успеваю вовремя нажать на символ S в пульсирующем кружке.
Песня завершается, но в салоне раздается голос диджея, прервавшего музыку и ставшего катализатором, окончательно возвратившим меня в реальность.
Он что-то упоенно вещает о раскупленных билетах, ажиотаже публики и концерте, который состоится в Карнеги-холл двадцать первого февраля.
Все это проходит вскользь. Всем своим существом я нацелен лишь на одно – услышать имя певицы. Хочу понять для себя, убедить себя, что не ошибся.
Хотя, Тайгер Ривз давно разучился ошибаться. Слишком высокую цену приходится платить за каждый просчет.
Свою болтовню диджей завершает следующим:
– … вы слушали песню «Sadness» в исполнении Адель Саммерс…
Вот он. Мой контрольный выстрел прозвучал. В голове набатом бьет это имя. Снова и снова, как на повторе.
Глубокий вдох, чтобы привести мысли в порядок. Привычно беру себя в руки и загоняю все свои воспоминания в клетку. Кажется, я чувствую, как снова покрываюсь непробиваемой броней.
Мои воспоминания – ящик Пандоры. Лучше не открывать. Оттуда может выскользнуть все, что угодно. Чудовища должны быть заперты.
«Адель Саммерс», – уже в который раз мысленно проговариваю я.
Та Адель, которую я знал, носила иную, созвучную фамилию. Совпадение? Нет.
Значит, все-таки судьба.
Видит бог, я пытался. Я отпустил. Я воевал. Погружал себя в агонию. Загонял образ в самые глубины сознания. Но она сама нашла меня. Опять.
Я думаю. Взвешиваю. И знаю. Лгать себе бесполезно, себя не обманешь. Я уже принял решение. Оно пришло с первой секунды, как я услышал голос.
Смотрю в зеркало заднего вида и, столкнувшись взглядом с водителем, приказываю:
– Кевин, – легкая пауза, заставляющая мужчину подобраться, – останови.
В ответ ни слова, ни вопроса. Я привык муштровать свой персонал. Водитель бьет по тормозам, сбрасывая скорость. Мне наплевать, какие правила ПДД мы сейчас нарушаем. Я вообще не всегда играю по общепринятым правилам.
Обращаю свой взгляд на притихшую, забившуюся в глубину сиденья женщину, с расширенными от ужаса глазами наблюдающую, как мы тормозим на скоростной автотрассе.
– Переговоры проведешь одна. Я не лечу.
– Что? – ошарашено шепчет она. – Но почему?
– Так нужно.
На миловидном лице отражается непонимание.
– Но ведь нас там ждали не только переговоры! Мы ведь планировали провести пару дней вместе!
– Это уже не имеет значения.
Я заканчиваю разговор и выхожу из автомобиля. В эту самую секунду Алет потеряла свою актуальность. Я перевернул страницу.
По некоторым причинам уже очень давно в любовницах я держал голубоглазых блондинок. Этот типаж был моим фетишем. Но теперь мне стали не нужны подделки.
Пересев в машину сопровождения, я приказал:
– Возвращаемся в Tiger Pacific Tower («Тайгер Пасифик Тауэр»).
Короткий кивок и машина разворачивается, пересекая двойную сплошную, и летит обратно в центр.
Набрал начальника службы безопасности:
– Димитрий, я возвращаюсь в башню. К моему приезду папка с информацией должна быть у меня на столе.
– Кого пробить? – спокойный голос в ответ.
– Певица. Адель Соммерсье… – короткая пауза, необходимая для осознания, – фамилия: Саммерс, – поправляю я сам себя. – Адель Саммерс.
Я отключаюсь и устремляю свою взор в окно, обдумывая.
По приезде в башню, я уже буду знать все. Столько лет не интересовался. Заставил себя забыть. Вычеркнуть. Подарить шанс на жизнь без меня. Но в секунду, в одно мгновение все изменилось.
Это было одно из самых сладких ожиданий за всю мою жизнь. Я растягивал удовольствие.
Кровь бурлила и разносила по венам остроту предвкушения. Намеренно его продлевал, не открывая браузер и лично не забивая имя в поисковик. Я люблю играть. Мне всегда интересно узнавать свой предел. Ту точку невозврата, которая меняет все.
До сегодняшнего дня подобные крышесносные эмоции мне могло дарить лишь одно чувство – месть. Спланированная. Холоднокровная. Жестокая.
Мой личный триумф. Гарантированное погружение в агонию и дикий кайф от переполняющих темных эмоций. Улыбаюсь. Со стороны выглядит, скорее, зловеще.
Вспоминаю, что диктор на радио упоминал про концерт, который состоится двадцать первого февраля.
– У меня три дня, – медленно проговариваю я.
– Вы мне, сэр? – встрепенулся охранник на переднем сиденье.
– Нет. Себе, – обрубаю я.
Глава 2
21 февраля. Нью-Йорк
– Несмотря на дождливую погоду и порывистый ветер, люди толпятся на углу Седьмой авеню и 57-ой улицы Манхэттена, где располагается один из главных мировых концертных залов – Карнеги-холл! – сжимая в одной руке зонт, а во второй микрофон, вещает светловолосый статный мужчина в сером плаще, и ослепительно улыбается в объектив камеры.
– Наконец двери открываются! Мы видим, как толпа зрителей медленно продвигается в здание концерт-холла!
– Ажиотаж вокруг певицы не утихает! Сегодня определенно зажжется яркая звезда на небосклоне имени Адель Саммерс!
– Все мы знаем, что в последнее время эта девушка взрывает все мыслимые чарты! Ее талант поражает! Редкий случай, когда критики и публика сходятся во мнении. Интересна так же и судьба Адель, похожая на старую добрую сказку про Золушку!
– А нам нравятся сказки, ведь так? – обаятельно улыбаясь и подмигивая, произносит мужчина, продолжая заигрывание с камерой. – Ее случай показывает, что нужно идти к своей цели, несмотря ни на что!
– Дорогие телезрители. Мы так же спешим в зал и будем держать вас в курсе событий! С вами, как всегда, ваш верный ведущий Чак Эванс!
– Спасибо, что остаетесь с нами и не переключайтесь!
– Шоу только начинается!
Адель Саммерс
Я выключила телевизор. От чрезмерной улыбки ведущего прямого эфира и от излучаемого им позитива челюсть сводит почему-то у меня.
Хорошо растиражированная история моей жизни – девушки со сложной и запутанной судьбой, родившейся в семье бедных эмигрантов, которая не приняла предначертанного, выбралась из трущоб и сегодня завоевывает мир… чем не сказка?!
Но нет, не сказка. Совсем нет. Мой первый концерт. Сегодня. Сейчас. Через несколько минут мне предстоит оставить все страхи и сомнения в этой гримерке и выйти на сцену, чтобы победить и доказать, что достойна!
Как долго и тяжело я шла к этому дню! Сегодняшний вечер – решающий! И, если нужно, я буду выгрызать то, что принадлежит мне по праву!
Я выдержу испытание и мне будут рукоплескать!
Глубоко вздохнув, поворачиваюсь к зеркалу, проделываю дыхательные упражнения, которые должны вернуть контроль над голосом и телом.
Взгляд застывает на девушке в отражении, стоящей посередине опустевшей белоснежной гримерной.
Облик безукоризненный. Белокурые волосы, уложенные в простую прическу. Красивое молодое лицо, кажется, едва тронуто гримом, сценическое платье идеально сидит по фигуре, не отвлекая внимание излишней мишурой.
Осанка – королевы, с горделиво приподнятым подбородком. В целом – звезда, знающая себе цену.
Этот образ в меня
