«Священная Бхагавад-гита…»
Священная Бхагавад-гитаПолностью перевернула мое сознание,Но я все еще живу как прежде.Так курица продолжает бежать по дворуПосле того, как ей отрубили голову.
«В это сложно поверить, но я говорю как есть —…»
В это сложно поверить, но я говорю как есть —С тех пор, как ты умер, от тебя ни одного смс,Ни разу не позвонил, не зашел в гости, не повстречался в метро,Как будто растворился в воздухе, ушел в нутроНочи. Словно и в самом деле тебя больше нет.Я писала письма, но не получила ответ.Тебя не была на премьере нового Гая Ричи,Там такой чувак в духе мистера Коричневого,В самом конце у него еще едет крыша…А когда все самураи любовались вишней,Сидя в позе лотоса, умиротворенно и спокойно,Ты не появился в парке Уена Коэн.Да что там, даже на Патриарших тебя не было ни разу.Я специально искала, вокруг, сколько хватает глазу —Одни деревья в летаргическом сне, наверно, пинии.Ты никогда не отличался особенной дисциплиной,Но кто же знал, что так добросовестно отнесешься к этомуНеправдоподобному переходу через Лету.Так и представляю готический пейзаж, грай ворон,Как ты сдерживаешь смех, отдавая монетку Харону.Я звоню, и за дверью твоей долгий зуммер,Напиши мне письмо, начни с фразы – «когда я умер…»
«Ты знаешь, хорошо, что все как есть…»
Ты знаешь, хорошо, что все как есть:Стол в центре комнаты, окно, вид из окна,Пропитанный фонарным светом, весьНебосвод со звездами. Одна
Из них надежней остальныхМеня оберегала и вела.Все, что во мне, и даже этот стих,Обращены к ней точно, как стрела.
«Я расскажу, как это было вкратце…»
Я расскажу, как это было вкратце.Часы хмурились – без пяти двенадцать,В утробе комнаты икал тусклый свет.Ты скомкал письмо, выбросил конверт.Потом долго сидел, пока не забыл о времени,Пока не перестал быть переменной уравнения,С дифференциальными неравенствами и строгими,Перестал подчиняться законам логики.Больше не пытался кого-то спасти,Больше не говорил никому «прости».И тебе не говорили «прости»,И много еще других слов, а потом —Только некоторые слова, например, «перелом», «бром»,В общем, оканчивающиеся на слог «Ом».Ты не помнишь, как перестал испытывать боль,Как прошел паспортный контроль,О чем тебя спрашивали, о чем ты спросил,Как сел в самолет, потом в такси.В дороге несколько раз засыпал,Снился грязный сырой подвал.Кто-то кричал «стой» и «берегись».А проснувшись, ты оказался в лесу, на берегу реки.
«Все само по себе – и лес, и речка…»
Все само по себе – и лес, и речка.Не увиден, не назван, не осознан,Льется дождь, и продолжается вечноХвойный запах, очаровавший сосны.
Там, где рот не молвит ни слов, ни звуков,Там, где мысль не влечет за собой последствий,Ты тихонько берешь свою речь на рукиИ укачиваешь как мама в детстве.
Пусть заснет надолго без снов-видений,Без морей и тонущих в них закатов,Пусть живет от всяких вещей отдельно,Между богом-отцом и русским матом.
«В доме твоем окно…»
В доме твоем окноДолго мусолит осень,День, позабывшись сном,Бредит листьями клена.
Медленный алкоголь,Взгляд по блеклым обоям,Здесь настоящая боль,А не мысли о боли.
Нам не хватает слов,В дело вступают руки.Говорим про любовь,Но молчим о разлуке.
«Тень медленно замеряет расстояние от калитки до сада…»
Тень медленно замеряет расстояние от калитки до сада,Собака соседская лает надсадно.Как заезженная пластинка длится лето. Так долго-долго.А когда переставляешь иголку,Уже наступает январь.Воробьи ютятся под крышей дома как встарь.Подросток сидит на подоконнике в белой пижаме.Ищет слова, свободные от содержания,Чтобы наполнить их собою до краев,Чтобы порезаться о них в кровь.Луна, созревшая в небе сочным дюшесом,Дает крепкие побеги в его душе.
«Это точь-в-точь сюжет какого-то фильма…»
Это точь-в-точь сюжет какого-то фильма,Вот ты сидишь на важной встрече и вдруг
Конец ознакомительного фрагмента.
