— Она не будет точно такой же, — заверил я его. Мерлен снова уткнулся в программку.
— А эти страшилища… предполагается, что это платья для коктейлей?
Манекенщица в черном облегающем платье легкой походкой прошлась по дорожке и остановилась, скользнув безразличным взглядом над нашими головами.
Мерлен посмотрел на нее и проворчал: — Какого пола это создание?
Лицо девушки окаменело.
Я поморщился. Она была худощавой, но в меру.
— Очень сексуально, — громко и отчетливо произнес я. — Лично я готов изнасиловать ее прямо здесь. — Похоже, это заявление не вызвало у нее восторга.
Мерлен пожал своими толстыми плечами.
— У этих англичан один секс на уме. Запомните, секс и мода не связаны между собой, но вы в вашей Англии считаете, что если женщину-изнасиловали, то это только из-за того, что на ней было модное платье. Канетон, вы забыли все, что знали о Франции. — Он искоса посмотрел на меня.
Я почувствовал этот взгляд, даже не поворачивая головы.
— Подождите до окончания суда. Кстати, что за работу вы хотели мне предложить? Быстро и тихо Мерлен произнес:
— Клиент хочет добраться из Бретани до Лихтенштейна. Кое-кто этого очень не хочет. Возможно, Придется пострелять. Не возьметесь помочь?
Я закурил сигарету и выпустил струю дыма прямо под ноги манекенщице.
— И как же он собирается туда добираться? Самолетом? Поездом? И сколько за это платят?
— Скажем, двенадцать тысяч франков — почти тысячу фунтов. Я бы посоветовал ехать на машине, так гораздо проще и… оставляет больше возможностей. Ведь вам придется пересекать границы. Или вы забыли, где находится Лихтенштейн?
— Между Швейцарией и Австрией. А что этот тип делает в Бретани, если он должен быть в Лихтенштейне?
Снова протрубили фанфары, и манекенщицы скрылись в арке. Следующая сцена: платья в стиле «sportif» (Спортивный).
— Сейчас он не в Бретани, — сказал Анри. — Пока что он на яхте в Атлантическом океане. Завтра к вечеру он будет у берегов Европы, и ближайшее место, которого он сможет достичь, это Бретань. C'est tres simple[7]. Оттуда вы доставите его в Лихтенштейн. Основная проблема заключается в том, что есть люди, которые знают, где он и что ему необходимо как можно скорее оказаться в Лихтенштейне.
На мой взгляд, это была не единственная проблема; во всяком случае, не из тех, за которые платят двенадцать тысяч.
— Мне известны только две веские причины, по которым стоит ехать в Лихтенштейн, — сказал я. — Первая — пополнить свою коллекцию марок за счет нового ежегодного выпуска. Вторая — зарегистрировать там свою фирму, чтобы не платить больших налогов. Судя по всему, ваш клиент не очень-то похож на коллекционера.
Мерлен тихо засмеялся.
— Его фамилия Маганхард.
— Я что-то про него слышал, но не могу вспомнить, как он выглядит.
— Его никто не знает в лицо. Есть только фотография для паспорта, всего одна, снятая восемь лет назад. И не во Франции.
— Я слышал, что он связан с компанией «Каспар АГ».
— О таком человеке ничего нельзя толком узнать. — Мерлен потянулся. Как вы понимаете, я не могу много вам рассказать. Возможно, он сам расскажет больше, но поверьте, он очень много потеряет, если быстро не попадет в Лихтенштейн.
— Тайна клиента? Давайте-ка определимся четко: я встречаю Маганхарда в Бретани и на машине везу его в Лихтенштейн, убирая с дороги всех, кто мешает. Все очень просто, да? Тогда почему бы ему не отправиться туда самолетом или поездом, попросив защиты у французской полиции?
— О да, конечно, — кивнул Мерлен, взглянув на меня с печальной усмешкой. — Есть еще одна проблема — его разыскивает французская полиция.
— Да что вы говорите? — Я вскинул брови в притворном удивлении. — И за что же?
— Его обвиняют в изнасиловании, которое якобы имело место прошлым летом на Лазурном Берегу.
— Там до сих пор обращают внимание на такие пустяки?
Мерлен снова усмехнулся.
— К счастью, Маганхард покинул Францию до того, как женщина обратилась в полицию. Я посоветовал ему не возвращаться.
— В газетах про это не писали. Во всяком случае, мне ничего не попадалось.
— Как вы верно заметили, — он пожал плечами, — летом на Лазурном Берегу изнасилование — это не более чем вариация на тему, но оно до сих пор незаконно.
— Возможно, я не буду лезть из кожи вон, помогая насильнику избежать правосудия.
