худющий щенок черного цвета. Вид скромно одетого путника не вызывал ни у кого подозрений но молодой страж свято веруя в справедливость устава службы, все-таки подошел к путнику дабы отвести к мытарю. Молодой страж или не догадывался или еще не верил, что тот медяк подорожного налога, что должен заплатить пеший, ни кого не интересует, поскольку взять с такого обычно нечего.
Гарвель, все еще погруженный в океан черной тоски и апатии, покорно проследовал за стражником. За небольшим столиком, сидел грузный человек, одетый в форму сборщика налогов вольного города Кош. Маг очнулся от своего болезненного состояния, лишь встретив недоуменный взгляд мытаря. Не особо задумываясь и чувствуя неясную досаду, от того, что его кто-то тревожит, Гарвель не глядя достал из кармашка в сумке золотой. Небрежно бросил его на столик, не обращая внимания на разительную перемену лиц окружающих, в которых прорезалось подобострастие вперемешку со страхом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
