Офицер сглотнул и прохрипел:
— Вся палуба в огне! На нас с неба свалилась аэросфера…
— Чего?!!
Причина переполоха показалась Варгу настолько невероятной, что он едва не прирезал пленника. Его остановила Доротея.
— Это может быть! — воскликнула она. — Сегодня в самом деле должна была прибыть аэросфера из Темисии, чтобы завтра забрать туда дядю Марсия…
«Вот бы было славно, если б на этой аэросфере прилетела Юстина», — со злорадством подумал Варг.
— Выведешь нас отсюда, — велел он офицеру, — или ты покойник!
Тот уже пришел в себя и отозвался с усмешкой обреченного:
— Я сын патриса и сам патрис, и я не стану тебя слушать, собака варвар!
— Тогда умри, проклятый аморей! — рявкнул Варг и перерезал офицеру горло.
Он оглянулся на жену. Доротея стояла ни жива, ни мертва.
— Ты знала, за кого выходила замуж! — ощерился он.
Она нашла в себе силы ответить:
— Да, знала. Ну что ж, теперь тебе остается только взять меня заложницей!
— Правильная мысль! — кивнул Варг. …Стражники увидели их и затрепетали от ужаса: звероподобный варвар толкал перед собой хрупкую девушку и держал огромный нож у основания ее шеи!
Это еще увидели они, затем кинжал взметнулся, поразил одного; другой с криком бросился бежать по коридору, и этот нож остановил его, вонзившись меж лопаток.
— Пятый, — сказал Варг, вооружаясь заново.
По дороге наверх он убил еще пятерых. И вот на одном из пролетов ему встретились сразу семеро, и в их числе был сам Марсий Милиссин.
Узрев его, Варг загремел:
— Мне нужна шлюпка и свободный путь до берега! Ну, живо, генерал, или я прикончу эту девчонку! Мне нечего терять!
Князь Марсий поднял обе руки.
— Не горячись, давай сперва обсудим…
Варг рассмеялся злобным смехом:
— Нечего тут обсуждать! Повторно я тебе не сдамся! Убью ее и сам умру! Еще одно пустое слово, и она мертва!
Легат понял, что варвар не шутит. Он побелел лицом и дал знак сопровождающим отступить назад.
— Вот так-то лучше! А теперь распорядись насчет шлюпки и свободного пути!
«Надеюсь, жизнь родной племянницы, нарбоннской регентши и дочки первого сенатора Империи для него хоть что-то значит», — подумал Варг.
— Потребуй от него клятву кровью Фортуната, ведь он же князь, — прошептала Доротея, и Варг, в отличие от Марсия, ее услышал.
Варвар встряхнул свою пленницу и бросил Милиссину:
— Эй, ты, сиятельство, поклянись княжеской клятвой, что отпустишь меня восвояси, как я хочу!
— Я не отпущу тебя, собака, пока ты не отпустишь эту женщину!
— Она мне не нужна, — расхохотался Варг. — Ее у вас, у амореев, я не просил, вы навязали мне ее, мне самому не терпится вот эту куколку обратно вам вернуть! Как только поклянешься, я тебе ее верну. А не поклянешься, она немедля пожалует к богам!
Доротея в ужасе взмолилась:
— Дядя, милый, сделай, как он хочет! Иначе он меня убьет, он дикий и безумный зверь, на все способный ради мести!
Марсий Милиссин заскрежетал зубами и сжал кулаки.
— Ты подписал себе вердикт, ублюдок варвар!
— Ну ладно, раз ты так решил… — Варг сделал страшное лицо и повернул кинжал в руке. Доротея зашлась отчаянным криком.
— Постой! — не своим голосом выкрикнул Марсий. — Ты победил, будь ты проклят, варвар! Клянусь тебе кровью Фортуната, ты получишь шлюпку и проход на берег!
— Этого мало! Поклянись, что твои люди не станут преследовать меня!
Князю пришлось поклясться и в этом. Как только клятва прозвучала, Варг выпустил Доротею, и она кинулась в объятия Марсия.
— Я умею держать слово, хотя и варвар!
Марсий Милиссин обнял племянницу. Она рыдала навзрыд, но, странное дело, никаких ран на шее у нее не оказалось! Невидящим взглядом Марсий обратился на Варга и, затворив глаза, произнес:
— «Снова ты смерти, о пес, избежал! Над твоей головоюГибель висела, и снова избавлен ты Фебом могучим!Феба обык ты молить, выходя на свистящие копья!Скоро, однако, с тобою разделаюсь, встретяся после,Если и мне меж богов-небожителей есть покровитель!»[1]
— Это Гомер прописал в «Илиаде»; так оно и случилось! — молвил Марсий, отворив пылающие гневом вежды. — Одну клятву священную ты вырвал у меня, презренный варвар; я дам еще одну, о каковой ты не мечтал, злодей: понадобится если, я буду до конца пути гоняться за тобой и не уйду к великим аватарам, пока собственноручно тебя не вздерну на первой же осине — клянусь в том кровью Фортуната, предка моего!.. Ну а теперь — беги, трусливая и подлая собака; княжеские клятвы нерушимы, даже и низшим тварям данные!
