Но, к счастью, у меня была лучшая подруга. На то они и подруги, чтобы нас спасать. Мы ровесницы, но учились в разных школах, хотя жили в одном дворе. У нее тоже есть однокомнатная квартира ее бабушки. Но в отличие от меня, дурехи, она переселила оттуда бабушку еще до замужества. Она никого не ждала из армии, но это не значит, что ее однокомнатная квартира пустовала. Ко мне подруга частенько забегала поделиться впечатлениями. Когда я вышла замуж, она по привычке продолжала это делать. Все чаще и чаще подруга не заставала меня дома. Будто не знала расписание моих занятий. Я училась на последнем курсе и была занята написанием диплома, она же горела желанием поплакать на моей груди. Повезло, что у меня был муж, а его грудь гораздо шире и надежнее моей. Я приходила домой и заставала их вместе. Они сидели на кухне и пили чай. Надо сказать, что в моей глупой голове не зародилось и тени подозрения. Я не представляла, чем можно заниматься с чужим мужем, кроме как пить на кухне чай.
И надо сказать, она тоже была честной. По отношению ко мне. Это же надо! Выдержала год! Прежде чем мой муж собрал чемодан и переехал в дом напротив. Поняв, что больше у меня взять нечего, подруга перестала ко мне заходить. Таковы они, лучшие подруги! Вот она-то как раз и стерва, и неумеха. Без всяких кавычек. Мой муж получил то, что хотел. Благодаря неоценимым качествам моей бывшей лучшей подруги, мой бывший муж моментально очутился у нее под каблуком. Раньше он орал:
– Рыжая! У нас грязно! Вынимай пылесос!
Или:
– Неумеха! Жрать хочу! Неси свою паршивую стряпню!
А сейчас он благоразумно лезет за пылесосом сам. Сам же и пылесосит. Сам разогревает еду, а если разогревать нечего, сам же ее и готовит. Откуда я это знаю? От соседок, которые сидят на лавочке у подъезда. Не забывайте, что до сих пор мы живем в одном дворе! А Машка (так ее зовут) любит похвастаться благоверным. Как резво тот исполняет команду «к ноге». Об этом знает весь двор, почему бы не знать мне? Но я говорю это не со зла. У них двое прелестных детишек, и, честное слово, я за них счастлива! Только не понимаю, почему, завидев меня, мой бывший муж тут же отводит глаза и переходит на другую сторону улицы? Что я ему сделала?
С тех пор прошло много времени. Я по-прежнему одна. Господи, дуреха! Забыла сказать самое главное! А кто это я? Когда муж называл меня «рыжая», он нисколько не преувеличивал. У меня, и в самом деле, рыжие волосы. Рыжеволосые люди делятся на два типа. Одни – красивые. У них фарфоровая кожа, настолько тонкая, что под ней видно каждую жилочку. А в жилочках видна пульсирующая кровь. У них глаза, похожие на два маленьких солнца, а движения томные, плавные, преисполненные сознания собственной красоты. А есть рыжие некрасивые. Костистые, угловатые, с бледной кожей, сплошь усыпанной веснушками. На солнце она моментально обгорает, становится похожей на сырое мясо, а потом сохнет и шелушится. Ресницы у этих рыжих белесые, брови такие же, а взгляд унылый, потому что именно их и дразнят «рыжими».
Я как раз отношусь ко второму типу. Красивое у меня только имя: Диана. Но мне оно не идет. В школе меня никогда не называли по имени. Ни одноклассники, ни учителя.
– Кузнецова, к доске!
– Кузнецова, дай списать!
– Кузнецова, ты сегодня дежуришь!
Фамилия – самая моя. Она мне подходит. В детстве я напоминала кузнечика. Высокая, нескладная, вся из острых углов, локти торчат, колени торчат, уши торчат. Того и гляди, раздастся отвратительный треск: кузнечик издает звук, который должен означать музыку. Только на музыку это не похоже.
Окончив школу, я попыталась как-то преобразовать собственное имя. Чтобы было похоже на меня. Я расчленила его на слоги, потом на буквы. Клеила так и эдак. Дина, Ана, Ина… В итоге остановилась на следующей комбинации: Дана. Дана Кузнецова. Разрешите представиться. Через пять лет после развода я поменяла фамилию мужа на девичью. Почему через пять? Это ровно половина от десяти. Разве надо еще что-то объяснять?
Чем в свободное от работы время занимается человек, чья личная жизнь равна нулю? Правильно! Он смотрит телевизор и читает книги. Мне тридцать три года, подруги замужем, а если и развелись, как я, то замужем по второму разу, иные и по третьему. Если не замужем, то у них есть дети. А у меня нет никого. Почему так? Согласно статистике кто-то должен оказаться в невезучих. Я всегда была жертвой. Роль, которую Дана Кузнецова добровольно взяла на себя.
Разумеется, у меня есть тайный роман. У моего тайного романа есть герой. Я мечтаю. Грежу. Если я не замужем и у меня нет мужчины, с которым бы я встречалась, мне остается только одно: быть безнадежно влюбленной.
