Несса жила в его доме, как и многие другие члены клана. Он знал ее чуть ли не всю жизнь: когда они были маленькими, то вместе играли, а когда он повзрослел и начал интересоваться девушками, она стала помехой, потому что в ней он по-прежнему видел лишь приятеля-сорванца. Она была на пять лет моложе его (ему уже исполнилось двадцать шесть) и дьявольски вспыльчива. Ей пришлось взять в руки все домашнее хозяйство, когда его отец умер, а мачеха сбежала со всеми ценностями Макгрегоров и тем самым обрекла его на жизнь разбойника.
Он сказал красавице Меган, что все его предки были разбойниками, но это было не правдой. Уже больше двухсот лет никто из его родни не выходил по ночам на большую дорогу, да и раньше они прибегали к этому, скорее чтобы досадить другим кланам, чем пополнить сундуки. Основой богатства Макгрегоров послужили дары королей, несколько выгодных сделок и выигрыш одного удачливого игрока, но нужно было немало средств, чтобы ремонтировать старинный замок, устраивать бесчисленные свадьбы и обеспечивать всех необходимыми для нормальной жизни вещами.
Небольшие урожаи целиком зависели от погодных условий, немногочисленные стада овец и крупного рогатого скота не могли прокормить немалую семью — так было всегда. А единственное предприятие, которое каждый год приносило им наличные деньги, лопнуло. И все же они могли бы неплохо жить, если б не леди Уиннифред.
Лахлан начинал злиться всякий раз, когда вспоминал, что сделала с кланом его мачеха. Она не воспитывала мальчика, хотя прожила в замке Крегора не один год, пока он был еще юнцом. Двенадцать лет она была замужем за его отцом. Лахлан не испытывал к ней антипатии, она просто была частью ландшафта; изредка улыбалась мальчику, но не больше: она не думала ни о ком, кроме себя и, конечно, его отца.
Никто никогда не принял бы ее за воровку — но она ею оказалась. Не прошло и недели со дня смерти его отца, как она вдруг исчезла, а с нею испарилось наследство Лахлана. Ее искали больше года, но не обнаружили никаких следов. Можно было предположить, что воровство и бегство были заранее спланированы, продуманы до последней детали. Но считать так значило бы очернять ее еще больше, хотя, казалось, больше некуда.
Теперь, три года спустя, замок Крегора разрушался, потому что Лахлану не удавалось добыть достаточно денег у тех немногих англичан, которых он грабил у границы. Но тем не менее он отказывался брать больше, потому что боялся по-настоящему разорить тех, у кого отнимал деньги, — пусть даже это были всего-навсего англичанишки. И вот свадьбы откладывались, а члены клана, всю жизнь прожившие в замке или на землях Макгрегора, покидали Хайлэндс[2].
Он с молодых ногтей усвоил обязанности по отношению к клану, но никогда не думал, что внезапно разорится. В двадцать три года на него свалилась непосильная ноша. Сейчас, когда ему было двадцать шесть, положение стало еще хуже, а он не мог придумать ничего, что не претило бы ему еще больше, чем грабежи. Он уже залез в долги к немногим своим зажиточным родственникам. И все более или менее ценное, что нашлось в замке, давно уже продали.
Положение было незавидное. Вот почему, еще не успев оправиться от раны, Лахлан вызвал на совещание своих самых близких помощников и соучастников преступлений — Джиллеонана и Ранальда.
Джиллеонан, троюродный брат Лахлана, был на несколько лет старше его. Ранальд, еще более дальний родственник, был на год моложе. Они жили не в замке — у обоих поблизости были собственные дома, хотя чаще всего их можно было найти рядом с Лахланом. Вот и в тот обжигающе холодный ноябрьский вечер они обедали с ним. Лахлан подождал окончания более чем скромной трапезы и объявил:
— Ничего не получается.
Друзья заранее были предупреждены, о чем пойдет разговор, — разъяснений не потребовалось.
— Все неплохо шло, пока ты не получил пулю, — возразил Ранальд.
— Моя рана не имеет никакого отношения к очевидному. Посмотри вокруг, Ранальд, — сказал Лахлан и повторил:
— Ничего не получается.
Не надо было особенно приглядываться, чтобы заметить пятна на стенах там, где когда-то висели картины, опустевший буфет для фарфора, отсутствие на столе хрустальных и серебряных кубков. Конечно, все это исчезло так давно, что, может быть, его друзья уже забыли, как выглядел обеденный стол при жизни отца Лахлана.
— Ты хочешь сказать, что мы больше не будем грабить? — спросил Джиллеонан.
— Я хочу сказать: какой в этом смысл? Нам всего один раз удалось привезти домой кошелек, которого хватило ненадолго. Мы уезжаем по шесть или семь раз в месяц — а результата почти никакого.
— Угу, мне и самому надоели эти разъезды, особенно в такое время года, — согласился Джиллеонан. — Но ведь мы никогда этим делом всерьез не занимались. Так, просто шалости.
Лахлан согласился. Пока его не подстрелили во время последней вылазки, они скорее развлекались, но речь шла не об этом.
— А если мы займемся этим на полном серьезе, Джилл, мы станем ворами, — сказал Лахлан. Джиллеонан удивленно поднял бровь:
— А сейчас мы не воры? Ранальд хмыкнул:
— Я считаю, что брать у англичанишек — не воровство. Лахлан невольно улыбнулся. Да, это было просто развлечением. Сейчас шотландцы и англичане вроде неплохо ладили, но в душе все равно оставались врагами. По крайней мере шотландцы-горцы и те, кто жил у границ, они столько времени грабили англичан, что по-другому на них и смотреть не могли. На границе вражда была по-прежнему сильна, и недружелюбие въелось в душу, передаваясь из поколения в поколение.
— Мы решили стать разбойниками, когда дела обстояли еще не так плохо, — напомнил друзьям Лахлан. — Но сейчас мы дошли до ручки, и надо придумать что-то, иначе мы потеряем и Крегору.
— Ты что-то задумал? — спросил Джиллеонан. Лахлан вздохнул:
— Нет, но, как всегда, я готов прислушаться к вашим советам.
Родичи устроились поудобнее. Джиллеонан взбалтывал в оловянной кружке дешевенькое вино, Ранальд закинул ногу на подлокотник кресла. Лахлан заложил руки за голову, готовясь отмести предложения, которые придутся ему не по вкусу.
— Слыхал я, что в какой-то там Калифорнии нашли золото, — заметил Ранальд. — Огромные самородки так и валяются на земле — приходи и бери.
Лахлан приподнял бровь, но не успел ничего сказать — Джиллеонан поддержал Ранальда:
— Угу, я тоже слышал об этом, но старший Макгрегор не может пуститься в такое далекое путешествие и бросить родные места. Мы, наверное, могли бы послать туда кого-нибудь из членов клана, чтобы они посмотрели, что к чему. Арнальду хочется путешествовать, и его брат мог бы поехать с ним. Но ведь пройдет много месяцев, прежде чем мы получим от них весточку. Не можем же мы все это время сидеть сложа руки и ждать.
