Затем опыты были усложнены. И.П.Павлов сначала колол собаку иглой, а потом давал ей пищу. И если сначала собака на укол реагировала, как обычно — скалилась и рычала, то потом ее поведение кардинально изменилось — в ответ на укол она стала вилять хвостом и у нее выделялась слюна. Оказалось, что даже боль можно сделать приятной, если подкреплять ее положительно.
Собственно, ничего тут удивительного нет, т.к. этим свойством люди научились пользоваться еще десятки тысяч лет назад, когда впервые начали приручать животных с помощью кнута и пряника.
Дрессировка животных — это и есть проявление «динамического стереотипа», когда вслед за выполнением какого-то совершенно нейтрального и ненужного для животного действия, он получает подкрепление в виде пищи.
Этот же самый механизм работает и в психике человека, только здесь он называется не «дрессировка», а «воспитание» или просто «привычка».
Любая привычка не возникает сама по себе, а является результатом положительных или отрицательных подкреплений.
О том, как это происходит, показывает в своих лишенных всякой гуманности опытах родоначальник бихевиоризма, американский психолог Д.Б.Уотсон.
11-месячный мальчик Альберт очень любил играть со своей белой пушистой крысой. Доктор Уотсон решил отучить его от этого.
Он знал, что дети испытывают страх от сильных и резких звуков, поэтому однажды, как только Альберт потянулся к своей белой крысе, он ударил в гонг. От резкого и громкого звука гонга мальчик вздрогнул, отдернул руку и заплакал.
Когда Альберта успокоили, и он уже играл в другие игры, Уотсон опять ему подсунул эту белую крысу. Мальчик опять потянулся к ней, но после того, как опять раздался гонг, он снова испугался, отдернул руку и опять заплакал от ужаса.
Через некоторое время, когда Альберта опять успокоили, Уотсон снова подложил ему белую крысу. Но бить в гонг уже не пришлось — мальчик кричал от страха и громко плакал только от одного вида белой крысы, с которой он только вчера спокойно играл.
Так и был сформирован у мальчика «динамический стереотип» на белую крысу, который постепенно, по мере взросления Альберта, перерос в нечто большее. Позже он стал испытывать страх в отношении любых похожих на белую крысу предметов: он стал бояться собак, кошек, кроликов, меховых пальто, бороду Деда Мороза и т.п.
Все наши привычки сформированы по похожему сценарию — либо положительным, но чаще отрицательным подкреплением.
Причем в отношении человека в качестве подкрепления выступает не только пища или внешние звуки, но и психологическое влияние — ласка, похвала, унижение, оскорбление и т.п. — то есть то, что вызывает какие-то эмоции.
Например, когда актеру аплодирует весь зал — это является настолько мощным положительным подкреплением, что теперь он уже не представляет свой жизни вне сцены.
Если молодая девушка в юности пережила сильную эмоциональную влюбленность в юношу, то какие-то характерные черты именно этого юноши она будет подспудно искать во всех следующих партнерах. Это может чрезвычайно испортить ей жизнь. Психотерапевтам известно очень много случаев, когда женщина разводится с мужем-алкоголиком, но после этого выходит замуж опять за алкоголика. Опять разводится и опять выходит замуж за алкоголика. И так несколько раз, до тех пор, пока не догадается обратиться за помощью к профессиональному психотерапевту, который поможет ей избавиться от этого навязчивого эмоционального влечения.
Похвала, медали, церемонии награждения и другие формы группового признания являются великолепными подкреплениями, которыми пользуются и в коммерции. Директор фирмы, занимающейся распродажей, желая вознаградить свою «команду» за удачный год; арендовал футбольный стадион, устроил большой праздник для служащих старших администраторов и членов их семей; он сделал так, что комиссионеры выбегали на поле через туннель для игроков, а на табло под аплодисменты всех присутствующих вспыхивали их имена. Продавцы получили мощнейшее положительное подкрепление, что стимулировало объемы продаж. Собственно так же поступало и Советское правительство, поощряя активистов стахановского движения.
Итак, с помощью подкреплений формируются привычки («динамические стереотипы», как их называют психологи).
Но, после того, как привычка сформирована, она не желает меняться. Любое изменение привычки приводит к стрессу. Любое возвращение к привычному образу жизни сопровождается чувствам комфорта и защищенности.