Варг поневоле вздрогнул. Он ценил этого человека как сильного, умелого, опасного врага. Он знал, что Марсий Милиссин слова на ветер не бросает. Впрочем, об этом думать было поздно: он, сын Круна Свирепого, по своей воле сжег все мосты к миру с Аморийской империей…
Конечно, князь Марсий Милиссин сдержал священную клятву потомков Фортуната-Основателя. Варг благополучно добрался до родного берега и вскоре соединился с отрядом Ромуальда.
Они тотчас скрылись в Нарбоннском лесу, и вовремя: на них была объявлена тотальная облава.
***
Шокирующие известия из Нарбонны вызвали в Темисии лавину нового скандала. Эта лавина мчалась, обрастая все новыми и новыми губительными подробностями и угрожая похоронить под собой всякого, кому боги назначили быть участником нарбоннского кризиса.
К чести его главных персонажей, они встречали удары жестокой Фаты с отвагой и хладнокровием истинных потомков Великого Основателя.
Марсий Милиссин делал все, от него зависящее, чтобы преступник Варг был как можно скорее пойман и подвергнут казни. В Темисии София Юстина всеми доступными ей способами выгораживала Марсия и отстаивала правильность своей нарбоннской политики. Корнелий Марцеллин, чья дочь подверглась злодейскому нападению свирепого варвара, вырвался из тени и двинул всех своих сторонников, явных и тайных, в решительную атаку на правительство Юстинов.
Дни декабря текли, приближая Год Кракена к закату, а скандал — к развязке. Князь Марсий, исполняя свою священную клятву, лично командовал розыскными отрядами. В поисках преступника Варга он исколесил всю Нарбоннскую Галлию — однако тот словно сквозь землю провалился.
Так, в сущности, оно и было, и также богам было угодно, чтобы Марсий Милиссин не смог найти преступника Варга, во всяком случае, в отпущенный для этого срок.
Девятнадцатого декабря, ровно полгода спустя после начала победоносной интервенции, по настоянию специальной сенатской комиссии генерал-легат Марсий Милиссин был отозван из Нарбоннской Галлии.
Глава двадцать шестая,
в которой молодой легат не желает говорить того, что от него жаждут услышать почтенные сенаторы
148-й Год Кракена (1786), 20 декабря, Темисия, Патрисиарий (здание Сената)
Из протокола заседания специальной комиссии Сената Империи (председательствует сенатор Корнелий Марцеллин)
Сенатор Марцеллин: Ваши треволнения совершенно беспочвенны, генерал. Присутствующие здесь члены Высокородного Сената ни в коей мере не ставят под сомнения ваши ратные заслуги. Они по достоинству оценены самим Божественным Виктором, который, как все помнят, наградил вас орденом Фортуната третьей степени. Мы собрались для того, чтобы с вашей помощью, генерал, разобраться, каким же образом злодею Варгу удалось сбежать с фрегата… прошу меня извинить, с линкора «Мафдет»…
Генерал-легат Марсий Милиссин: Я все уже вам рассказал. Мне больше нечего добавить.
Сенатор Марцеллин: Не торопитесь, генерал, не торопитесь. Мы только начали… Свидетели утверждают, что злодей покинул линкор с вашего согласия. И более того! Вот показания Донатия Потина, капитана линкора «Мафдет». Он, в частности, пишет: «Когда я предложил его превосходительству схватить злодея, его превосходительство ответил мне, что поступает так, как полагает нужным поступать. Его превосходительство самолично проследил за тем, чтобы злодей был посажен в шлюпку. Когда шлюпка отплыла к берегу, я снова высказал свое мнение его превосходительству. В ответ на это его превосходительство в грубой форме приказал мне отправляться в каюту, где ожидать дальнейших предписаний». Скажите, генерал, правду ли пишет капитан Донатий Потин?
Генерал Милиссин: Так точно.
Сенатор Марцеллин: Итак, вы признаете, что злодей покинул корабль с вашего согласия?
Генерал Милиссин: Да.
Сенатор Марцеллин: Следовательно, вы признаете, что человек, за поимку которого Богохранимая Империя заплатила жизнями сотен и тысяч своих верных солдат, покинул свою тюрьму с согласия и даже при содействии главнокомандующего группировкой имперских войск? Вы это признаете?!