И тут мне надо перевести дух, прежде чем открыть вам огромную тайну. Уф… Как это стыдно… Я… Я…
Я влюблена в своего шефа! Вот! Он высокий красивый блондин. Из-за него я уходила с работы последней. Со временем это вошло у меня в привычку: закрывать офис. Охрана стала доверять мне ключи. Я даже знала, где надо включать сигнализацию. А когда он уходил из офиса, бросив мне безразличное: «до свидания», я еще некоторое время прислушиваюсь к шагам в коридоре. А вдруг он передумает и вернется? И скажет, допустим:
– Вас подвезти?
Или еще что-нибудь нежное. Пять лет я была его преданной секретаршей, а он меня не замечал и, как я думала, вряд ли знал мое имя. Для бывшего мужа я была «стерва» тире «неумеха». Для обожаемого шефа «секретарь в приемной». Мои самые смелые мечты не поднимаются выше его мужественного подбородка. И ниже его не опускаются.
Разумеется, он женат. Его жена – красавица. Его дочери двенадцать. И вообще он – совершенство. Из-за него я не замечаю других мужчин. Из-за него сейчас молчу. Хотя меня и обвиняют в чем-то ужасном. Я не имею права сказать, где и с кем провела ту ночь.
А быть может, мне все это только приснилось? Ведь его жена – красавица! Почти такая же высокая, как я, и мы ровесницы, но на этом наше сходство и заканчивается. Она блондинка. Она, как и он, – совершенство. Глядя на ее стрижку, мне все время хочется спросить имя ее стилиста. Хотя я и понимаю, что мне это поможет, как мертвому припарки. Недавно я решилась и соорудила на голове нечто похожее. И даже подумывала перекрасить волосы. Но…
Теперь я не сделаю этого. У меня под рукой нет краски. И даже нет перекиси водорода, чтобы обесцветить волосы. Нет ничего, кроме моих воспоминаний. А еще мечты. В мечтах я почему-то всегда представляю своего высокого блондина на белой лошади. Как он подъезжает к моему дому, где я стою у двери в подъезд, подхватывает меня сильной рукой и сажает в седло впереди себя. Трогает шпоры, гикает, и мы стрелой уносимся вдаль. Туда, где море, пальмы и белый пароход. Но лошадь… Лошадь – это обязательно. Наверное, таковы все романтические дуры, которым достается по заслугам. То есть поделом.
Должно быть, мне давно пора перейти к сути. К тому дню, который изменил мою жизнь. Раньше я сетовала на то, что она так скучна. Теперь я сетую на то, что она закончилась. Моя спокойная серая жизнь. Моя замечательная жизнь! Лучше бы так оно все и продолжалось!
А началось все с того, что произошло нечто не совсем обычное. Ха! Нечто не совсем… Нечто совсем необычное! Впервые в жизни я вернулась домой в три часа ночи! Подумать только! В три часа ночи!!!
Я! Дана Кузнецова! Вернулась, звенящая, легкая, как воздушный шарик, готовая воспарить к небесам! И в этот момент…
Впрочем, все по порядку. Следователь так и сказал: вспомнить детально. В мельчайших подробностях. «От этого зависит твоя судьба». Следующие десять лет своей жизни я запросто могу провести в тюрьме. Или, как он сказал, «колонии особого режима». Вроде того. Я была так перепугана, что могу что-нибудь напутать. Поняла только, что это место для особо опасных преступников. Подумать только! Я, Дана Кузнецова, серая мышка-глупышка, и вдруг особо опасная преступница! Настолько опасная, что даже в камере ко мне относятся уважительно. Моя статья – самая серьезная.
Поскольку я хочу вернуть мою тусклую серую жизнь, я буду стараться. Я буду вспоминать…
Я люблю
…Итак, я вернулась домой в три часа ночи. Увы! Было так поздно, что хуже этого ничего уже не бывает. Весь дом спал. Никто не видел моего триумфа. Некоторое время я ждала, стоя у двери в подъезд и с надеждой всматриваясь в темные окна: ну хоть кто-нибудь? Есть надежда на сплетню? Наш двор давно уже списал меня в архив. Я в файле, именующемся «список старых дев». О том, что я была замужем, все давно уже позабыли. Если уж не везет, то не везет везде. Никто не видел, что я вернулась домой в три часа ночи, и никто не видел, как я вернулась.
Вздохнув с глубоким сожалением, я поднялась на свой второй этаж. Забыла сказать: наш дом пятиэтажный. Панельная пятиэтажка, запланированная под снос в году, который уже заканчивается. В месяце, который давно уже прошел. Обычное дело: графики сноса жилья и его строительства существуют сами по себе, они похожи на траектории полета космических крейсеров в фантастических романах. Выше них только звезды, а потому наш дом простоит еще долго. Сейчас на дворе уже декабрь, погода нынче отвратительная и отнюдь не декабрьская. Как говорят, на восемь градусов выше нормы. В такую погоду не хочется гулять под звездами. Хочется сидеть в тепле. Всем, кроме меня. Мне хотелось петь.
