В начале XVIII века Россия приступила к усиленному изучению своих дальневосточных морей и берегов, следуя заветам Петра I. Было организовано несколько экспедиций, как сухопутных, так и морских. Но Сахалина эти экспедиции едва коснулись.
Летом—осенью 1742 года русские мореплаватели Шельтинг, Ртищев и Гвоздёв на дупель—шлюпке «Надежда» пытались исследовать восточный берег Сахалина от 50°10 северной широты до пролива Лаперуза, но из—за частых туманов им удалось осмотреть побережье лишь частично и можно лишь предполагать – видели ли они район нынешнего села Взморье или нет.
3 августа 1742 года Гвоздёв записал в журнале «Надежды»:
«47°35» северной широты, на берегу – лес, земля низкая.»
Скорее всего это был берег в районе мыса Саймонова (Макаровский район), что подтверждается картой в «Атласе Сахалинской области» 1967 г. Отсюда русские мореходцы пошли на север вдоль восточного побережья острова. 6 августа, дойдя до широты 50°10», они повернули в обратном направлении на юг вдоль берега до пролива Лаперуза, так и не обнаружив этот пролив. Но в плавании на юг всё таки существует большая вероятность, что Шельтинг, Ртищев и Гвоздёв могли наблюдать побережье Сахалина в районе нынешней территории ВА.
Между тем, японцы продолжали регулярно посылать научные и торговые экспедиции на Сахалин. В районе села Взморье в 1796 году побывал Могами Покунай, а в 1808 Мамия Риндзо. В том же, 1808 году другой японский путешественник – Мацуда Дензюро, следуя на север по западному побережью Сахалина, открыл пролив между островом и материком. В 1809 году Мамия Риндзо изготовил карту Сахалина с открытым проливом. И это за 40 лет до Невельского!
Известно, однако, что в конце XVIII века на берегу залива Терпения проживало несколько русских, неизвестно, как там оказавшихся. В 1854 году русский исследователь Сахалина Самарин Д. И. встречался с их потомками в Ванкотан (ныне село Поречье, Макаровского района). Можно предположить, что эти русские или их потомки могли побывать в районе нынешнего села Взморье, но доказательств этому нет.
В 1803 году из Санкт—Петербурга в плавание отправляется первая русская кругосветная экспедиция Крузенштерна И. Ф. на двух кораблях – «Надежда» и «Нева».
В мае 1805 года корабль Крузенштерна «Надежда» подошёл к восточному берегу Сахалина. Нанося на карту побережье, Крузенштерн дал название мысу у айнского стойбища Сирароко в честь своего учителя Г. И. Муловского. Вот что пишет Гальцев—Безюк в «Топонимическом словаре»:
«Современное название мыс получил в 1805 году от капитан—лейтенанта И.Ф Крузенштерна „в честь его первого во флоте начальника“ капитана 1 ранга Муловского Григория Ивановича (? – 1789). Согласно указу Екатерины II от 22 декабря 1786 года, Муловский был назначен начальником экспедиции из пяти судов („Холмогор“, „Соловки“, „Сокол“, „Турухан“, „Смелый“) для „…охранения права нашего на земли, российскими мореплавателями открытые“. В инструкции было указано: „… Обойти лежащий против устья Амура большой остров Сагалин—Анга—Гата, описать его берега, заливы и гавани, ровно как и устье самого Амура, и поскольку возможно приставая к острову, наведаться о состаянии его населения, качестве леса и прочих произведений“. В связи с назревающей русско—шведской, 28 октября 1788 года Екатерина II отменила указ о посылке экспедиции. Капитан бригадирского ранга Г. И. Муловский 15 июля 1789 года, командуя кораблём „Мстислав“, был убит в Эландском сражении. Имя его было занесено на чёрную мраморную доску в церкви Морского корпуса.»
Надо добавить, что гора, возвышающаяся над мысом (328,6 м), также получила название – гора Муловского.
К середине XIX века Дальний Восток вновь привлекает внимание России. Это связано с ослаблением Китая и усилением экспансии в тихоокеанско—азиатском регионе Англии, Франции и США. К устью Амура были направлены две экспедиции: Гаврилова (1846) и Невельского (1849).
Экспедиция Г. И. Невельского увенчалась полным успехом, открыв (для Европы) пролив между материком и Сахалином. Но это было только начало. 12 февраля 1851 года была организована Амурская экспедиция во главе с Г. И. Невельским.
Геннадий Иванович Невельской действовал очень прогрессивно, благодаря чему вся территория к югу от устья Амура до корейской границы вошла в состав России. На Сахалине были высажены десанты и основано несколько военных постов (у Японии к тому времени с конца XVIII века на Сахалине существовало несколько торговых факторий).
