когда её, наконец-то, взяли, я испугался и нажал «отбой». На следующий день я позвонил ей снова. И тоже после ответа сразу же отключился. А на третий день, когда я твёрдо решил не звонить больше, позвонила она сама. Наша Кнопочка.
С тех пор вот уже целый год она регулярно звонит мне. И мы с ней долго и по душам разговариваем. Уж не знаю, где и как она отыскала мой домашний телефон. Я её не спрашивал. В своей искалеченной трансформациями голове я нашёл одну единственную ниточку, соединяющую меня с прошлым, и обрывать её не хотелось.
Кнопочка рассказала мне о многих моих одноклассниках: кто с кем живёт, где работает, кто уже умер, кто спился, а кто стал большим человеком. «Я ведь в каждого из вас верила, — сказала Кнопочка в последнем разговоре. — Но в тебя — особенно. Приезжай. Только обязательно. Ребята ждут тебя. Правда. Всё прошлое осталось в прошлом». «И она?» — хотел спросить я Светлану Петровну, но так и не спросил. Я просто пообещал приехать.
Потом уже, лежа в кровати и сверля взглядом забрызганный луной потолок, я удивился. Встреча выпускников должна произойти в том же самом кафе. Спихнув это на случайность, я наконец-то заснул…
* * *
А спустя две недели мой самолёт приземлился в столице.
До встречи с одноклассниками оставалось три часа.
Я доехал до парка и попросил водителя остановиться. Выйдя из машины, я решил до обозначенной кафешки пройтись пешком. Всего-то километров десять. На пару часов спокойным шагом.
Почему-то вспомнилась Наташка. Какая же она была красивая на том балу! И какого я взбеленился?! Подумаешь — пригласили на танец! Я стиснул кулаки, а в моей голове словно засвербело. Мысль о том, что я навсегда потерял, удивительно пересекалась с чистосердечным пожеланием «Королеве бала» простого человеческого счастья. Интересно, простила?
— А-а-а, катись оно к чертям! — пробурчал я, отбросив в сторону попавший под ногу каштан.
Запахло гарью. От этого почему-то вспомнился последний бой на той первой войне. Я подумал, что прихвостни смерти так и не дожали меня. Почему? Ведь всё было в их силах! Но хватило их лишь на череп, здоровающийся с рамками в аэропортах, и на ноющие при непогоде ноги.
«У тебя были на меня особые планы?» — позлорадствовал я, усмехнувшись, над смертью…
— Тут и к гадалке не ходи! — нашёлся сам собой ответ, когда я подошёл к кафе.
О том, что случилось здесь год назад, напоминал лишь заживший длинный рубец на гладкоствольном платане да появившийся фонтан с двумя ссущими пацанами прямо в жерло вулкана. «Наверное, это должно символизировать мир», — пожал я плечами. Кафешка же словно не изменилась.
«До чего мелодраматично», — хмыкнулось в моей голове посреди зашевелившихся саркофагов. Я неосознанно хрустнул шеей и подошёл к двери.
В это время она отворилась сама, и мне навстречу вышли трое мужчин в чёрных футболках. Ближайший ко мне протянул руку:
— Ну, привет, пропащий. А мы смотрим: ты стоишь, войти стесняешься.
Я пожал руку и ему, и двум остальным.
— Всё тут и произошло. — сказал самый пузатенький из вышедших. — Ровно год назад.
— Ублюдки грёбаные, — процедил самый плешивый. — Сколько людей тогда сгинуло! А кто-нибудь за это ответил?!
Мои постаревшие одноклассники говорили что-то ещё. Но я их уже не слушал.
В моей голове, под скреплённым с костью металлом, что-то ещё более настойчивей зашевелилось — вскрытые в одночасье саркофаги снова дали о себе знать. В этот момент ментальный узел напомнил мне притаившихся змей, готовых вырваться на волю в любое мгновенье. Но вместо хаоса трансформаций я неожиданно ощутил другое: пустоту и спокойствие одновременно.
Мне стало душно. Ощущение змей сменилось на головокружение и тошноту.
Опустившись на стоявшее у кафешки плетёное кресло, я опёрся рукой о стол ярко красного цвета.
Когда Наташку под руку вывели из кафе, я с трудом поднялся. Её посечённое осколками лицо словно сияло. Она протянула ко мне руку и, дотронувшись до моего лица, улыбнулась. Я вздохнул её запах и впервые в жизни посмотрел через стёклышко слезы. Из-под чёрных очков Наташки показались две блестящие дорожки.
— Я знала, что ты приедешь, — прошептала Королева бала. — Она приходила ко мне во сне и сказала об этом.
Я ничего не ответил.
А Наташка сняла очки. И я увидел её глаза. Бомба изуродовала их больше всего, и теперь они походили на два лунных кратера, вывернутых наизнанку.
В тот миг меня словно самого вывернуло наизнанку. Но я изо всех сил старался это не показывать. Я просто держал свою Королеву бала за руку и чувствовал, что она простила — и меня, и ту оплеуху, а также то, что я не давал о себе знать столько времени. Но всеми фибрами души я чувствовал другое: узнай она, что скрывается у меня в голове, она простить бы уже не смогла.
«Так кто же этому виной?!»
Мне трудно отвечать на такой вопрос. И я не хочу винить никого, кроме себя. Та первая война уже давно закончилась. Важные дядьки пожали друг другу руки. А тысячи таких, как я, разошлись по свету. С перекрученными мозгами. И с саркофагами в голове.
— Мы каждый год отмечали в этом кафе её день рождения. Представляешь: наша Кнопочка всегда звала весь наш класс! Всегда тебя вспоминала. А год назад… — Она вытерла слёзы. — Но зачем? Зачем они это сделали?!
Я молчал. Изнутри в мою металлическую часть черепа будто что-то ударило. А ещё нестерпимо заболели раздробленные в той войне ноги.
* * *
«Задание выполнено!» — отрапортовал я год назад шифровкой. — Погибло несколько гражданских».
Именно тогда, выходя из такси и пряча телефон в карман, я чуть и не столкнулся с Кнопочкой.
А через неделю она мне позвонила — с другого полушария, из другой жизни, из другого мира…
10-11 сентября 2022
