Где Васька?
Две соседки жили рядом, через стенку. Одна была замужем, а другая – бессемейная. Вот мужик пьяный двери перепутал, постучал к соседке. Она его впустила.
Жена ночью слышит: муж храпит. Сама себе говорит:
– Ничего не пойму: Васька мой храпит, дома нету…
Где взял?
У мужика пропал бычок. Как сквозь землю провалился. Мужик его искал, искал – не нашёл. Подумал: заблудящий* бычок, в лесу волки съели.
Пришёл к соседям. Смотрит: на крыльце мальчонка сидит. Пузцо сытенькое. Мужик ему в живот пальцем ткнул и говорит:
– Пуп! Наелся круп? А мальчонка басом:
– Бычины.
– А где взял?
– У вас.
Так и узнал мужик, что сосед у него бычка украл…
Где ночевать?
Весной в Казанаке трактористы огороды вспахивают. И в каждом дворе их угощают.
Вот один к вечеру наугощался. Идти не может. Друзья его – под белы руки. Повели домой. Он через оглоблю перешагнуть не может. Озирается:
– Где это мы? Приятели говорят:
– В Здвинске. В районе.
– Ух ты! Да… У нас и техники такой нет… А куда мы здесь ночевать пойдём?
– Да есть тут одна женщина. Приводят его домой. Он в дверь стучит.
Заходит и с порога:
– Здравствуйте! Пустите переночевать. Смотрит: жена стоит.
– О! И Нюрка моя здесь…
Где тяга?
Печник работал с подмастерьем. Вдвоём сложили они печь. Но вышла нескладуха. Подручный оплошал, когда дымоход выкладывал. Смикитил*, что ему быть битым. Принёс дрова и говорит:
– Ты, мастер, печь растапливай. А я пойду во двор, в трубу гляну. Ежели чего не так – я тягу дам…
И дал тягу. Убежал от греха подальше.
Где я живу?
У одной молодухи* муж был слабым на вино. Он – в питейно заведение. А к ней мил-дружок припожаловал.
Муж домой плетётся еле можаху*. В дверь колотит:
– Жена! Отворяй! Это твой Фока. Она говорит:
– Мой Фока возле моего бока. Иди туда, откуда пришёл.
Мужик выходит на улицу. Оглядывается:
– Так… Эта изба свата, эта изба брата, эта изба кума, эта – Наума. А эта вроде моя…
Возвращается. Снова в дверь стучит. Жена не открывает. Фока идёт на улицу:
– Эта изба свата. Эта изба брата. Эта изба кума. Эта – Наума. А где я живу?..
Горим!
В колхоз приехала работать женщина. Приятная женщина. Поярка*. С медалью «За труд». На первое время дали ей жильё – старую гнилую избушку.
Вечером к ней на гулянку слетелись мужчины. Как пчёлы на мёд. Пили вино, песни пели. А как стали плясать – гнилые половицы не выдержали. И она с одним мужиком ухнула в подполье. Там было ватное одеяло. Оно от папиросы задымилось. Бабёнка тонким голосом кричит:
– Гори-и-им!
Мужик-то пьяненькой. Подумал, что она поёт.
Подхватывает:
– Э-э-эх!
Она опять тоненько:
– Гори-и-им! Он басом:
– Э-э-эх!
Грешница
Пришла бабка в церковь и говорит священнику:
– Батюшка! Мы с дедом уезжаем. Все вещи раздали, пристроили. А собачку пристроить не смогли. Я грех на душу взяла – убила собачку. Отпусти грех, батюшка!
Батюшка берёт список грехов, зачитывает:
– Прелюбодеяние… Грешна?
Бабка в голос:
– Грешна, батюшка! Грешна…
– Чужое крала?
Она ещё громче:
– Ой, грешна, батюшка! Крала…
– Людей обманывала?
– Ой, грешна, батюшка! Обманывала…
– Соседям досаждала?
– Грешна, батюшка! Досаждала. Поп говорит:
– Нет. Все грехи я снять не могу. Приходи завтра. В день по одному отпускать буду…
Давай чугунок!
Дед Никифор кашу ел с неохотой. Но любил из чугунка остаточки выскребать.
Вот сидит он на крылечке, мастерит кузовок. И кричит бабке:
– Дарья! Ты саламат* сварила? Давай чугунок обгою*.
– Нет ишшо! – отвечает бабка. – Маненько не доварила.
– Ну, кочерыжка старая! Эдак ты меня голодом заморишь…
Два брата
Жили в деревне два брата. Славились тем, что погоду предсказывали. Приходят жители к одному:
– Скажи, Василий, дожж пойдёт сегодня?
– Обязательно пойдёт, – уверяет Василий.
Идут к другому:
– Ваня! Дожжик сёдня будет?
– Нет, не будет.
Если нет дождя – Ивана хвалят. Если дождь пойдёт – Василия. Но молва о том и другом катилась по всей округе.
