— Ну, допустим, мы их нашли, — старался я перевести тему подальше от оракула, — А дальше то что с ними делать?
— Убить! — воинственно предложил Арес, и с ним даже согласились.
— Научить, — предложил Гефест, а весь Олимп уставился на него, — Научить, как это быть богом и отдать их на растерзание Риму. Они как бы, а мы, как бы они.
Я скорбно посмотрел на племянника, понимая, что инициатива как говорится, не оставляет инициатора безнаказанным.
— А мне нравится. — задумался бы Зюся, если было бы чем. Геракла вон тоже учили! Половину Фив восстанавливать пришлось. И где ты их учить собрался? — Отправим их в Аиду. Там от них вреда меньше будет!
— Что-о-о-о-о? — взревел я, понимая, что все. Как говорит одна … хм… знакомая смертная: “Хана асфоделям, писец дворцу и конец нервным клеткам!”. — Может, им еще и дворец мой выделить? А мне из покоев к хомякам переехать? Если что, Леонид против. Я не спрашивал, но по глазам видел!
— А почему бы и нет? — тут же обрадовались боги, поздравляя друг друга с гениальным решением. — Вы там создадите … Академию, а мы будем учить их. Иногда. Может быть…
— А как насчет того чтобы исключить возможное “может быть”? — коварно произнес я. — Мне нужны гарантии, так что сейчас, дорогие мои родственнички, мы с вами их и пропишем.
— Ты нам не доверяешь? — оскорбился Зюся, сильно хмуря брови, — Брат, ты должен верить своей семье.
Ну да, конечно! Разумеется! Особенно после того, что вы творите, беспредельщики, мне осталось вам только поверить! Погодите, у меня тут запас веры где-то был. Странно, пусто.
— Вот как-будто я вас не знаю! Потом у всех появятся неотложные дела! Один в запое, другому срочно на куя нужно сковать! Тут любовник пришел, просьба не отвлекать! Там на охоте дичь спугнули… Тут смертная поманила, да, Зюся? Поэтом я и хочу чтобы ты поставил всем богам поставил метку, как у Гермеса и передал мне оракул по вызову, — выставил я свое требование младшему брату, — Мы же семья? Ты должен помогать своей семье!
По Олимпу прокатился недовольный рокот, боги повскакивали со своих мест, орали, жестикулировали, а я… Зевнул. Каждый раз одно и тоже. Кому — то храм разрушили? Аааа! Паника! Кому-то храм построили! Ааааа! Радость! У кого-то любимый смертный собрал посмертные манатки и переехал ко мне! Оооо! Горе!
— Меня? Мать — природу! На поводок! — возмущалась Деметра, всем видом выпячивая вперед свое “величие” — Не позволю с собой так обращаться! Я против, Зевс! Мы — не животные, чтобы нас клеймить!
— Я вас давно заклеймил, — ответил я. — И даже клички дал. Но я вам их не скажу. Вот умрете — узнаете.
— Да как он смеет! — поддакнула богиня любви, смотря на меня нехорошим взглядом, — Мало ли чем мы можем заниматься в этот момент! А тут раз и выдернул! Я — богиня! И не собираюсь бегать по первому зову каких-то смертных!
— Чем можешь заниматься ты тут всем понятно, — уколол я богиню любви, а один из рабов даже дернулся в мою сторону. Смешной какой. Когда встретимся, тогда и поговорим. Посмотрю, как он мяться будет возле моего трона.
— Я — бог войны! Я не раб! — проорал Арес, обнажая меч, против невидимого врага — умственных способностей, — Отец, ты этого не сделаешь!
Зевс с грустью посмотрел на меня, а я всем видом показал, что только так, а не иначе! Я красноречиво развел руками, намекая на законы зюсиного гостеприимства. Младший брат резко изменился в лице, явно представляя разгром, который учинят новоиспеченные боги и решил резко со мной согласиться.
— Нет! Я не дамся! — высказалась Афина и вышла на середину тронного зала, — Как богиня Мудрости я считаю, это предложение не мудрое! Либо никто из нас не сидит на поводке, либо Гадес принимает печать призыва вместе с нами!
— Гермес, а тебя ущемляют, между прочим, — снова попытался я перевести тему, понимая, что просто так они не согласятся, а я исчезнуть не смогу. — Ты значит у Зюси на поводке, а они не хотят!
