В шестнадцать на меня вышел какой-то мужик и пригласил на встречу.
Что подумает нормальный подросток в наше время?
Вооружившись двумя метательными ножами, электрошокером и перцовым баллончиком, я пришла в обычную кондитерскую в пригороде. Ко мне подошли двое дядечек, толстый и очень толстый, явно родственники.
– Стоп! – сказала я им, оглядевшись в пустой кондитерской, – разговариваю с одним, второй должен отойти как можно дальше. Вот теперь слушаю.
– Серьезная барышня, – пропыхтел тот, который потолще, – давайте поговорим. Мы поняли, что вы готовы жить в другом мире?
– Все может быть, – кивнула я, прислушиваясь к акценту. Он был, точнее, толстый как-то очень тщательно выговаривал слова.
– У вас есть близкие, которые вас потеряют?
– Мне кажется, вы ни с того начали разговор. Не желаете представиться?
– Барон Хист. И мой дальний родственник барон Кастеу.
– То есть вы планируете приглашать к себе доверчивых подростков, которых особо не будут искать, я правильно поняла?
– Почему доверчивых? – дядечка растерялся.
– Недоверчивых? – я уже забавлялась, – чем докажете, что вы из другого мира?
– Так, а теперь наш разговор точно не туда пошел, – оскорбился он, – у нас прекрасный мир, такой вредной малолетке там будут не рады.
– Совершенно с вами согласна, – я поднялась и чуть склонила голову, – барон, благодарю за крайне интересное знакомство, прощайте.
У входа меня ожидали двое друзей, им я сказала вооружиться по полной программе, объяснив, что мне крупно задолжали, и захотят ли вернуть, неизвестно.
Мы сели на мотоцикл, я прикрылась от ветра, в коляске еще ничего, вот тому, кто за рулем, весело.
– Вернули?
– Нет. Но пока я сама, вы подстраховка.
Мотоцикл показал всем желающим грязные номера, и мы быстренько умчались.
В восемнадцать я получила аттестат, точнее, почти в восемнадцать, родилась в конце октября. В основном пятерки, четверки по математикам, поведению, рисованию и, что обидно, по пению, а всего лишь отказалась петь в школьном хоре.
Встреч «по делу», как я их называла, у меня уже состоялось несколько. Дважды с какими-то мошенниками, ищущих легкого заработка, один раз с полицией через подсадных уток, что меня изрядно удивило, и один раз с группой бардов.
Вот барды мне очень понравились, сидели у костра и тихо пели себе под нос о неизведанных мирах, которые нас обязательно дождутся. Встреча с ними получилась одна, даже жаль, мне пришлось ехать домой, в райцентр.
Долго я думала, куда поступать учиться и поступать ли.
Существуют высшее образование и средне-специальное. Чем они отличаются? В институтах две трети теории и одна треть практики, в училищах ровно наоборот, но можно получить ремесло.
С одной стороны, уровень общего развития принципиально отличается, институт, скажем так, вытрясет из меня село. Среднее образование… ничего не поделать, асфальт значительно пожиже. ПТУ есть ПТУ, что-то не хочется время терять.
С другой стороны, я что, науку собираюсь там двигать?
Время летело.
Оставалась одна неделя до окончания срока подачи документов, но определиться не могла, хоть убей. Даже по возможной специальности.
Глава 2
Девушку я сразу узнала, она почти бежала по улице. На джинсовой курточке оборваны пуговицы, на правой руке намотан шарф, на щеке синяк, под глазами тени.
– Стоять! Тебе помощь нужна?
Она так шарахнулась от меня, думала, точно выбьет витрину соседнего магазина, еле удержала ее на ногах.
– Ты кто? – крикнула она.
– Мы с тобой рядом сидели у костра, помнишь, у бардов?
– А, да, помню. Мне не помочь.
– Да ладно, – усомнилась я, – так не бывает.
– Бывает, я на кладбище иду.
Мне ее так жалко стало, аж до слез, сама не ожидала и кивнула:
– Хорошо, на кладбище, так на кладбище. Пойдем вместе.
