Он пошел на кухню, где на столешнице была свалена грязная посуда и столовое серебро. Он усмехнулся, когда поставил на поднос бутылки, банки и коробки. Сейчас они казались огромными, буквально, горы еды.
Насвистывая веселую мелодию, Лоуэлл принес поднос в спальню и поставил на журнальный столик. Женщины, которую он напугал, больше не было на кровати.
— Ну, и куда же ты делась? Я знаю, где я тебя найду, когда все приготовлю. Да это целый банкет для королей и королев, не меньше.
Кончиком пальца он сделал круг из кусочков арахисового масла, майонеза, маргарина, рубленной ветчины, сливочного сыра, кетчупа, печеночного паштета, виноградного джема и сахара. Внутри этого круга он капнул молоко, пиво, воду и апельсиновый сок.
Он поднял подушку.
— Давайте, налетайте, а то я выброшу это на лужайку. И где же ты, красавица? Я тебя найду.
В углу кровати на месте подушки лежали две монеты в десять и двадцать пять центов, бумажные спички, кольцо от сигары, какие курил начальник Мадлен.
— Вот вы где, — сказал Лоуэлл.
Несколько пар крохотных ног торчали из кучи мусора.
Лоуэлл поднял монеты, и лилипуты сбились в кучу и задрожали. Он протянул им руку ладонью вверх.
— Давайте, залезайте уже. У меня сюрприз для вас.
Они не сдвинулись с места, и Лоуэллу пришлось перенести их на ладонь с помощью кончика карандаша. Он перенес их по воздуху и поставил на край тарелки, как тминные зерна.
— Вот вам самый большой шведский стол в истории.
Все куски на тарелке были больше, чем сами гости.
Через несколько минут лилипуты набрались достаточно смелости, чтобы начать исследовать новое место. Вскоре воздух вокруг тарелки наполнился радостными криками, лилипуты наткнулись на молочные реки.
Лоуэлл через лупу с радостью следил за их чавкающими губами и благодарными глазками.
— Попробуйте пиво. Вы пробовали пиво?
Теперь, когда он говорил, лилипуты не кричали, а внимательно слушали, пытаясь понять, о чем идет речь.
Лоуэлл показал на янтарные капли, и все шестеро послушно попробовали пиво. Они попытались выглядеть признательно, но не смогли скрыть отвращения.
— Надо привыкнуть. Вы научитесь, вы...
Он не закончил предложение. К дому подъехала машина, и посреди летнего вечера послышался голос Мадлен.
Лоуэлл увидел, как его жена целует своего начальника. Когда он отвернулся от окна, лилипуты стояли на коленях лицом к нему и пели что-то приятное.
— Эй, — просиял Лоуэлл, — что это такое? Не надо меня благодарить, не за что. Посмотрите, я всего лишь обычный парень. Я мусор на этой планете. Не надо думать, что я... — он засмеялся от абсурдности свой мысли.
Пение усилилось. Лилипуты разгорячились, умоляли и поклонялись ему.
— Послушайте, — сказал Лоуэлл, услышав на лестнице шаги Мадлен, — вы должны спрятаться, пока я не пойму, что с вами дальше делать.
Он быстро посмотрел по сторонам и увидел нож, космический корабль. Он положил его на тарелку и опять подтолкнул лилипутов карандашом.
— Давайте, спрячьтесь здесь ненадолго.
Они исчезли в отверстии, и Лоуэлл в последнюю секунду успел заткнуть его жемчужиной.
— Привет, — весело сказал Мадлен и посмотрела на тарелку. – Развлекаешься?
— Немного. Как ты?
— Выглядит так, как будто здесь были мыши.
— Я один, как и все.
— Прости меня за годовщину, Лоуэлл, — она покраснела.
— Все в порядке.
— Я вспомнила про нее только по дороге домой, несколько минут назад. На меня как будто кирпичи попадали.
— Гораздо важнее твоя сделка, ты ее закрыла?
— Да, закрыла, – беспокойно сказала Мадлен. — Какая прелесть, — с трудом выдавила она улыбку, когда заметила розы.
— Я тоже так думаю.
— А это твой новый нож?
— Это? Да, нашел по дороге домой.
— Он нам нужен?
— Мне он понравился. Понимаешь?
— Нет, не совсем, — она с трудом на него посмотрела. — Ты видел нас?
— Кого?
— Ты видел, как я целовала сейчас Бада на улице?
— Да. Но я не думал, что ты расстроена.
— Он предложил мне выйти за него, Лоуэлл.
— Да? И что ты ему ответила?
— Я согласилась.
— Неужели это так просто?
— Я люблю его, Лоуэлл. Я хочу выйти за него. Ты не будешь резать вены этим ножом?
— Извини, я даже не подумал об этом.
— Правда? – кротко сказала она после долгой паузы.
— Я думаю, все, что должно было быть сказано, уже сказано.
— Лоуэлл, я страшно извиняюсь...
— Передо мной? Невероятно! Что я слышу, — он медленно подошел к ней и обнял ее. — Но чтобы к этому привыкнуть понадобится время, Мадлен. Поцелуй? Прощальный поцелуй, Мадлен?
— Лоуэлл, пожалуйста, — она отвернулась и попыталась аккуратно его отодвинуть.
Он сжал ее сильнее.
— Лоуэлл, нет. Давай закончим на этом. Ты делаешь мне больно. Пожалуйста! – она ударила его в грудь и отбежала. — Я не могу! – громко закричала она.
Космический корабль в руке Лоуэлла загудел и нагрелся. Он задрожал и выстрелил прямо в сердце Мадлен.
Лоуэллу не надо было искать номер полиции — он был в списке Мадлен.
— Семнадцатый участок. Офицер Кехун слушает.
— Офицер, я хочу сообщить о происшествии, о смерти, — сказал Лоуэлл.
— Убийство?
— Я не знаю, как вы это назовете. Это требует некоторых пояснений.
Когда приехала полиция, Лоуэлл спокойно рассказал, что произошло с того момента, как он нашел космический корабль, и до конца.
— В любом случае, это моя вина, — сказал он. – Лилипуты подумали, что я – Бог.