Шутки шутками, а меня сейчас растерзают на маленьких Гадесиков. Нужно что-то делать! Срочно! А! У меня как раз на такой случай припасены полезные знакомства!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
“ТАНА-А-А-А-АТОС!” — мысленно заорал я, призывая друга. Мне как-никогда нужна была его помощь. “Я занят!” — отрезал мой друг. Спасибо, век буду помнить, век буду мстить! Тоже мне, друг называется! Если я вернусь и узнаю, что он персики брил, поэтому не смог мне помочь, я … я… Перед глазами промелькнули мечи бога смерти. Я с ним разговаривать не буду! “Ура-а-а!”, - тихо прошептал Танатос. Ничего, придет и в моих покоях праздник! Я буду есть чужие бритые персики!
“Перси-и-ик!”- умоляюще позвал я, но от богини жизни ответа не последовало, зато последовал от Танатоса. “Она спит!” — сурово ответил он, — А я занят потому что она спит у меня на коленях!” Бог терпения, где ты! “Танатос, я могу по возвращению залезть тебе на коленки и занять тебя полностью!”, - негодовал я.
Боги орали, а я чувствовал, что как пойти на собрание, так “Гадес, мы с тобой!”, а как вытащить меня отсюда, так “Мы заняты!”.
— Я не согласен! Ик! — пробубнил Дионис, где-то внизу, — Это ущемление моих прав! Я в конце концов бог! А не этот… Кик! Его? А! Шестиголовый цербер! И придумали же собаку с шестью головами! Ик! Зато у Афродиты две пары грудей…
Ну правильно, две хорошо, а четыре лучше! Теперь я понимаю, почему люди пьют.
Гул богов становился все сильнее, они кричали Зевсу что-то невнятное, тыкая в меня пальцем. Какая-то сволочь даже визжала. Терпи, Гадес, терпи. Сейчас мы что-нибудь придумаем!
Я понимал, что без Танатоса мне со всем пантеоном не справиться. Идея! Племянница! Точно! Кто же еще победит спасать своего любимого дядю, который нянчил ее на коленях!
“Гека-а-а-а-а-аточка! Маленькая моя девочка! Спаси!! — взмолился я, полный надежды на ответ с другой стороны. Эта бестия может еще и не ответить. — Девочка моя, я готов простить тебе двенадцать бутылок лучшего вина!”. Тишина? Хм… Хорошо, я знаю, перед чем она не устоит!
“Гекаточка, у меня как раз завалялся потрясающей красоты гарнитур! С твоими любимыми гранатами!” — молил я богиню судьбы и перекрестков, ответ себя долго ждать не заставил. “Это тот, который бежал в синем сундуке, да? Точно он? Дядя, твоё вино уже во мне, а гарнитур на мне! Он такой красивый! Чмокаю тебя в щечку! Угодил моему сердечку!” — ответила маленькая мерзавка. Опять залезла в мою сокровищницу!
“Геката!”, - позвал я, слыша звон и зная даже где он!!! В моей сокровищнице!!!
“Я у тебя еще браслет с сапфирами прихвачу!”, - послышалось мурлыканье Гекаты. “Там их сорок пять!”, - отозвался я. “Я все возьму!”, - мурлыкнула она. Так, кто у нас остался. Харон? Это вряд ли! Цербер? Не пойдет! Может, соврать, что Цербер покусал себя? Или что поля воинов случайно заглянули в рощу девственниц? Нужен веский повод! Веский!
Меня осенила мысль, а я скривился, словно сам бы не рад идее.
“Катенька!”, - позвал я, не без тайной надежды, что она меня просто не слышит. Она же смертная? Мало ли? “Что такое, Гаденька?”, - таким же елейным голосом переспросила Катриона, а я мысленно молился Богу Терпения, в надежде, что он мне что-нибудь подскажет! “Катюнечка!”, - родилось и выдавилось из меня. “Да, Гадюнечка?”, - осведомилась моя половинка души. “Катенька, очень нужна помощь… Просто очень-очень…”, - кротко произнес я, прислушиваясь к ответу. “В твоем случае, я не целитель головы!”, - огрызнулась Катя. “Катюшечка, а ты не могла бы сделать мне одно одолженье? Мне нужно, чтобы ты немного пошумела! Хомяков погоняла! Я честно скажу, что у меня восстание трехсот спартанцев!”, - взмолился я, видя, что скандал вокруг уже доходит до рукоприкладства к моей нервной системе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
“Ленечка отравился… Не радуйся. Не смертельно! “, — ответила Катя, а я понимал, почему она так зла. Я честно избегал ее после того, как однажды мы с ней… А впрочем, она живет в моей спальне, а я живу в полях асфоделей. Я так и сказал ей “Пойду, погуляю!”. И гуляю я уже две недели. Очень долгая прогулка.