Два кума
Поехали два кума на базар. Самогон продавать. Едут кумовья, разговаривают. Один другого спрашивает:
– Кум! Ты по какой цене самогон продавать будешь?
– Целковый* за стакан, цена известная. Тут первый кум и скумекал: «Жена в дорогу целковый дала. Как раз на стакан и выходит».
Купил он у кума стакан самогона. Выпил. Повеселел. Едут дальше. Второй кум не выдержал:
– А ты, кум, почём торговать думаешь?
– Пожалуй, тоже: целковый – за стакан.
Теперь второй кум задумался: «Целковый я уже заработал. По такому случаю не грех и выпить». Достал он упрятанный целковый. А кум уже наливает. Выпил и этот кум. Тоже повеселел. Тут у них торговля бойко пошла. Едут и торгуют друг у друга: целковый – стакан, стакан – целковый…
Три дня их в деревне дожидались. На четвёртый кумовья возвращаются, песни поют. Жены услыхали. Встречать вышли:
– Ну, чё? Продали самогон?
– Прода-али! – радуется один кум.
– Почём торговали?
– Стаковый… за целкан… – икает другой.
И достаёт из кармана целковый.
День или вечер?
Идут два мужика по деревне и спорят.
– Ты погляди: Божий день стоит на дворе! – убеждает один другого.
– Нет! – противится другой. – Уже вечер! Дело чуть не до драки.
Навстречу парень идёт. Спорщики – к нему:
– Рассуди нас, парнище! День сейчас или вечер? Только смотри, не ошибись.
Парень подумал и говорит:
– Да я, братцы, нездешний…
Добро пожаловать!
В кулуарах международного симпозиума встретились учёные. Разговор зашёл о политике. Один иностранный профессор говорит:
– Я уверен, что со временем российский Дальний Восток займут японцы, а Сибирь – китайцы.
Православная русская женщина, доктор наук, отвечает:
– Ничего страшного. Пусть занимают. Нам только надо их покрестить…
Догоняшки
Вздумала тёща испытать зятя: догонит он телёнка или нет. Выпустила животинку. Телёнок выскочил на улицу и помчался вдоль деревни. Зять бежал, бежал за ним. Выдохся и упал. Поднимается и говорит:
– Тебя бы оженили… Посмотрел бы я, как бы ты бегал…
Дурак из сарая
Шёл солдат со службы. Зашёл в деревню. И в одной избе попросился на отдых.
– Нет, сынок, – говорит ему дед, – у нас избёнка маленькая. Вон дома есть побольше.
Пошёл дальше солдат. Бабка вышла. Спрашивает:
– Кто это был?
– Да вот солдат. Двадцать пять лет служил. Домой идёт.
Бабка давай его ругать:
– Дурак ты старый! У нас ведь сын тоже в армии служит. Вороти солдата.
Дед побежал:
– Сынок, сынок! Воротись.
Солдат вернулся. Дед с бабкой говорят:
– Ты нас прости, ради Бога. Ладно, найдём тебе место.
Накормили солдата. Напоили чаем. Подошёл вечер. Дед спрашивает:
– Сынок! Тебя где спать положить? В комнате, где внучка Рая, или в сарае?
Солдат рукой махнул:
– Да мне всё равно. Сарай у тебя вон какой хороший.
И пошёл спать в сарай. Утром выходит. Во дворе девка умывается. Красавица ненаглядная. Он подошёл. Поздоровался. Спрашивает:
– Как тебя зовут?
Она говорит:
– Я – внучка Рая. А тебя как звать?
– А я – дурак из сарая…
Ем, ем, да и напьюся…
Помирает тёща. Зять стоит у кровати молча. А дочь – с причётами*. Устала причитать и говорит мужу:
– А ты чего стоишь, как истукан*? И зять запричитал:
– Ой, да как приеду я, бывало, с тобой к тёщеньке. Ой, да как она всегда встречает, угощает. Да она тебе-то кладёт сыру, масла с вершками*. А мне-то наливает сыворотку горшками. А я, бывало, ем, ем, да и напьюся…
Ещё две улочки
Купил мужик на базаре быка. Гонит его домой. А бык идёт – еле ноги переставляет. Мужик его и хворостиной погонял, и уговаривал. Ничего не помогает. Мазнул ему под хвостом скипидаром. Бык – хвост трубой и припустил по дороге. Мужик – за ним. Да не успевает. Он и себе скипидаром помазал. Да так его ноги понесли! Догнал быка. Прибежал в деревню. Смотрит: баба его стоит у ворот. А у него ноги остановиться не могут. Мужик ей кричит:
– Отворяй ворота! Загоняй быка! А я ещё две улочки дам…
Жарьте ещё!
Попросила тёща зятя к празднику заколоть поросёнка. Пришёл зять. Да не один, с товарищем. Сладили они дело. Зять говорит тёще:
Конец ознакомительного фрагмента.