30 августа 1853 года у устья реки Кусуннай (Ильинка) в присутствии айнов Д. И. Орловым был поднят российский флаг и заложен военный пост, названный Ильинским.
Однако этот пост просуществовал менее месяца. Из—за нехватки продовольствия 25 сентября пост был оставлен. Орлов и его спутники отправились на восток, миновали перевал и вышли в долину реки Мануй. Здесь Орлов оставил свой отряд и 27 сентября на айнской лодке спустился по Маную до устья. Пока его спутники шли пешком, Орлов проводил замеры глубин в устье Мануя. Дождавшись свой отряд и обогнув мыс Муловского, он достиг стойбища Сирароко. Далее путь отряда следовал на юг к Муравьёвскому посту, где и благополучно завершился.
Трудно переоценить значение похода Д. И. Орлова. Это был первый русский сухопутный поход по территории нынешней ВА.
Муравьёвский пост был основан 21 сентября 1853 года на территории нынешнего города Корсакова. Этот пост просуществовал около восьми месяцев и был снят 30 мая 1854 года из—за опасения захвата его англо—французской эскадрой (Россия в то время находилась в состаянии войны с Англией, Францией, Турцией и Сардинией). Но за время своего существования Муравьёвский пост сыграл большую роль, являясь опорным пунктом для первых исследователей Южного Сахалина.
Первым, кто всерьёз занялся изучением внутренних областей острова был лейтенант Н. В. Рудановский. Его экспедиции были наиболее результативными. В «Вестнике Сахалинского Музея» №12 был опубликован отчёт лейтенанта Рудановского о его поездках по Сахалину в 1853—1854 годах.
Рудановский действовал по инструкции, оставленной Г. И. Невельским и свои поездки начал из недавно основанного Муравьёвского поста. Объездил он почти весь Южный Сахалин, но нас непосредственно интересует восточное побережье в пределах ВА.
27 декабря 1853 года Рудановский от устья Найбы поехал на собачьей упряжке в селение Отосан, где и заночевал. Строки из отчёта Рудановского:
«28 декабря. Из Отосан проехал селения Матуманай, Поронайбу и остановился в селении Сирароро.»
Эти сведения дают понять о населённых пунктах этого участка берега. Хотя айнские селения были весьма небольшими (в основном до десяти хижин), но они были и теперь ясно, что Матуманай – это современное урочище Береговая, а Поронайбу (переводится: Поро – большой, най – река, бу (пу) – устье) то есть «устье большой реки», это не что иное как Дудино, которое при японцах называлось Хоро (созвучно с «поро»).
«29 декабря. Я отправился из зимника в 8 утра. Проехав по берегу три версты, приехал в летние юрты Сирароро, которые находятся на мысу.»
Из этих строк мы можем сделать такой вывод: известно, что у айнов существовали летние и зимние жилища, в данном случае летние находились на мысе Муловского, а зимние, предположительно в районе современного железнодорожного моста на реке Красная.
Далеко от моря в зимнее время переселяться айнам не было смысла, так как начинался подлёдный лов рыбы и охота на морского зверя на льду, но жить зимой на мысу, продуваемом со всех сторон, без пресной воды (ручьи замерзали), без древесины (на крутых склонах мыса Муловского растут немногочисленные и угнетённые ветром тощие и кривые деревца) было сложнее, чем в долине речки Красной. В долине реки и лес был гуще и пресная вода, да и ветра не так досаждали.
«Между тем было довольно ясно, я взял меридиональную высоту (солнца) 39°38», погрешности у секстана нет, по ней широта мыса Муловского и по туземному Сирароро 47°55’58»». Мыс замечателен по высоте, пасмурность по берегам закрывает все мысы, и потому я не мог дать очерка берегу. В 1 пополудни я поехал в Маную, дорога идёт вокруг мыса, обогнув который я приехал в селение Мануя, сделав не более семи вёрст.»
Селение Мануя в современном виде – это рыбацкий стан в устье реки Мануй. При японцах, да и некоторое время после них здесь находился посёлок Мануй, после закрытия ставший частью Арсентьевки, а потом и просто рыбацким станом.
После селения Мануя Рудановский свернул на запад и отправился к селению Кусуннай (Ильинский) по пройденному маршруту Орлова через перешеек Поясок, затем, спускаясь к югу вдоль западного побережья возвратился в Муравьёвский пост, откуда совершил ещё несколько поездок по югу Сахалина. В своём отчёте Рудановский часто отмечал на западном побережьи японские рыбацкие постройки, но ни словом не обмолвился о них на восточном берегу. Остаётся предположить, что их там не было.
