Тишина.
Линия мертва.
* * * *
Незнакомец шел по подъездной дорожке, раздосадованный, но не удивленный. За последние шесть месяцев он уже не удивлялся, когда с ним так обращались. Даже ожидал этого. Ему страшно хотелось проникнуть в сарай неприветливой леди, откуда лился свет, обещая тепло и уют.
Подойдя поближе, он обнаружил, что в сарае беспокойно топчется скот. Как он понял, это была молочная ферма. А это значит, что сарай отапливается. В конце концов он спал и в гораздо худших местах, чем коровник. По крайней мере, здесь у него будет молоко и теплое сухое место, чтобы прилечь.
Плохо, что он так испугал женщину. Она напомнила ему маленькую мышку с широко раскрытыми глазками и дрожащим хвостиком. Очевидно, она принадлежала к той породе тихих домохозяек, которых мужчины совершенно не замечают. Скорее всего, она живет одна и вряд ли наберется храбрости идти и искать его здесь. Это место ни чем не лучше и не хуже любого другого, где можно переночевать. А утром он уйдет, и хозяйка да же не узнает, что он ночевал в ее сарае.
Мельком взглянув на дом, он повернулся и направился к постройке.
Коровы встретили его громким и сердитым мычанием, очевидно, ожидая, что их подоят. Не знакомец прикрыл за собой дверь и отряхнулся, словно большой лохматый пес. Впервые за много часов он мог расслабиться.
Его взгляд упал на лестницу, ведущую наверх. Поднявшись по ступенькам, он открыл дверь и вошел в небольшую комнатку. В углу примостилась койка, накрытая теплым шерстяным армейским одеялом, за ней помещался выключенный сейчас обогреватель. На противоположной стене находились раковина и унитаз, задернутые душевой занавеской. Примитивно, но функционально. Он удовлетворенно улыбнулся.
* * *
— Телефон не работает, но это ведь не значит, что он перерезал провода, — сказала себе Рен, пытаясь успокоиться и не пугать себя еще больше. — Скорее всего, дело в грозе. Я помню, что телефонные линии дважды выходили из строя прошлой зимой.
И все-таки она никак не могла успокоиться. Неужели этот человек еще бродит где-то поблизости под дождем?
Рен тщательно проверила, все ли окна закрыты. Задернула везде занавески. Она боялась бросить взгляд в темноту за окном.
На кухне беззаботно пело радио. Веселые мелодии резко контрастировали с напряжением, которое вызвало у Рен внезапное появление незнакомца. Она хотела было выключить радио, но ей было страшно остаться в абсолютной тишине, да еще в пустом доме.
Рен начала растирать ноющее бедро, думая, что делать дальше. Сквозь завывания ветра и шум дождя она слышала, как, мычат коровы.
— Я не могу выйти наружу, — пробормотала Рен.
Но может быть, он уже ушел.
А может быть, и нет.
В смятении женщина села за стол и принялась постукивать пальцами по дубовой столешнице. Что же делать? Мычание коров становилось все громче и настойчивее, оно походило на трубные звуки рога. Этот рев, смешиваясь с завываниями ветра, создавал мучительную какофонию. Среди всеобщего шума ясно выделялся голос Босси. Это была самая старая корова в ее стаде из семнадцати голов, но еще довольно удойная.
— Рен, ты не можешь сидеть здесь всю ночь! — укорила она себя. — Коров надо подоить.
— Но это может подождать, — привела она контраргумент. — Надо дать ему время убраться подальше.
Чувство долга боролось со страхом. Наконец Рен приняла компромиссное решение: сначала она поужинает, а потом пойдет доить коров.
Прежде чем идти на кухню, она скинула плащ. Она положила в тарелку тушеное мясо, налила себе чашку горячего чая и села к столу.
Шум в сарае все нарастал. Кусок не лез в горло.
Нет, поесть она не сможет. Только не сейчас. Она слишком расстроена, да и коровы отчаянно просят подоить их.
— А сейчас мы ждем Слоана Клейтона с семичасовыми новостями. — Радио затрещало, когда за окнами сверкнула молния.
Загремел гром, Рен стиснула в руке ложку. Звук был так громок и раскатист, что в шкафу зазвенела посуда.
— Ухудшение погоды — основная тема часа, — сказал диктор. — Проливной дождь постепенно переходит в град. За последний час температура упала на десять градусов и продолжает падать.
Как будто в подтверждение его слов по телу Рен прошел озноб. Больше она не могла ждать. Надо было пойти в сарай, проверить, работают ли обогреватели.
— Метеослужба рекомендует автовладельцам воздержаться от поездок.
Рен не могла забыть о незнакомце. Неужели он все еще под дождем?
Она снова прислушалась и тут же замерла: шум в сарае утих. Коровы перестали мычать. Почему?
Рен словно приросла к месту. Во рту у нее пересохло. Она встала и выключила радио. С бьющимся сердцем она стояла посреди кухни и ждала. Но на улице слышался только свист ветра и шорох ветвей.
Рен задумалась. Коровы должны были мычать громче, а не замолкнуть в одно мгновение. Как странно…
— Надо пойти и посмотреть, что случилось, — сказала она себе, но не сдвинулась с места.
Ее руки непроизвольно сжались в кулаки. Нельзя сидеть здесь всю ночь, дрожа от страха. Все равно рано или поздно придется выйти и узнать, что произошло в сарае.
Глубоко вздохнув, Рен снова надела плащ и перчатки, достала крошечный золотой ключик из-под раковины и пошла в кабинет, где хранилось оружие отца.
В растерянности посмотрела на множество винтовок. Она почти ничего не знала об оружии и умела обращаться только с одной винтовкой двадцать второго калибра. Ей даже случалось убивать гремучих и мокасиновых змей. Она осторожно вынула винтовку из гнезда.
Сможет ли она использовать оружие против человека? Вряд ли.
— Ты сможешь сделать все, чтобы выжить, — сказала она себе строго. — А сейчас — вперед.
Вооружившись легкой полуавтоматической винтовкой двадцать второго калибра, она сняла ее с предохранителя и вышла за дверь. Увязая в грязи и борясь с ветром, Рен держала палец на курке. Как на беду, бедро разболелось еще сильнее, и она едва передвигалась.
Рен бросала по сторонам настороженные взгляды, но не видела ничего, кроме падающего из окна сарая квадратика света в черной темноте. Не знакомец мог прятаться за любым деревом, за любым углом.
Она прижимала к себе винтовку. Град бил по плащу и ледяными иглами колол лицо. Рен опустила голову, упершись подбородком в грудь.
На темном небе беспрерывно сверкали молнии. Гром гремел словно артиллерийская канонада. Воздух был пропитан запахом озона.
Уже за несколько шагов ничего нельзя было разглядеть. От холода у нее зуб на зуб не попадал. Жирная грязь липла к ботинкам, в любой момент Рен могла упасть, но она упрямо пробиралась вперед.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