Простейший пример: новорожденный ребенок привык в утробе воспринимать биение материнского сердца. Если в комнату, где находятся новорожденные дети, поместить магнитофон, на котором записаны мерные звуки, имитирующие биение сердца, то дети становятся гораздо более спокойными, чем дети в обычных палатах. Они быстрее прибавляют в весе и меньше кричат.
Привычка всегда стремиться к сохранению того, что есть — и в этом ее первая и прямая обязанность. В этом ее природное предназначение.
Привычка — это всего лишь проверенное однажды стереотипное действие, которое не привело к каким-то неприятным неожиданностям и только поэтому запомнилось мозгом, как безопасная форма поведения.
Привычка — это проявление инстинкта самосохранения. Поэтому, чтобы ни происходило, человек всегда стремится реализовать проверенный опытом стереотип поведения.
Именно поэтому при лечении большинства психосоматических заболеваний врачи настаивают на соблюдении режима дня. Мозг любит работать по графику: по графику есть, по графику спать, по графику получать нагрузку. От графика нашему мозгу становится комфортно. Возникает привычка, в организме вырабатываются условные рефлексы: каждый день в определенное время начинает выделяться слюна, в определенное время мышцы приходят в тонус, в определенное время надо ложиться спать. Жизнь такого человека будет максимально защищена от стрессов и именно для того, чтобы добиться такого четкого распорядка, людей с различными психосоматическими заболеваниями часто помещают в больницу — на период лечения серьезных заболеваний такая помощь организму будет чрезвычайно своевременной и ценной.
Привычка — это то, что предохраняет нас от пугающей неизвестности.
Любые другие варианты действия, которые не проверены на опыте, сколько бы хороши они ни были с точки зрения разума, вызывают чувство тревоги.
Именно поэтому так тяжело избавляться от вредных привычек — курение, алкоголизм, наркомания — разум понимает, что это плохо и имеет самые негативные последствия, но инстинкт самосохранения в виде привычки изо всех сил пытается сохранить это родное, знакомое, известное поведение.
Итак, наш мозг (подсознание) реагирует негативно на любое непривычное изменение — хоть положительное; хоть отрицательное — одинаково.
Это свойство мозга, кстати, хорошо изучено на собаках.
Собаке в награду за успешное выполнение заданий давали прикорм в виде сухарей. Собака привыкла к такому прикорму. Но однажды экспериментаторы дали прикорм в виде куска свежего мяса (настоящий собачий деликатес). Собака, подбежав к миске и обнаружив там вместо сухарей кусок мяса, вовсе не кинулась на него, а, наоборот, впала в ужасное беспокойство, отказалась от мяса и перестала выполнять изученные ранее команды.
Итак, инстинкт самосохранения не интересуется тем, что лучше, а что хуже. Его главная цель — оставить все, как было. Любое отступление от привычного стереотипа поведения вызывает неосознанную тревогу и внутреннее напряжение.
Поэтому стресс от переезда в новую просторную квартиру примерно так же велик, как и стресс от потери работы.
А стресс от свадьбы даже больше, чем стресс от развода. А все потому, что вступление в брак разрушает большинство существовавших ранее стереотипов поведения — изменяется ритм жизни, а часто и само местожительство, корректируются привычки и отношения с друзьями. Все эти перемены и создают стресс.
Сила стресса, вызванного нарушением привычного образа жизни (в относительных единицах) по А.В.Курпатову
То, что инстинкт самосохранения так реагирует на любую новую ситуацию — это, конечно, не случайно. В этом механизме таится сформированная эволюцией потребность в максимальной мобилизации всех сил организма в случае малейшего изменения окружающей среды. Это было нужно для выживания. Именно поэтому инстинкт самосохранения реагирует стрессом на любую новую ситуацию. Психика начинает тревожиться: «Что случилось? С чем связаны изменения? Нет ли тут где-нибудь подвоха? Не случилась ли какая беда?». Это вполне оправданная и охраняющая нас функция мозга — он сигнализирует беспокойством о любых изменениях во внешнем мире, потому что в природе, из которой мы родом, любое подобное изменение может быть признаком какой-то реальной угрозы. Если зверь сталкивается с каким-то изменением обстановки, то он напрягается, чтобы исследовать всю ситуацию целиком и убедиться в отсутствии угрозы — вдруг эти изменения были неспроста!