— Что ж, возможно. Но полиция опасности не представляет, поскольку не знает, что он во Франции. Лишь его конкуренты в курсе, что он должен попасть в Лихтенштейн.
— С другой стороны, обвинение в изнасиловании — это лучший способ подставить человека.
— Ax! — Он с удовольствием рассматривал манекенщиц. — Я надеялся, что великий месье Канетон не забыл всего, что когда-то знал.
Мимо нас прошествовала манекенщица, высоко подняв голову и покачивая бедрами, словно она репетировала роль Горбуна с крыши собора Нотр-Дам. Она была в халате из клетчатой шотландки, на котором вовсю шла битва между Кемпбеллами и Макдональдами[8].
— Ну хорошо. Почему вы не хотите нанять для него частный самолет? Тогда ему не придется иметь дела с пограничниками.
Он тяжело вздохнул.
— Дорогой мой Канетон, в наше время все аэродромы находятся под тщательным наблюдением, а для того, чтобы долететь из Бретани до Лихтенштейна, маленький самолет не годится. К тому же все хорошие пилоты, как правило, до отвращения честные, а что касается плохих, — тут Мерлен снова пожал плечами, — то такие люди, как Маганхард, с плохими не летают.
Что и говорить, аргументы у него были убедительные. Я кивнул.
— Где я смогу забрать машину? Только не взятую напрокат и не краденую.
— Полиция не конфисковала парижские машины Маганхарда. Они даже не знают, что у меня есть ключи. Что вы предпочитаете — «фиат-президент» или «ситроен-DC»?
— «Ситроен», если только он не яркого цвета.
— Черный. На такой никто не обратит внимания.
Я вновь кивнул.
— Вы поедете с нами?
— Нет, но я встречу вас в Лихтенштейне. — Он улыбнулся девушке в халате с изображением Резни при Глен-ко[9] и краем рта спросил: — Вам понадобится телохранитель?
— Если не исключена вероятность перестрелок, то да: я не профессионал. Я слышал, что Ален и Бернар по-прежнему лучшие в этом деле, а сразу после них идет американец Ловелл. Могу я рассчитывать на кого-нибудь из них?
— Вы знаете этих людей? — Судя по всему, он никак не ожидал, что я назову имена трех лучших телохранителей Европы.
— Анри, не забывайте, что у меня тоже есть клиенты, и кое-кому из них вовсе не улыбается получить пулю в спину. — Разумеется, я немного преувеличивал, но у меня и в самом деле были клиенты, которых вполне могли подстрелить, хотя большинство из них — и не без оснований — не ценили свою жизнь во столько, во сколько обходится хороший телохранитель. Тем не менее надо всегда стараться быть в курсе.
— Я совсем забыл, — кивнул он. — Надо полагать, вы познакомились с Аденом и Бернаром во время войны?
Так оно и было. В частях Сопротивления, действовавших на юге Франции, оба считались отличными бойцами и после окончания войны не захотели расстаться с оружием. Я слышал, что они всегда работают вместе и порой занимаются куда более серьезными делами, чем охрана клиентов. Но если бы Ален и Бернар выступили на моей стороне, я был бы готов опустить моральную сторону этого вопроса.
— Боюсь, что я не смогу на них выйти, — сказал Мерлен. — Но могу нанять Ловелла. Вы его знаете?
— Лично мы никогда не встречались. Кажется, он работал на американскую службу безопасности?
Надо сказать, что в Америке понятие «служба безопасности» не означает того же, что под этим подразумевается в Европе. В Штатах эти ребята специализируются на охране президентов и их семей. Все это говорило о том, что Ловелл был профессионалом, но тогда почему он ушел в отставку? Что ж, не исключено, что некоторые не любят работать на организацию.
— Я договорюсь, чтобы он встретился с вами в Кемпере, — сказал Мерлен.
— Если мы начинаем оттуда. Кстати, вы не могли бы устроить так, чтобы и машину подогнали туда же? Я могу доехать до Лихтенштейна за сутки, но за день до этого не хочу садиться за руль.
— Устрою.
Фанфаристы затрубили вновь, созывая манекенщиц под арку.
Мерлен с любопытством посмотрел на меня.
— Канетон, похоже, вы беретесь за эту работу, — с довольным видом заметил он. — Знаете, почему?
— Из-за двенадцати тысяч франков, вот почему, — ворчливо ответил я и, поймал себя на том, что произнес это быстрее, чем следовало, продолжил уже чуть медленнее: — При условии, что восемь тысяч я получу авансом и вдвое больше, если попаду за решетку.
Мерлен согласно кивнул.