И мы пошли очень быстрым шагом. Она молчала, только у сторожки не выдержала:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Ты все равно не поверишь. Я нормальная. Там портал в другие миры.
– Поверю. А почему портал на кладбище? Такие плохие миры?
– Не знаю! Может, порталов много, только видят их не все. А я на похоронах как раз была.
Она доверчиво смотрела на меня, как на взрослую, а ведь явно старше лет на пять.
– И почему ты сейчас бежишь к порталу?
– А вот, видишь? – Она сняла шарф, на запястье пульсировал приличный такой гнойник, противный, я отвела глаза, – очень больно, и сюда тянет. Ты же фэнтези читаешь?
– Конечно.
– Думаю, метка. Уже не могу терпеть.
– А к врачам обращалась?
– Нет, что ты, нет. Да сама увидишь. У тебя деньги есть? Не рублями, монетами?
Сказать, что только монетами и есть, откуда у меня рубли, еще бы карточку спросила – я постеснялась.
– Есть.
– Держи бумажные, давай мелочь.
Сунула мне бумажки, я выгребла всю мелочь из карманов, ее прилично вообще-то.
– Пошли, сама увидишь, как подхожу, так метка сразу уменьшается.
Ну-ну, подумала я, но пошла.
Сторожка на кладбище оказалась пустой и полутемной, коридорчик и две двери, обе полуоткрыты, из правой пахнуло теплом, она открыла левую, потянуло сквозняком.
– Не входи, просто смотри.
Три шага, и она в центре, посмотрела на свою руку и хмыкнула:
– Видишь?
Я вытаращила глаза – гадость на руке действительно стремительно уменьшалась.
– Пока, спасибо и удачи! – крикнула девушка, сложила ладони перед собой, прикрыла глаза и просто исчезла.
Домой я дошла к вечеру. Поела, сказала, что к понедельнику определюсь с поступлением, и ушла в нашу спальню с одной из сестер. Со мной никто никогда не связывался, ни в классе, ни дома, боялись. Мне достаточно глазом повести, и девчонки быстро выкатывались хохотать и визжать во двор.
Я крутилась и не могла заснуть, все мерещились сложенные ладошки. Под утро не выдержала, встала, поклевала на кухне, что нашла, сунула телефон в карман и опять отправилась в город.
Утренний город чистый, машины поливают асфальт, людей мало, навстречу только с собаками попадаются, наверное, вольер где-то рядом. Я уже подустала, километров десять в общей сложности отмотала: пять до города, да тут побегала. Надо бы перекусить.
Вытащила бумажки девушки и обомлела: в тысячу завернуты пятерки. Посчитала – не фига себе, сорок шесть. И что с ними делать? Сорок пять убрала во внутренний карман, а штуку в наружный.
Подумала и пошла к воинской части, напротив классная кондитерская, отец водил в прошлом году на днюху, до сих пор вспоминаю.
– Пожалуйста салат, двойную пиццу, чай и ваше фирменное пирожное. Тоже два.
Смотрела в окно на ворота воинской части со звездами, время от времени из них выходили строем ребята в форме, один раз вышли девушки.
Кстати, тоже вариант, – лениво думала, доедая пирожное, – только не помню, есть у нас военное училище или нет. Честная профессия.
Или военный медик, еще лучше, с химией и биологией как раз дружу. А сладкое мне не очень показано, нет, чистый сахар в чае – пожалуйста, а вот с добавками осторожнее, кажется, аллергия, надо бы выяснить… на корицу, ванилин или что они еще тут кладут.
– Возьмите с меня оплату, – почесала руку и негромко окликнула парнишку в фартучке. Он тут же с готовностью подскочил:
– Сейчас принесу сдачу с вашей тысячи, пятьсот сорок рублей.
Пятьсот взяла и махнула, сорок себе оставь, и мы оба увидели, как на моем запястье прямо на глазах растет противная блямба. Точно такая же, как у той девушки.
– Аллергия на кондитерские изделия, – пояснила я сурово, встала и вышла.
Меня прямо потащило к массивным воротам воинской части. Однако, придется штурмом брать глубокой темной ночью, желательно на танке.
